Она вихляющей походкой пошла искать следующую жертву, а я продолжил свое ожидание. Сейчас она звякнет кому надо.

Ждать пришлось еще минут двадцать, пока в аллее не показался парень полубомжеватого вида — видно профессионального торчка.

Он без приглашения плюхнулся на скамейку и посмотрел на меня.

— Ну?

— Хрен гну.

— Клавка сказала, что тебе что-то нужно?

— Ага.

— Соль, трава, герыч?

— Нет. Я не по этой части. Мне нужна труба и желательно непаленая.

— Ну а че тогда мозги имел? Я думал, ты заторчать хочешь?

— Я тебе сказал, что мне нужно. Есть?

Парень еще раз оценил меня.

— Больно ты на мусора похож.

— Был бы я похож на мусора, ты бы сейчас мордой на асфальте лежал. Ну так? — я покрутил в пальцах пятирублевку.

— Ладно, — он сплюнул сквозь зубы на асфальт. — Выйдешь из парка, пройдешь два квартала, у магазина пацаны стоят. Скажешь, ты от Черняшки.

Парень взял ассигнацию и не торопясь встал со скамейки. Я посидел еще минут пять и пошел в другую сторону, искать барыг.

И, кстати, найти их было просто. Не заметить праздношатающегося хмыря гопного вида, подпирающего грязную стенку магазина с надписью «Бакалея Дрыгофф и сын», было просто невозможно. Парень лузгал семки и шумно сплевывал под ноги прохожим, что последних, впрочем, ничуть не смущало. Я направился к аборигену.

— Привет! Я от Черняшки…

Парень смерил меня взглядом.

— Да хоть от зеленушки. Че надо?

— Трубу. Желательно чистую.

— Чистую ему, — хмыкнул парень. — Это будет дорого стоить. А то набралось тут всяких шахидов…

— Я на него похож?

— Больше на мусора.

Черт, опять меня интеллигентная внешность подводит. Морок-то я делал не для того, чтобы прохожих рожей пугать, а даже наоборот.

— Так есть или нет?

— Есть. За катю.

— Сколько??? — аж задохнулся я. Сто рублей стоил хороший чистый смарт в салоне.

— Как хочешь, — пожал плечами детина. Отвернулся от меня и лузга полетела в другую сторону.

— Ладно. Согласен.

— Деньги вперед.

— Э-э, нет. Обойдешься. Товар сначала.

— Ладно, пойдем, — неожиданно легко согласился детина, а чуйка начала тревожно скулить.

Мы прошли пару кварталов внутрь района. Да, самое бандитское место. Чуйка уже выла. Ладно, хрен с ним. Прорвемся.

Мы зашли в подворотню во двор-колодец, и тут нас уже ждали. Трое таких же как он хмырей, лет по двадцать-двадцать пять.

— Пришли, — злорадно объявил мне новый знакомый.

— Ну хорошо, — спокойно согласился я. — Где товар?

— Какой товар? — переспросил он. — Карманы выворачивай!

Трое гопников подошли вплотную. Один достал из кармана ножик-бабочку и начал им поигрывать.

— Мы так не договаривались.

— Мы вообще никак не договаривались, — парировал детина. — Ты вообще залетный хлыщ, у тебя на морде написано, что ты или аристо, или, хуже того, мусор. Так что давай все, может и целым останешься. Это если ксивы мусорской у тебя нет.

— Вот чего нет, того нет, — развел руками я.

Время Зверя пришло, краски потускнели, звуки пропали. Не, жалеть не буду, на то и Зверь, он не зря приходит в момент серьезной опасности. Тот, игравший с бабочкой получил ее по самую рукоятку в солнечное сплетение, стандартный прием из базового курса рукопашного боя. Двое справа и слева? Удар двух лап, пробивающих грудные клетки и рвущий внутренности. А последний… Да ладно, что тут думать? Когти прошли через глазницы и дернули мясо на себя. Фу, надо же, лицо вместе с кусками мяса и черепа вырвал… Отвратительное зрелище, скажу я вам.

В этом и отличие реального боя от балета «мое кунфу сильнее твоего». Реальные боевые приемы ни разу не зрелищны, зато убойны — а второе в реальной схватке главное.

Зверь вновь спрятался внутрь, а четыре тела рухнули на землю. Всего-навсего попросил продать телефон… Теперь возьму.

Я вытер руки об одежду наименее пострадавшего и начал копаться в карманах. Да, то, что мне надо — есть. Четыре разномастных смарта, берем. Самодельная свинчатка, ножики — нахрен. На них висит по нескольку трупов, пускай поцики разбираются. Сигареты, зажигалки, набитый косяк, мелочь… Все мимо, не то. Хотя мелочь из карманов пойдет, разменных у меня нет.

Я рассовал по карманам добычу и, весело насвистывая, отправился восвояси. А куда, собственно, восвояси? Да некуда пока. Надо этим озаботиться.

Первый газетный киоск мне попался кварталах в трех от той подворотни. Я купил первую попавшуюся газету с объявлениями, и пошел прочь, подальше от места устроенной мной бойни.

Вот, наконец, и еще один подходящий скверик. Я плюхнулся на лавочку, открыл газету на странице «Сдаю» и начал изучать объявления.

Через полчаса я, наконец, закончил изучать объявления и просмотреть предлагаемые адреса по карте на смарте. Особо публичные места не нужны, как и особо отдаленные — в первых полно камер наблюдения, а во вторых буду привлекать к себе излишнее внимание. Плюс еще одно — неизвестному пока мне доброжелателю от Чернобога надо кинуть косточку. А то найди меня в многомиллионном городе, даже с помощью какого-нибудь заклятья… Следовательно, ищем квартиру с подходящим хозяином. Я достал трофейный смарт и начал обзванивать потенциальных рантье.

Как всегда бывает с объявлениями, этот номер у меня прошел слабо. Кто-то уже не сдавал квартиры, кто-то предлагал почасовую оплату для любителей покувыркаться с секретаршей и прочими внебрачными утехами, а кто-то либо ломил несусветную оплату, либо предлагал жилье в центре и прочих местах среди массового скопления людей. Все это, разумеется, мне не подходило. Список объявлений таял на глазах. Надо же хоть где-то приткнуться…

Я договорился с пятью владельцами и пошел осматривать место потенциального жилья, точнее, их владельцев. И времени у меня было мало — надо успеть до ночи, чтобы на улице не спать. Я как-то привередлив в этом отношении, и бомжевать не намерен.

Первых трех я отмел сразу — кто-то цену поднимал на ходу и требовал залог, кто-то ну совсем не подходил. Какой интерес представляла, например, молодая девчонка со светлым оболоком, сдававшая квартиру родителей? Да никакого, кроме эстетического. Не нужны мне белые или светлые, подавай мне темных. И желательно нефильтрованных.

Требуемое нашлось на Петербургской стороне, у Черной речки. Старый доходный дом, квартиры в котором были выкуплены жильцами еще лет тридцать назад, во время жилищной реформы. И владелица подходящая.

Когда я одолел высокие пролеты и поднялся на четвертый этаж, я уже проклял все на свете. Старомодный лифт был на ремонте, и ходить предлагалось пешком. Ладно, не маленький и не слабенький, переживу как-нибудь.

Я несколько раз провернул ключ доисторического звонка, знавшего еще, пожалуй, Александра третьего. Дверь открылась, на этот раз без сюрпризов. Заклинаниями я пользоваться не стал — если там ведьма, мигом учует.

Дверь открылась ровно настолько, насколько позволяла довольно крупная кованая цепочка — о безопасности здесь заботились хорошо.

— Я по объявлению, — сказал я щели, из которой выглядывал чей-то глаз. — Мы с вами созванивались.

Дверь закрылась, послышался стук цепочки по полотну, и, наконец, ее все-таки соизволили открыть.

— Проходи, мил человек! — старушка-божий одуванчик открыла дверь и щелкнула выключателем в коридоре.

В желтом свете тусклой лампочки старушка выглядела настолько безобидно, что хотелось растаять душой и умилиться. Пустить непроизвольную слезу, так сказать. Да вот только оболок показывал другое. Ведьма та еще. Силы не очень большой, но черная однозначно. Подходит, беру!

— Куда? — спросил я.

— В коридор, милок, куда же еще? — пробубнила под нос бабка. — А дальше — на кухню. Чайку не желаешь?

— Пока нет, сначала надо о цене договориться.

— Цена та же, как и договаривались. Сдаю на месяц, не меньше.

Старушка не промах, однако. Заодно отсекает неблагонадежных клиентов.

— Подходит, — сказал я.

— Ну тогда пойдем посмотрим твою комнату.

— В смысле комнату? — не понял я. — А разве не квартиру целиком?

— Тут, как видишь, четыре комнаты. Пока пустуют, но соседи у тебя появятся.

Блин, еще я в коммуналке не жил! При моем теперешнем положении это было бы бедствием и грозило опасностью.

— Я как-то люблю один жить… — сказал я.

Старушка глянула на меня осуждающе. Ага. Знаю я этот взгляд! Волхвий взор, значит… Ну я этого и ожидал. Оболок у меня закрыт, даже применив заклинание ты его не посмотришь. А засветиться надо. Я на мгновение ослабил чары, и морок моргнул. Глаза старушки на то же мгновение округлились. Заметила! Дело сделано.

— Не могу же я ради тебя одного такого не сдавать остальные три! Я женщина старая, мне деньги на целителей нужны…

— Сколько будет стоить снять всю квартиру? — я ожидал, что старушка сейчас