Шрифт:
Закладка:
– Мы сделаем вот так, – Макс садится сзади, устраивает Альду между своих ног, позволяя ей касаться спиной его груди. Альда вздыхает чуть слышно.
– Расслабься, – проводит ладонями по плечам, – я хочу, чтобы ты сжилась с этим, – касается повязки на глазах, – перестала шарахаться. Отпусти стыд. У тебя всё совершенно, поверь. Ты красивая, Альда. А я позволю себе лишь то, от чего не откажешься ты. В любой помент скажи «стоп» – и я остановлюсь.
Он целует её в плечо. Без предупреждения. Маленькая провокация. Но Альда не возражает.
– Забудь о страхах и запретах. Твоё тело – всего лишь тело. Оно не просто служит сосудом, но и создано для удовольствий. Не стесняйся себя трогать. Тебе же нравится трогать меня?
– Да, – как твёрдо звучит маленькое слово и как очаровательно вспыхивают её щёки.
– Себя трогать не менее интересно.
Он берёт её руку и направляет по груди, рёбрам, животу, заставляет преодолеть резинку трусиков. Альда не сопротивляется. Послушна. Но и не проявляет инициативу. Ещё не расслабилась и не поняла.
– Сделаем это вместе, – бормочет он ей на ухо и чувствует, как она вздрагивает. Улыбается. Это её эрогенная зона – нежные уши. Он ещё вчера заметил, как Альда реагирует, когда губы прикасаются к розовым аккуратным раковинам. Сейчас он намеренно её провоцирует. Почти касается губами. Щекочет дыханием, прислушиваясь, как девушка непроизвольно начинает чаще дышать.
Он овладевает её второй рукой и оглаживает тело. От ключиц, по груди и вниз. Задевая соски, останавливаясь у пупка. Проводит по выпирающим косточкам таза и снова ловит её дрожь. Здесь ей тоже нравится. Чувствительное место, особенно если вести от бёдер к центру её женской сущности.
– Не будь пассивной. Подключай пальцы. У тебя такая нежная и чувствительная кожа. Тебе понравится.
Он снова руководит её руками, но Альда втягивается. Прислушивается к нему. В какой-то момент она задерживается на сосках. Трогает их. Мнёт. Макс уже почти не касается её, а следит заворожено, как кончики пальцев порхают бабочками по заданным им линиям. Как рука, задержавшись, всё же ныряет в трусики и застывает на миг.
Он помогает ей раздвинуть ноги пошире.
– Вот так, – приговаривает, – вот так, – шепчет горячо и терзает губами мочку уха.
Альда всё же не решается, и тогда он накрывает её руку ладонью. Надавливает пальцем на её пальчик. Кружит вокруг клитора, направляет вниз, а затем возвращается назад. Она пахнет одуряюще – горячая и уже возбуждённая.
А затем она накрывает его руку своей, останавливая.
– Хватит, – голос её срывается. – Не надо больше.
– Тебе не нравится?
– Нравится. Очень. Но… давай остановимся. Ты обещал. Я… не могу больше.
Макс тут же убирает руки. Снимает с глаз её платок. Альда, извернувшись, меняет положение. Садится к нему лицом. Обхватывает ногами его бёдра, обвивает руками шею и затихает, приложив ухо к его груди. Там очень тяжело и часто бьётся его сердце.
– Я хочу в душ, – просит она некоторое время спустя.
Он бы отнёс её на руках. Если бы мог. Пока не может. Из-за ноги, которой нет.
– Вдвоём? – спрашивает, целуя Альду в волосы.
– Да. Если можно.
– Нужно, – улыбается он.
Ещё ничего не проиграно. Это лишь передышка. И он готов дать её. Всё только начинается. И однажды он добьётся своего. Возможно, намного раньше, чем представлялось. Она совсем не ледышка. А то, что теряется и пугается – это поправимо. Ещё ни одна девочка не устояла, когда её делали королевой…
Юлия
Они никак не могли друг другом насытиться.
– Дорвались, – тихо смеялся Грэг и целовал её в плечо. – Не могу от тебя оторваться, Юла. Соскучился. Очень. Но, наверное, хватит, а то ты завтра не встанешь.
– Ну и пусть, – обнимала она его ногами, – не хочу вставать, не хочу ходить. Хочу чувствовать тебя в себе, даже когда тебя не будет рядом.
– Одевайся, мать семейства. Нас дочь дома ждёт, – кидал он в неё вещи и пытался состроить суровую мину.
В конце концов, они всё же выползли на волю. Ей действительно было не так-то просто ходить: между ног горело и тянуло, но она мужественно терпела, давая себе слово, что как только доберётся домой, отмокнет в ванной, смягчит потёртости кремом, а потом заснёт в объятиях Грэга счастливая.
В квартиру входили поздно ночью на цыпочках. Толкались плечами и смеялись тихо-тихо.
– Ну, что, родители, явились? – полоска света падает из комнаты дочери в коридор. Сама Ева стоит, уперев руки в боки. – Как дети малые крадётесь. Дожились! И эти взрослые будут рассказывать мне, как себя вести?
Она делано закатывает глаза и поднимает руки вверх. Артистка. Грация сумасшедшая. Сейчас Ева ещё больше похожа на отца. И внешне, и движениями.
У Юли прекрасное настроение.
– Иди спать, морализаторша, – мягко ворчит она и, не сдержавшись, снова смеётся. – Мы уже дома и никуда не уйдём.
– А папа теперь будет жить с нами? – щурит дочь хитрый глаз.
Интересно, если она скажет «нет», закатит скандал? Обидится? Будет дуться? Начнёт с жаром доказывать, что они не правы?
– Я остаюсь, – у Грэга ни тени сомнения. Он всегда быстро принимал решения и никогда не жалел, если что-то шло не так.
– Останешься, если дашь слово.
– Ева! – ахнула Юля. Что за условия ещё такие? Непоседливая, с вечными придумками дочь.
– Ну, и что же ты хочешь, Афанасьева? – Юля вздрагивает: так по-учительски деловито звучит вопрос в устах Грэга.
– Не вздумай ничего обещать, не подумав, – дёргает она за рукав куртки. – Ева потом не слезет с тебя.
– Женись на маме назад. А то я вас знаю. Завтра поцапаетесь – и привет. И будем мы потом сами ребёнка воспитывать.
– Какого ребёнка? – Юля прикладывает ладони к лицу. Дочь сегодня, как назло, решила весь свой нестандартный набор причуд показать.
– Такого, – Ева разводит руки в стороны, – маленького.
– А, ну если маленького, это в корне меняет дело, – Грэг очень серьёзен и смеяться не собирается. – Женюсь!
– По рукам? – протягивает дочь ладонь.
– По рукам! – Грэг звонко бьёт своей рукой о руку дочери.
– А меня спросить? – Юля понимает, что в меньшинстве. Две пары глаз смотрят на неё одинаково.
– Поздно, мать, – вздыхает Ева. – Ты, главное, не волнуйся. Тебе волноваться нельзя. Мы с папой сами. За тебя всё решим. А ты радуйся и… как это правильно? – смотрит выжидательно на отца.
– Расслабься и получай удовольствие.
Вот теперь в голосе Грэга – смех. Спелись за секунду.
