Бенквист вздохнул:

– Я буду рад видеть тебя счастливой, моя дорогая девочка.

Глава 26

Деревня Глотово, наши дни

Михаил Фролов нервно ходил по комнате старенького деревенского дома и потирал руки. На столе лежали румяные пирожки, соленые грибы, огурцы и помидоры, купленные на остановке у деревенской бабушки, но есть ему не хотелось. Он то и дело подбегал к окну, отодвигал пыльную занавеску и смотрел на дорогу.

Совершенное не давало покоя, терзало душу, а деньги, сделавшие пухлым его вечно пустой кошелек, жгли руки.

Михаил подошел к столу, откупорил початую бутылку водки и плеснул в стакан.

– Господи, пусть это поскорее закончится, – буркнул он и залпом выпил.

Водка обожгла гортань, огненной рекой рванула по пищеводу, окутала его теплой волной, но облегчения не принесла.

– Какой же я дурак, идиот… – Михаил опустился на старенький диван, накрытый потертым пледом. – Какой же идиот… Ну зачем я позволил втянуть себя в это дело! Я же врач…

Рука потянулась к мобильному, лежавшему на табуретке, когда-то крашенной белой краской, а теперь потрескавшейся и облупленной, пальцы нашли нужный телефон.

Фролов коснулся экрана и еле дождался такого знакомого, но ненавистного голоса.

– Я слушаю тебя, – раздалось на том конце.

– Я хочу сказать, что выхожу из дела, – пробормотал Михаил, заикаясь. – Я больше так не могу.

Собеседник усмехнулся:

– Не можешь чего?

– Я хочу нормально жить, – продолжал Фролов, будто не услышав вопрос, – хочу жить по-прежнему. Ходить на работу, встречаться с женщинами…

– И кто тебе мешает? – усмехнулся мужчина. – Кажется, ты сам решил отсидеться где-то на окраине и отключить телефон. Ты можешь вернуться домой в любое время и выйти на работу. Никто тебя не неволит.

– Я верну деньги. – Фролов вдруг всхлипнул, как ребенок. – Верну до копейки. Я не желаю быть причастным к этой истории.

– Успокойся, дурак. – Собеседник начал закипать, но тут же взял себя в руки и сказал уже мягко: – Мне непонятны твои страхи. Выпей успокоительное. Ты же врач и лучше нас знаешь, как снимать стресс. Если хочешь, я подъеду к тебе, и мы поговорим. Скажи, где ты находишься, и мы с Мариной скоро будем у тебя.

– Нет, нет, не нужно. – Михаила сотрясали рыдания. – Не нужно.

– Но я и не настаиваю, – заверил его мужчина. – Возьми себя в руки. Ты был таким смелым, когда домогался Марины, а теперь вдруг струсил. Успокойся, все будет хорошо.

– Нет, не будет! – заорал Михаил. – Мне кажется, что скоро сюда приедет полиция. Иногда я думаю, что лучше самому пойти к ним и все рассказать.

– Ты с ума сошел? – На том конце заскрежетали зубами. – Хочешь в тюрьму?

– Но я никого не убивал, – жалобно протянул Фролов. – За что меня в тюрьму?

– Быстро говори адрес, – властно сказал мужчина. – Тебя надо спасать, пока ты не наделал глупостей.

Михаил отключился и бросил телефон на диван. Теперь он боялся не только полиции, но и своих случайных сообщников. Ну зачем, зачем он позволил втянуть себя в эту историю? Все эти проклятые деньги.

Он достал кошелек и высыпал купюры на протертый, некогда коричневый с восточными узорами ковер.

– Вот вам, пропадите вы пропадом. – Мужчина принялся топтать купюры, но потом резко остановился, будто одумавшись, присел на корточки и стал собирать их.

Мысль, внезапно пришедшая в голову, показалась разумной и логичной. Фролов решил уехать в какой-нибудь далекий город, скажем, в Петропавловск-Камчатский, где жил его однокурсник. Там его не достанет полиция. И там его не достанут они… Их он боялся больше полиции.

Мужчина немного успокоился и принялся собирать вещи. Нужно уехать отсюда как можно скорее, тогда, возможно, он успеет сесть на какой-нибудь проходящий поезд до Москвы. А в столице сразу в аэропорт – и на Камчатку.

Занятый своими мыслями, доктор вначале не обратил внимания на какой-то шум во дворе. И только когда надрывно залаяла собака на соседнем участке, словно предвещая беду, он выглянул из окна.

Вдоль забора крался мужчина. Михаил сразу узнал его, и от страха сжалось сердце.

«Выходит, они врали, что не знают, где я. – Трясущимися руками он отодвинул половицу и спрятал деньги. – Какой я идиот! Им не нужно было звонить. Впрочем, это ничего бы не изменило».

Он взял телефон и попробовал набрать полицию.

В ответ не раздались гудки, и Фролов понял, что связь опять подводит. Такова была эта треклятая местность.

– Черт, – выругался он и, прокравшись на корточках к погребу, отодвинул коврик, прикрывавший крышку, откинул ее и полез внутрь по шаткой лестнице.

Оставалось только молиться, что преследователь не найдет его убежище.

Глава 27

Лондон, 1879 г.

Лорд Бенквист не любил откладывать дела в долгий ящик, особенно если это касалось его семьи.

Он поручил знакомому полицейскому узнать все об этом Савине, и сведения его немного разочаровали. Молодой человек любил покутить, проигрывал огромные суммы денег, но его отец в России владел несколькими имениями и оплачивал долги сына.

Судя по всему, дела в имениях обстояли хорошо.

Бенквисту понравилось, что возлюбленный его обожаемой дочери служил в армии, принимал участие в войне (по какой причине он там оказался – англичанам не сообщили: император остался верен своему слову и замял историю с бриллиантами).

По всему выходило, Николай Савин был довольно храбрым юношей. К тому же честь для русских офицеров имела такое же значение, как и для англичан.

Немного поразмыслив и все обдумав, лорд пришел к выводу: не будет ничего плохого в том, что он пригласит Савина на обед и заодно ознакомится с таинственным документом.

Разумеется, документ стоило показать юристам или знающим людям, которые