— Нет.

Единственное слово было не более чем порывом воздуха. Не очень правдоподобно, если говорить о протестах. Я еще раз провел по ее щели кончиком пальца. — Ты уверена?

Она притянула меня ближе за галстук. — Поцелуй меня.

Это было едва слышно, чуть громче, чем вздох, но я был более чем счастлив угодить. Я наклонил голову и скользнул губами по ее губам. Ее рот был мягким, приветливым и восприимчивым, и она поцеловала меня в ответ без колебаний. Я позволил себе погрузиться в нее, блаженно не осознавая всего вокруг меня, пока я щелкал ее язык своим. Как давно я в последний раз по-настоящему целовал ее? Даже не прошло и двадцати четырех часов, но казалось, что десятилетия. Я скучал по ее легким вздохам в глубине горла и по тому, как она становилась мягкой.

Она гонялась за моими губами всякий раз, когда я поправлялся, ее хватка на галстуке почти душила меня. Я погладил ее клитор легчайшими прикосновениями, намекая ей на то, что должно произойти. Ее бедра покачивались, ищущие, но я не дал ей достаточно, чтобы удовлетворить кого-либо из нас. Это подождет, пока мы не останемся одни в отеле, и я не смогу заставить ее кричать от удовольствия.

Я приблизил рот к ее уху. — Кто устанавливает правила?

— Лука. Я серьезно. Не спи с ней снова, пока мы с тобой не закончим.

— Хорошо.

— Спасибо, детка.

Моя грудь сжалась, странная и незнакомая реакция. Я проигнорировал это и снова провел по ее щели кончиком пальца. — Итак, кто устанавливает правила?

— Ты знаешь, Лука.

Три самых сексуальных слова, которые я когда-либо слышал. Я поцеловал ее в висок, затем постучал в окно, чтобы дать знак парням сесть в машину.

— Va bene, fiore. Сейчас я отвезу тебя в отель и трахну тебя.

Глава семнадцатая

Валентина

Номер-люкс был похож на декорации к фильму.

Длинный коридор открывался в роскошную гостиную. Диваны и кресла окружали журнальный столик, а в углу покоился рояль. Ради бога, там была хрустальная люстра, а окна от пола до потолка открывали потрясающий вид на Центральный парк.

Мебель выглядела как антиквариат — дорогой антиквариат. Настолько дорогой, что я боялась куда-нибудь положить свою старую поддельную сумочку. Я держала дешевую кожу в руках и ходила, не совсем понимая, что с собой делать. Он ожидал, что я сразу пойду в спальню? Начну стаскивать с себя одежду?

Нервничая больше, чем я хочу признаться, я побрела к окнам. Внизу раскинулся парк, лучший вид во всем городе, который я никогда не видела, кроме как онлайн. Вживую это было гораздо более впечатляюще.

В комнате было тихо. Почему он ничего не говорил? Мы чего-то ждали? — Они что, приносят наши сумки? — спросила я.

— Это произошло раньше, когда Карло нас регистрировал.

— Кто такой Карло?

— Мой другой охранник.

Правильно. Лука путешествовал с охраной, потому что он был главарем мафии, и люди могли попытаться убить его. Я не могла думать об этом прямо сейчас. Я поймала его отражение в зеркале. Он наблюдал за мной, его руки были в карманах брюк, он выглядел спокойным и уверенным, как всегда. Но его взгляд был каким угодно, но не спокойным. Даже в зеркале интенсивность его темного взгляда заставила меня вздрогнуть.

Кто устанавливает правила?

Я облизнула губы, увлажняя их. — О чем ты сейчас думаешь?

— Как бы мне хотелось трахнуть тебя возле этого стекла.

Открыв рот, я обернулась. По телу пробежали мурашки, и я очень надеялась, что это от ужаса. — Ты ж не серьезно, правда? Все эти люди увидят.

— Положи сумку на стул и иди сюда.

Я осмотрела ближайший стул. Он был как в музее, а не в гостиничном номере. И ему не место было держать мою потрепанную сумочку. Я поставила сумку на пол и подошла к Луке, который внимательно за мной наблюдал. — Зачем ты поставила сумку на пол?

— Потому что она старая и стоит здесь, наверное, столько же, сколько кусок мыла.

Он покачал головой и положил руки мне на бедра.

— Стул справится, но мы разберемся с этим завтра. Сейчас у меня есть планы на тебя.

— Это голые планы?

— Да. — Он обхватил меня за шею одной рукой. — Расслабься. Они тебе очень понравятся.

Не дожидаясь моих комментариев, Лука опустил голову и прижался губами к моим. Это был совсем другой поцелуй, чем в машине. Тот был уговаривающим, дразнящим, почти как игра между нами. Этот был яростным и беспощадным, и я чувствовала его решимость с каждым движением его губ, каждым движением его языка. Его жар и сила окутала меня, поддерживая, прогоняя мои страхи, и я прижалась к нему, позволяя ему выдержать мой вес.

Он замолчал, и я с радостью услышала, что его дыхание было таким же затрудненным, как и мое.

— Иди найди кровать, piccolina.

Мне даже в голову не приходило спорить или отказываться. Я собиралась заняться сексом с этим великолепным и утонченным мужчиной постарше сегодня вечером. Со всем остальным я разберусь завтра.

Моя голова кружилась от такого желания, что мои конечности тряслись от него. Я чуть не споткнулась, когда шла в спальню. Лука был прямо за мной, молча, даже его ноги не издавали шума на полу. Но я знала, что он там, потому что мою кожу покалывало, как это бывало всякий раз, когда он был в той же комнате. Что-то в этом мужчине казалось неизбежным, искушением, которому я никогда не могла противиться. Наградой за столько потерь и душевной боли.

Я заслужила это, но только временно, не как любовница.

В спальне была идеально заправленная двуспальная кровать. Белые простыни, пушистые подушки. Классика, точь-в-точь как у Луки. Я села на край матраса, как и было сказано, и стала ждать, что будет дальше.

Он остановился в нескольких футах от меня, его рот злобно изогнулся, когда он снял пиджак. Боже, этот галстук творил со мной безумные вещи. Вообще-то, всякий раз, когда он носил галстук. Что-то в его силе и уверенности заставило меня захотеть обернуть эту длинную шелковую полоску вокруг пальцев и никогда не отпускать.

Его плечи пошевелились, когда он снял запонки и сунул их в карманы брюк. У кого-нибудь из мужчин моего возраста вообще была пара запонок? Конечно, ни у кого из тех, кого я встречала. Руки Луки потянулись к горлу, и он