Шрифт:
Закладка:
(Далее рассказывается, как жена соседнего землевладельца Ликэнион, увлекшись Дафнисам, наставляет его в науке любви и о том, как он в первый раз вкушает с ней любовные утехи).
…Лишь только окончился этот любовный урок, Дафнис, как истый пастух простодушный, стал порываться к Хлое бежать и тотчас же сделать с ней то, чему здесь научился… Но Ликэнион, его удержавши, сказала: «Вот что еще нужно тебе, Дафнис, узнать. Я ведь женщина, и теперь я ничуть от всего этого не пострадала; давно уж меня всему научил мужчина другой… Хлоя ж, когда вступит с тобой в эту битву, будет кричать, будет плакать, будет кровью облита, словно убитая…»
…Задумался Дафнис над сказанным ею, остыл его первый порыв, стал он сомневаться, следует ли ему Хлое докучать и просить во время объятий большего, чем поцелуи…
С каждым днем становилось солнце теплее: весна кончалась, лето начиналось. И опять у них летней порой начались новые радости. Он плавал в реках, она в ручьях купалась, он играл на свирели, соревнуясь с песней сосны. Она же в состязание с соловьями вступала. Гонялись они за болтливыми цикадами, ловили кузнечиков, собирали цветы, деревья трясли, ели плоды; бывало, нагими вместе лежали, покрывшись козьей шкурой одной. И Хлоя легко могла бы женщиной стать, когда б не смущала Дафниса мысль о крови…
Далее рассказывается о желании Дафниса жениться на Хлое. Но поскольку он беден и боится отказа, то молит о помощи нимф. Те во сне открывают ему место, где лежит кошелек с тремя тысячами драхм, выброшенный на берег волнами. Когда эти деньги были отданы Дриасу, тот согласился на брак. Между тем из Митилены прибыл сын хозяина Астил. Его парасит Гнатон, большой любитель мальчиков, тотчас кладет глаз на Дафниса. Вслед за ним приезжают сами хозяева – Дионисофан и Клеариста. Гнатон мольбами добивается у Астила обещания, что тот возьмет Дафниса с собой в город. Этот разговор становится известным Ламону и тот спешит рассказать хозяину о том, что Дафнис на самом деле не его сын, но найденыш. Тут обнаруживается, что Дафнис на самом деле брошенный когда-то сын Дионисофана и Клеаристы. Дриас сообщает, что Хлоя также не его дочь и Дионисофан соглашается взять ее в жены своему вновь обретенному сыну. По приезде в Митилену он предъявляет согражданам приметные знаки, которые были на Хлое в детстве, и по ним тот час признает свою дочь богатый горожанин Мегакл.
Роман заканчивается описанием пастушеской свадьбы. «А Дафнис и Хлоя легли на ложе нагие, друг друга обняли, целовались и бессонную ночь провели, – меньше спали, чем совы ночные. И все совершил Дафнис, чему научила его Ликэнион. И лишь тогда впервые поняла Хлоя, что все, чем в лесу они занимались, были все только шутки пастушьи…»
2. Ваяние и архитектура
Афродита Милосская
Афродита Милосская. Париж. Лувр. Wikimedia Commons / Mattgirling
Статуя Афродиты Милосской достаточно хорошо сохранилась, хотя и дошла до нашего времени без обеих рук. Ни одно из произведений эллинистического искусства не несет в себе так много черт высокой классики. Но образные и классические приемы старого искусства получили в нем новые истолкования на основе лучших достижений эллинизма. Среди подчеркнутого драматизма эпохи статуя Афродиты Милосской воспринимается величаво и строго в своей мудрой простоте. В ее позе нет ни кокетства, ни жеманства, но есть уверенность в силе гармонии и красоты. Перед глубокой сущностью этого божества кажутся напрасными страдания окружающих ее героев.
Художественному образу Афродиты Милосской свойственно внутреннее движение, развитие. Тема возвышенной, ясной красоты человека раскрывается постепенно. Нижний ярус скульптуры – спутанные хаотические драпировки. Из их складок словно вырастает ясно очерченный, мягко изогнутый торс. При всей идеальности форм тело богини необычайно жизненно благодаря тонко прочувствованной мускулатуре. Строгая и ясная человеческая тема находит свое завершение в лице Афродиты – безупречно правильном, бесстрастном и недвижимом. Это олицетворение вечной гармонии, возвышающейся над случайностями и изменчивостью.
Статуя, прославившаяся под именем Афродиты (Венеры) Милосской, была найдена в 1820 г. на острове Мелос. Как свидетельствует надпись, автором этого гениального произведения был некий Агесандр (или Александр – несколько отсутствующих букв не позволяют точно установить его имя). Этот скульптор, творил где-то на грани III и II вв. до Р.Х. Больше о нем ничего не известно.
Алтарь Зевса в Пергаме
Пергамское царство – один из осколков развалившейся на части империи Александра Македонского – занимало северо-западную часть Малой Азии. Начиная с середины III в. до Р.Х. это государство переживало необычайный хозяйственный подъем и культурный расцвет. Богатые доходы позволили местным царям осуществлять крупномасштабное строительство. Особенно бурно протекало оно в годы царствования Эвмена II. Именно при нем в 180-160-х гг. до Р.Х. в ознаменование побед, одержанных Пергамом над галатами (галлами), было осуществлено строительство одного из самых величественных памятников эпохи эллинизма – алтаря Зевса, признанного затем одним из «семи чудес света».
Берлин. Алтарь Пергама в Пергамском музее.
Wikimedia Commons / Раймонд Спеккинг
Алтарь представлял из себя сооружение, почти квадратное в плане, размерами 36 на 34 м. На высоком цоколе покоился монументальный фриз с рельефными изображениями гигантомахии – сражения богов с гигантами. Общая длина фриза составляла 120 м при высоте в 2,3 м. С одной стороны цоколь прорезала широкая открытая лестница, ведущая к верхней площадке, где находился жертвенник. Над украшением алтаря трудилась группа скульпторов из Пергама и Афин. Известны имена некоторых из них – Дионисад, Орест, Меданипп, Менекрат. Кто стоял во главе всего проекта неизвестно.
Гиганты, по греческой мифологии, являлись сыновьями Геи-Земли. Стремясь захватить власть над миром, они восстали против небесных богов, возглавляемых Зевсом. На большом фризе Пергамского алтаря битва между богами и гигантами изображена в момент ее наивысшего напряжения. Исход схватки могучих противников уже предопределен – боги побеждают, гиганты гибнут. Светлые силы торжествуют над темной стихией (эта победа в свою очередь знаменовала победу пергамцев над галатами).
Композиция фриза, проникнутая единством действия, разделена на многочисленные группы борющихся
