— Дороги и промышленность, торговля, корабли, морские и воздушные, да, не сразу, но все это будет и будет сделано руками местных! Если бы мы хотели спасти их всех моментально, вот тогда мы сделали бы их бездельниками и нахлебниками, но мы предлагаем им не рыбу, а удочку! И убираем те опасности, с которыми эти дети не могут справиться, еще не могут, а мы, как взрослые, можем!

Сара молчала, словно подавленная этими горячими, страстными словами, по сети прилетело одобрение от Гозье.

— Вместе они дополнят друг друга, закроют слабости сильными сторонами, а мы им в этом поможем.

— Зачем?

— Что зачем?

— Зачем мы им помогаем? Мы, взрослые, играемся в живые куклы?

— Зачем взрослые помогают детям? – спросил в ответ Лошадкин.

Сара окончательно замолчала, закончила настройку модуля в тишине. Лошадкин ожидал грохота, гула, погружения под землю, но модуль стоял неподвижно.

— Последний штрих, - неохотно объяснила Джонсон, - нужны точные координаты, а их можно получить только со спутника. Иначе он может и море смешать с ламассами в однородную массу.

— Да, это было бы некрасиво, - согласился Лошадкин.

Вернулась Алена, раскрасневшаяся, энергичная, словно играла там на берегу в догонялки.

— Какие у тебя общительные жены! – воскликнула она.

— Это ты еще с их свитами и вождями не сталкивалась, - невольно хмыкнул Лошадкин. – Так что теперь?

— Площадку и запуск, потом включим модуль и займемся дальнейшей расчисткой Клыка.

— Как раз построим еще кораблей и можно будет слать сюда экспедиции и отправлять ламассов, чтобы обустраивали город, но сами, без строительного комбайна, - сообразил Лошадкин. – Нет, даже не город, а разделочную базу для подводных чудищ, а на основе этого поселения уже и город воздвигнем!

— Ты прямо настоящим королем стал, - произнесла Алена, словно осуждала и восхищалась одновременно.

— Хочешь, уступлю тебе трон? – предложил Лошадкин.

Он ожидал ответной штуки, но Штраус внезапно задумалась, даже брови нахмурила, словно размышляла всерьез. Или представляла вереницы обнаженных до пояса мускулистых подданных, побрившихся, конечно, по ее королевскому указу.

— Нет, - ответила она, - я не справлюсь с правлением, а ты с гиперфизикой, и все станет плохо. Но спасибо за приглашение, может, однажды мне и захочется ощутить себя королевой.

— Не забывай, что ты одна из посланцев богов, - напомнил Лошадкин, - а значит стоишь выше местных, любых вождей и правителей.

— Не заиграйтесь во власть, - снова заворчала Сара, заходя на новый круг.

— Не волнуйтесь, пока есть кому ворчать нам в спину, этого не будет, - заверил ее Лошадкин.

С самой дипломатической улыбкой, но где-то внутри все равно ворохнулось недовольство. Лезут в его жизнь, указывают, что теперь подумают жены после общения с Аленой? Работали бы лучше, а не к нему лезли, столько дел, а тут еще свои же постоянно в чем-то подозревают!

— А теперь займемся стартовой площадкой, - добавил он, устремляясь вниз, к летающей платформе и женам.

Глава 21

Стоило бы сыронизировать над ситуацией, отпустить шуточку в старом духе "Лошадь на лошади", но Михаил воздержался. Мордахи вокруг, скорее всего, не поняли бы такого, возможно даже начали думать нехорошее. Возможно, это помогло бы выманить заговорщиков из их норок, но стоило ли оно того? Определенно нет.

— Аккуратно придерживая за уздечку, нужно запрыгнуть в седло, повелитель, - показывал вождь Сардар.

Лошадь-ящерица (каданах, как их называли в степи, но Лошадкин так и не перестроился пока) косилась огромным выпуклым глазом, которого не постыдились бы и ламассы, чуть подергивала хвостом, словно нервничала. Наладив отношения с женами, Лошадкин вдруг осознал нехитрую истину: хочешь править и помогать, так знай, чем живут твои подданные. Приятно было шутить про барона Робинзона и наслаждаться властью, но такие отношения всегда были двусторонними, принося клятву верности и уходя под руку феодала, крестьяне и воины ожидали чего-то в ответ.

Чего-то, но точно не гидроэлектростанции, так как даже не знали, что это такое.

— Запрыгнуть? - уточнил Лошадкин, прикидывая, осилит ли такой могучий прыжок.

Может, слететь сверху и сесть? Не по правилам, но точно лучше, чем если он не допрыгнет и опозорится, плюхнувшись в грязь. Поневоле начинаешь понимать, зачем правителям требовалась такая свита, включая подсаживающих на лошадок, с иронией подумал Лошадкин. Ящерица была ниже земных лошадей, а сам Михаил выше мордахов, но в то же время, подобные прыжки он делал только в детстве.

— Есть седальные камни, повелитель, специально для таких случаев, - добавил Сардар.

Что-то скользнуло в его голосе, и Михаил обратился к сети и получил справку. Конечно, подумал он, мог бы и сам догадаться, что с таких камней садятся лишь самые дряхлые старики, а лихие и бравые воины запрыгивают просто так, некоторые даже не используют рук. Запрыгивают на ходу, гарцуют, сами танцуют прямо в седлах... которые выглядели как-то иначе.

— Так, погодите, - нахмурился Лошадкин и сделал шаг ближе. - А где стремена?

Широкое седло, разукрашенное какими-то значками, ремни для крепления, явно из шкур скота мордахов (Лошадкин отогнал мысль, а почему скот не обрел разума), уздечка, даже нечто вроде шпенька на седле, схватиться и запрыгнуть, держаться во время поездки. Стремян не было, наверняка земной специалист сразу бы обратил на это внимание, но Лошадкин не слишком разбирался в поездках верхом и домашнем скоте.

— Что, повелитель? - переспросил Сардар, тоже делая шаг ближе.

Мордахи и хрокаги, собравшиеся вокруг, не были верховными вождями, но и рядовыми не являлись. Полковники, вроде Сардара, главы родов и отдельных лесных выселков, крепкие, боевитые, украшенные шрамами, основа армии и власти, и взгляды их становились... ну не презрительными, но все же. Позор и урон авторитету посланцев богов, без всяких шуточек со стороны Лошадкина, и даже мысль, что это могло ускорить выступление таящихся заговорщиков, не утешала.

— Стремена, - ответил Лошадкин самым естественным тоном. - У нас к седлам приделывают стремена, для стремительности, поэтому они так и называются.

— Мы никогда не слышали о таком, повелитель, - тон Сардара изменился.

— О, сейчас я вам покажу, тут все очень просто, - небрежно заявил Лошадкин, ощущая, что выиграл этот раунд.

Голограмма с изображением стремени, даже лошадь начала коситься, желая разглядеть как можно лучше. Хрокаги сдерживались, но мордахи загалдели так, что прибрежные птицы устыдились бы и умолкли. Лошадкин поддал жара