Что же касается Гоблина, то инициированное им шумное обсуждение на форуме и гнев от просмотра сериала, в котором он увидел искажение истории, вызвали его следующий шаг. Посмотрев блокбастер Федора Бондарчука «9‐я рота» об Афганской войне, в которой Гоблин считает себя особенно искушенным экспертом, он нанес ответный удар, создав видеоигру и документальный фильм «Правда о девятой роте». И этот сюжет достоин отдельной главы.

Не все отклики на «Штрафбат» в интернете были столь негативны, как на форуме Гоблина. На ruskino.ru зрители сериала включились в серьезную дискуссию о значении штрафных подразделений, о тяжести наказания по факту попадания в такие батальоны и степени достоверности этой демонстрации «темной правды» о войне.

В чатах даже цитировались газетные интервью с уцелевшими штрафниками, критики, которым сериал не понравился, и их оппоненты, такие как главный редактор «Искусства кино» Даниил Дондурей, во многом соглашавшийся с точкой зрения Льва Аннинского390. Зрители назвали сериал «сильным фильмом, заставляющим думать и переосмысливать некоторые моменты нашей истории», отмечали, что это не «обычный сериал, а выдающийся». Многие соглашались с мнением пользователя под ником Сомневающийся: «Эта война представляется гораздо более реалистичной, чем советские героико-патриотичные фильмы». Некоторые называли его «отвратительным» и обвиняли в том, что он «обливает грязью советское прошлое», напрасно претендуя на правду о войне391.

Досталь приписывал успех «Штрафбата» честности своих эмоций: «Я думаю, что мы уже проснулись и освободились от мифов»392. На радио, где он вместе с Серебряковым и Юрием Степановым (игравшим Глымова, «кулака и вора») отвечал на вопросы слушателей, позиция создателей по фильму и показанному в нем отрезку истории была обозначена достаточно четко. Досталь сказал, что есть историческая правда и правда художественная, и хотя в фильме есть «неточности», он все же раскрывает национальный характер и показывает неизвестные страницы войны. Никто, кроме Высоцкого, не хотел вспоминать о штрафных батальонах, и могилы их безымянны. Этим фильмом авторы хотели о них напомнить, потому что и они закладывали фундамент победы. Чем скорее мы откажемся от мифов, говорил Досталь, тем больше величие правды; люди должны знать, чем была эта война. Когда его попросили суммировать, о чем был его фильм, Досталь кратко ответил: «О патриотизме»393.

Аннинский – очень чуткий критик – согласился с этим лишь отчасти, но тоже отметил, что некоторые неточности, в том числе касающиеся образа священника – отца Михаила, говорят о том, что фильм сделан «в духе нашего века», а не 1944 года.

Согласно Аннинскому, фильм содержит еще один тревожный знак в отношении настоящего, а именно то, что все солдаты «грешники», которым необходимо пройти очищение от лица священника, чтобы создать из них «православный штрафбат». Он имеет в виду, что «весь мир – штрафбат, все люди виноваты. Увы, в новом тысячелетии подтверждается тысячелетний русский опыт». В конце концов

Все принесены в жертву. Все полегли на том последнем плацдарме, оперативная ложность которого (то есть в пересчете на человеческие судьбы – подлость) то есть, образно говоря, подлость самой стратегической ситуации, самой трагедии, когда приходится «спасать Россию ценой России». Звуки православной литургии покрывают поле мертвых. Сердце мое бьется в унисон реквиему394.

Точка зрения Аннинского, согласно которой вся Россия нуждается в очищении через религию от ее советских грехов, предвосхищает те дискуссии, которые вспыхнут после выхода на экран в 2006 году «Острова» Павла Лунгина, где в неназываемом монастыре на севере России появляется юродивый, который пришел к вере, чтобы оправдаться за убийство советского солдата во время войны. «Остров», получивший благословение патриарха Алексия II, вызвал недоумение многих критиков, посчитавших неуместным манипулирование историей ради возрождения православной церкви и открытую попытку увязать в путинской России религию с патриотизмом395.

Аннинский тоже усмотрел внедрение в умы зрителей подобного месседжа. Независимо от того, какую позицию в отношении «Штрафбата» занял тот или иной зритель, влияние сериала трудно переоценить. Опрос, проведенный в 2005 году московским фондом «Общественное мнение», показал, что аудитория российского кино дешифровала месседжи фильмов о Второй мировой войне следующим образом. Из 1500 респондентов из 14 регионов страны 69 процентов ответили, что смотрели фильм. Почти один из пяти (19 процентов) ответили, что знакомы с «недавними ТВ-программами, фильмами, книгами или статьями, которые изменили или расширили их взгляды на Великую Отечественную войну». Более половины сочли новые военные фильмы «более правдивыми», чем советские (24 процента высказали противоположное мнение). Среди наиболее существенных отличий респонденты отметили «безответственность наших военачальников», «настоящую правду о штрафных батальонах» и то, что «слишком много людей погибли напрасно».

В 2004 году опросники зафиксировали, что 27 процентов из 1500 респондентов сочли, что их взгляды на войну изменились под влиянием последних фильмов. В то же время респонденты резко разошлись в оценке качества новых фильмов: 24 процента заявили, что новые фильмы лучше, 27 предпочли советские и 31 процент ответил, что «затрудняется обсуждать этот вопрос»396. Откровенные эмоции на экране, возрождение нарративов, освободившихся от советского контроля, несомненно, оказали воздействие на споры о войне и ее значении для современности. Как писал Аннинский, в центре этих дискуссий встали штрафные батальоны.

Сволочи, тест на Сталина и воспоминания в России

«Сволочи» (2006) Александра Атанесяна сдвинули ревизию советских нарративов о войне еще на шаг вперед. В фокус фильма попали подростки-сироты, ставшие в основном малолетними преступниками. Сталинский режим лишал их детства, а военное время сделало еще более отчаянными. Их положение осложнялось тем, что по законам сталинского СССР несовершеннолетние преступники подлежали тому же наказанию, что и взрослые. В результате рейда НКВД нескольких задержанных ребят отправляют в тренировочный лагерь в Казахстан, где их должны подготовить для последующей службы в армии. В центре фильма – два офицера, которые пытаются смягчить души мальчишек. «Сволочи» усвоили уроки сталинского государства, они не пропали для них даром. У многих из них в чистках погибли родители, а сами они за свою неприкаянную жизнь ожесточились. Они легко убивают, воруют и сопротивляются любым попыткам вернуть им человеческий облик. В качестве «возмещения» их отправляют на заведомо гиблое диверсионное задание – уничтожить немецкую военную базу. Большинство из