— Наставница, но Леон…

— Я что-то непонятное сказала?.. — приподняла бровь ариала.

— Нет, прости. Всё понятно, — покаянно склонила голову девочка.

В этот момент для неё действительно многое встало на свои места. Если до того Лита смотрела на нашу стаю как на экзотику, как на эдакую машину убийства, со скрытой где-то в самых недрах опцией удовольствия, то теперь её облик приобрёл ещё и социальные очертания. Дело было не в сексе. Вернее, не только в нём. Признание наставницей моего статуса старшего ученика — это принятие на себя части ответственности за мои действия в этом качестве. Чтобы пойти на такое, наставник должен всецело доверять ученику, знать, что тот способен учить. Ну а до кучи, это ещё и признание высокого статуса единственного в стае мужчины. Старший ученик признанной наставницы стай — это сильно. Ведь это Вик знала, что я ни разу её не подвёл, ни разу не заставил стыдиться своего наставничества, но Лита-то этого знать не могла! Что ж, всё когда-нибудь происходит в первый раз… Будет лишний повод девчонке задуматься.

— Если Леон возьмётся ставить тебе удары когтями, попросишь поработать и с клинком. Клинок — не по моей части.

— Да, наставница, — реплика юной снежки легко сошла бы за писк воробья.

На этой благостной ноте бойцы удалились в регенераторную. Триша же небрежно зыркнула на меня:

— Кот. Надеюсь, тебе не надо объяснять: подобное напутствие означает, что наставница уже всё для себя решила.

— Мне когти и меч, тебе — бой без оружия, — кивнул я.

Всё действительно было ясно. Намёк наставницы для нас, её учеников, являлся чем-то несравнимо большим, нежели просто приказ.

— Понимаю, сам ты не так давно освоил когти… но должна признать твои выдающиеся успехи.

— Особенно в оперировании ими в постели… — добавила милаха Эйди.

Кошки прыснули. Но шутки шутками, а в действительности всё выходило более чем серьёзно. Мне доверили ставить когти девчонке, которая до того видела их только на картинке. Ответственность очень серьёзная — как, впрочем, и доверие.

— Сложно спорить, — хмыкнула метиллия. — В постели ты с ними тоже здорово освоился. Но постель пока оставь. Приучи сначала к бою, а как втянется и немного освоится с техникой — там уже и к бонусам можно переходить. Но смотри, она — не мы. Запросто может тебе что-нибудь отчекрыжить… с непривычки.

Новые фырки стали ответом на довольно редкое явление — шутку этой серьёзной метиллии.

— Кстати, по обычной рукопашке. Не буду возражать, если и здесь приложишь руку. Мелкой будет полезно посмотреть на школу рукопашного боя внешников.

— Я постараюсь не обмануть твоего доверия, сестра, — церемонно поклонился.

— Я в этом не сомневаюсь, брат, — ответила таким же поклоном Тиш.

А потом она дралась с мелкой. Лично мне в этот момент стало кристально ясно, что со мной Триша на посвящении была предельно тактична и аккуратна. Говоря тогда, что не принимает во внимание моего статуса спасителя, на деле метиллия очень даже его учитывала. Или исходила из каких-то иных, неведомых мне, соображений. Скажем, из наличия в стае уважаемой всеми Высшей, любимым мальчиком которой я был. Миру по крайней мере только это тогда и сдерживало от проявления своего гонора…

Лита на татами огребала. Нет, не так — Огребала. Метиллия её просто втаптывала в маты. То и дело гибкое тельце мелкой отскакивало от канатов. В стороны летели ошмётки комбеза и… клочья медных волос. Один такой попал мне аккурат в руки. Не удивлюсь, если Триша провернула этот финт специально, чтобы немного меня порадовать. Знала, насколько я люблю женские волосы — особенно рыжие их вариации. В этом жесте даже можно было углядеть весьма тонкую иронию. И пусть метиллия обычно не блистала сарказмом, но сегодня она вообще жгла.

Наблюдая процесс жестокого избиения симпатичной молодой девчонки, разминая в пальцах плотные, что та проволока, пряди, я прислушивался к себе. И не находил там ни следа сочувствия! Пришлось признать, я больше не дёргаюсь, когда женщины мутузят друг друга. Более того, представив, что та же Лита будет драться с мужчиной, я вовсе не был уверен теперь, что мои симпатии автоматически окажутся на условно слабой стороне… Республиканки перетряхнули весь мой внутренний мир до основания. Они ведь сами выбрали свой путь… И выбирали его вновь и вновь — как эта упрямая снежка, отлетающая от очередного удара валькирии к канатам. Упрямо встряхивающая головой и неизменно встающая вновь. Даже если нечего противопоставить более опытной и сильной противнице — всё равно встречать новый удар на ногах. Лита вела себя достойно. Но достойно не женщины, а… бойца. Поэтому я и относился сейчас к ней как к бойцу. Воистину, всё имеет свою цену, в том числе и матриархат…

Спарринг для мелкой завершился на матах. Она лежала на животе, раскинувшись звездой, и безуспешно пыталась собраться в кучу. В этот-то момент на её спину и упал неподъёмный сапожок Триши. Это сделало дальнейшие попытки подняться бессмысленными, Лита оказалась похожа на жука, наколотого иглой на гербарий. Но вот сапожок мягко перетёк с носка на колено, а до того пребывавшая на полу голова вздёрнулась вверх, являя нам совершенно бездумные глаза поверженной воспитанницы. Властная пятерня в волосах стала для юной республиканки тем недостающим слагаемым воли, что позволил взглянуть на мир вокруг. Без былой ясности, но всё же, всё же…

— Признаёшь поражение?.. — поинтересовалась валькирия буднично.

— Да!.. — потерянно пискнуло юное дарование.

Уверен, она бы и раньше его признала, да только сестра буквально не позволяла девочке продохнуть. На таких скоростях и при таких последствиях ударов даже с дыханием возникают проблемы, а уж сказать что-либо и вовсе невозможно.

— Смотри, чтобы старших в стае слушалась! — добавила метиллия, взваливая на плечо беспомощное тело, сделала пару шагов на выход, но потом подмигнула уже мне: — Если что, Кошак — тоже старший… Да, и Леон, не хочешь присоединиться?..