чердак. Они сидели прямо на полу и перебирали горы книг о легендах, изучали от корки до корки «Хроники Беркутчи» и «Путешествие по мирам», читали Рахманский Травник и Книгу Велеса, но не нашли ни одного средства, чтобы вернуть тень обратно человеку. Надежда угасала, но никто из них не отступал, снова и снова пересматривая то, что уже видели. В «Хрониках Беркутчи» Мирон обнаружил записи о том, что демонические сущности, которым не проскользнуть через энергетические линии, могут сделать это, если запасутся тенью особенного человека-искры. Неужели это и есть план Володара – пробраться таким образом в Андару? Нет, Эмма сказала, что даже такой способ не поможет ему – слишком велика мощь императора Маалум, а вот для мелкого демона в самый раз. Видимо, он воспользовался помощью шишиги, которая заманила первую жертву и таким образом обеспечила его тенью, чтобы злой дух мог передвигаться в нашем мире, а взамен получила подпитку от его силы. Когда же демон оказался обеими ногами в Андаре, то Грувск постигла настоящая беда.

– У меня ничего. – Наконец, захлопнул книгу Рат. Скалин тоже покачал головой, и они оба с надеждой уставились на Эмму.

– Ладно. Есть кое-что, но вы сочтете, что это полнейшее безумие.

– Безумные поступки держат в тонусе, так что я в деле, – усмехнулся Мирон.

– В общем, я думаю, что если демон похищал тени, то вероятнее всего делал это для того, кто не может попасть в наш мир, а значит…

– Он забрал их в Маалум, – закончил фразу Рат. – Подожди, ты хочешь сказать, что единственный способ спасти всех этих детей – это пересечь энергетические линии и добровольно отправиться в мир колдунов и демонов?

– Я предупреждала, что идея безумна.

– Ага, – только и выдавил из себя Скалин.

– Похоже, что выбора и впрямь у нас нет. Один вопрос: как мы найдем места, через которые сможем отправиться в другой мир? – спросил Рат.

– Э-э-м, Пелагея, – улыбнулась Эмма.

– Что? Эта чокнутая? Леший меня побери! – шумно возмутился Мирон.

– Кто это? – недоумевал Громов.

– Речная ведьма. Мирон ее боится, – рассмеялась девочка. – Считает, что она наведет на него порчу. Он как-то испортил все ее запасы трав, которые Пелагея собирала до восхода солнца на Ивана Купалу и сушила у своего дома.

Скалин лишь насупился, но ничего не ответил. По словам Эммы, муж Пелагеи, ныне пропавший без вести, обнаружил места пересечения энергетических линий и даже составил собственную карту, которую так и назвал «карта энергетических линий Лунева». Подростки решили, что попросят речную ведьму одолжить эти чертежи и с их помощью найдут то, самое заветное место, через которое попал в наш мир демон, ворующий тени невинных и вероятно награжденных свыше особым даром детей. Затем отправятся в Маалум, а серебряный кинжал Эммы проложит им путь, ведь его, так неосмотрительно, окропил кровью злодей, когда перехватил бросок рукой. А дальше, стоит лишь уповать на свою силу и сообразительность. Если победа будет на их стороне, то жизни нескольких детей будут спасены.

Они спустились вниз, чтобы подкрепится – силы им сейчас были очень даже кстати. Лиза снова отрабатывала смену в больнице, а потому роль хозяйки взяла на себя Уварова. Эмма тут же принялась энергично исследовать кухню. Конечно же, первой ее целью стал холодильник. Она оглядела его сверху до низу и с довольной улыбкой на лице достала копченую грудку, сыр, соус и соленые огурцы. Девочка сложила продукты на столе и оживленно потирая руки принялась шарить по шкафам в поисках хлеба. Дело увенчалось успехом – в ее руках оказался свежий белый батон.

– То, что нужно, – промурлыкала она себе под нос.

Эмма с воодушевлением готовила сэндвичи. Рат диву давался, как после всего, что им пришлось пережить за последние часов эдак шестнадцать, ей удается сохранять ясность мысли, бодрость и к тому же отменный аппетит. Сам бы он предпочел завалиться спать, если бы не был так обеспокоен судьбой Савина и снедаем чувством вины.

Раздался короткий «дзинь» и из микроволновки показались горячие сэндвичи. Запах копченого мяса и расплавленного сыра был таким вкусным, что и Мирон, и Ратмир тут же воспряли, и теперь с аппетитом смотрели в сторону еды, на скорую руку приготовленные их подругой. Не дожидаясь приглашения, они оба ринулись за стол.

Сэндвичи получились действительно очень вкусные: то ли от того, что Эмма хорошо готовила, то ли потому, что они и сами до этого не осознавали, насколько были голодны, а может и то и другое. В любом случае они с жадностью проглотили по два сэндвича и теперь расслабленно рухнули на спинки стульев и только Эмма, дожевав последний кусочек, снова посматривала в сторону холодильника.

– Кажется, я видела еще пирожные. Ты же не против? – спросила она Рата на полпути к сладкому.

– Э-э-э… хм… нет, конечно.

– Отлично, – улыбнулась девочка и надкусила один из эклеров.

Она очень быстро справилась с одним пирожным и приступила ко второму. Рат пристально смотрел на нее и поражался тому, как такая худенькая девочка, может столько съесть за один присест. Мирон слегка похлопал его по плечу:

– Да-да, у Эммы всегда так: «война войной, а обед по расписанию». К тому же, лопает за троих.

– Чего? Не беси мои мозги, Скалин. У меня просто, как его, растущий организм, во, – промычала она, продолжая жевать.

– Ага, как же, – рассмеялся Мирон.

Парадная дверь гулко хлопнула и в дом вошла Лиза. Она, покачиваясь с трудом стянула с себя ботинки и межсезонное пальто. Вид у нее был изнуренный: под глазами залегли тени, а лицо выглядело слишком бледным. Немудрено, ведь ей то и дело приходилось брать дополнительные смены из-за необычной болезни теперь уже семи детей и из-за постоянной нехватки персонала в больнице.

Она хотела было подняться по лестнице, но заслышав голоса в гостиной, решила узнать, кто был у них в гостях. Девушка показалась в широком проеме без дверей. Она устало облокотилась на прохладную деревянную панель, которой был отделан вход в гостиную и с удивлением посмотрела на детей. Она никак не ожидала увидеть у себя дома Эмму и Мирона, как ни в чем небывало, сидящих за большим овальным столом, ведь семьи не общались меж собой уже почти пятнадцать лет.

– Ваши родители знают, что вы здесь? – Эмма и Мирон покачали головами. – Что ж, будет лучше, если и не узнают. Я не против, чтобы вы бывали в нашем доме, но думаю, что это может не понравится вашим семьям.

Она повернулась к выходу, а спустя несколько секунд раздались шаги на лестнице.

– Она угасает, –