– С-сестра? – опешила я.

– Ну… Может, ты и не часть Четвёрки, но ты тоже помогаешь Виктории, – объяснил Генри, потягивая меня за руку. – Даже если не очень хочешь.

Теперь меня обнимали Феникс и Генри с двух сторон… Уши мои слышали биения их сердец. Спокойное и быстрое-быстрое. И в замешательстве я не могла понять, где чьё.

И стоило нам расцепиться и отстраниться друг от друга, как Феникс загорелся и сказал то ли в шутку, то ли всерьёз:

– Только скажу вам одно, герои недоделанные! Ещё раз оставите мою Миру одну за дверью – я вас всех сожгу!

Опешили все – не только я. Хотя плевать, кто там опешил… Слова Феникса – вот что важно.

– Мою Миру? – первым очнулся Захария. – Феникс…

– А? Ну, я имел в виду, что я за неё ответственен как Проводник, – невозмутимо отозвался он. – А ты что подумал?..

– Я всё правильно подумал, Феникс. Пойдём-ка, а то ты удивишься, но тебя по-прежнему ждут!

Схватив друга за ухо, Захария, не обращая никакого внимания на «ай-ай-ай» и «мне же больно!», потащил Феникса прочь. А я смотрела им вслед и улыбалась, как дурочка.

«Моя Мира»…

И вдруг я почувствовала, что теперь моё ухо кто-то оттягивает.

– Мира! И ты туда же! – послышался голос Гили. – Эй, ты вообще слышишь?!

Но мне всё равно. Нет, не слышу, Гили. Мне даже не больно. Наоборот: кажется, я стала чуточку счастливее…

Тихо, но быстро стража вызволила из-под завалов культистов и обезвредила их, лишив возможности пользоваться магией. Благо те были мелкими сошками, поэтому бравым паладинам не составило труда выполнить свою работу.

И всё-таки удивительно. Казалось бы, один замок, одно место, в одних стенах, но никто ничего не узнал. Все сработали настолько быстро и слаженно, что ни одна лишняя душа не прознала о нашем бое.

Оставалось только выбить из культистов всё, что они знают. Но это – страже. А нам можно и отдохнуть.

Но вопреки всему мне, как ни странно, вовсе не хотелось отдыхать. Наоборот, захотелось что-то поделать. Погулять, походить. Может, после этого ко мне придёт сон?

Даже не так… Было кое-что, что волновало меня. И не давало уснуть. После слов Феникса – точно.

Общение Феникса с Викторией… надо прекратить. Оно же пока не требуется, верно? Отвлекать её больше не нужно. Все пойманы. Всё хорошо. Они могут идти спать, время позднее… Может, стоит им как-то об этом напомнить?

Безо всякого плана и без задней мысли я стала искать их по замку. За эти сутки я, кажется, начинала запоминать это место. Да, путалась, но хотя бы могла сообразить, куда приведёт тот или иной ход.

В конце концов чутьё – а может, мне просто почудился запах Феникса или Виктории – подсказало мне спуститься в сад. К тому самому входу, откуда мы пошли на поиски Лиафвина. Удивительно, но именно его я там и встретила.

Он, как и я, видимо, не мог уснуть. Ходил из стороны в сторону и, как завидел меня, жутко обрадовался: улыбка его расширилась до самых кончиков острых ушей.

– Мира! Как ты вовремя, сестра, – тут же подскочил он, улыбаясь.

– Просто Мира… Я всё-таки не совсем сестра, мне немного неловко, – пробормотала я.

– А, хорошо… Мира, значит, – снова улыбнулся он. – Так вот, ты сейчас очень кстати. Лучше не придумаешь…

Его взгляд странно бегал, и мне быстро стало неуютно. Я отступила на шаг, пытаясь предугадать, чего же он хочет.

– Думаю, тебе тоже будет интересно, – вдруг сощурился он. – Я знаю, что Виктория и Феникс здесь, прямо в этом саду.

– Ого… Откуда? – опешила я.

– Цветы сказали, – пожал плечами он. – Я знаю обо всём, что происходит в садах. Это моя земля в этом городе.

– Ага… Цветы сказали, значит, – сказала я и сама же себя одёрнула: он владеет силой Земли – разумно предположить, что и цветами он управляет. – И они знают, где они точно находятся?

– Конечно! И… думаю, ты, как и я, хотела бы напомнить этим двоим, что время позднее и пора по кроватям.

Не дождавшись моего ответа, он юркнул в сад – между кустов. Я прыгнула за ним: он прав, меня и впрямь не надо было даже спрашивать. Но мог бы из вежливости…

Удивительно, но сейчас Лиафвин словно сам не свой. До этого он был таким нежным и добрым, а сейчас… в нём бушевало какое-то странное безумие или волнение.

– Лиафвин… Постой, ты куда? – едва поспевала я за ним: даже с даром мне приходилось медленно пробираться сквозь заросли.

– Я знаю тайные пути. Не волнуйся, иди за мной – не ошибёшься.

– Я понимаю… Но, Лиафвин, зачем тебе это?..

И я сама вдруг поняла, какой глупый вопрос задала. Причина-то была очевидна с самого начала.

– Лиафвин, ты что, влюблён в королеву? – Я негромко бросила это в удаляющуюся спину, и он наконец остановился. Обернулся. Быстро затопал ко мне и приложил ладонь к моему рту.

– Ты… таких вещей не говори. Я просто беспокоюсь.

– Лиаффын, эта ше ошевидно, – пробурчала я прямо ему в руку. – Я ше тоше… Ты понимаеш…

Он убрал руку и отряхнул. Опустив уши, я со стыдом поняла, что обслюнявила ему ладонь.

– Прости…

– Ничего, – выдохнул он. – А что, правда так заметно?

– А… Ага, – кивнула я. – Да даже если бы не было заметно, своими действиями ты выдаёшь себя с головой.

От его ласковой улыбки не осталось и следа. Тем не менее его лицо оставалось спокойным, а вот в глазах плясали мары.

– Да… Да даже если оно и так, я не могу ничего поделать, кроме как этому мешать, – выдохнул вдруг он. – Я же эльф. Я нужен своему народу. Виктории я не нужен…

Он понурил голову. И я тут же прониклась к нему пониманием: я словно смотрела в зеркало. Хочется оставаться понимающей и тихой, не мешать чужой жизни… но не можешь оставить всё как есть. Хочется обладать тем, что любишь, целиком и без остатка. И прекрасно понимаешь, что не станешь этого делать, ведь любишь больше, чем хочешь навредить.

– Ты ей нужен, Лиафвин, – подбодрила его я, хлопая по плечу. – Кто же похвалит её представления, если не ты? Кто спасёт, если не ты? Кто будет любить?

– У неё сотни, тысячи подданных… Зачем ей я, когда это могут делать другие? – опустил руки он.

– Потому что ты делаешь это по-своему. Ты – это ты, Лиафвин, других таких нет. К тому же я уверена: Феникс для неё – просто увлечение, – говорила я и не знала толком, кого подбадривала: его или себя, или всех вместе. – Такие любящие сердца, как твоё, способны очаровать любого. Виктория просто пока этого не видит. Но увидит, я уверена.

– Думаешь?.. – пролепетал он, глядя мне в глаза. Такие светлые: любовь в них и впрямь такая, словно смотришь зеркало.

– Безусловно. Я