— Нет, просто оденься, — потребовал он, и я схватил треники, натянул их вместе с футболкой, а затем надел кроссовки.

Мое медленное сердцебиение участилось от жажды убийства, и я молча последовал за Габриэлем в окно, прежде чем мы начали подниматься по пожарной лестнице на верхний этаж. Он открыл окно в свою комнату и прокрался внутрь, а когда я зашел следом, он запустил вокруг меня пузырь глушения, словно знал, что я не могу быть таким же скрытным, как он. Придурок.

Он подошел к кровати, где Юджин свернулся калачиком в гнезде из жеваных кусков носков, нижнего белья и порно-журнала «Зодиасс». Габриэль протянул пузырь глушителя вокруг маленького беловолосого крысёныша, а затем щелкнул его по уху.

Юджин пискнул в тревоге, проснувшись, затем вскинул руки, обрушив на нас стену грязи, которую Габриэль простым движением пальцев отправил в окно. Юджин превратился в крысу и начал бежать на свободу.

Я бросился вперед, чтобы поймать маленького ублюдка, но несколько раз промахнулся, когда он вилял влево и вправо в своем гнезде. Он спрыгнул с края кровати, вытянув свои крошечные передние лапки в отчаянной попытке вырваться на свободу, и я бросился вперед и поймал его, сомкнув свои татуированные пальцы вокруг его живота. Его зубы впились в мою руку, и я зарычал от боли, но чтобы заставить меня даже подумать о том, чтобы отпустить его, нужно было взорвать гранату в моей ладони.

— Хороший улов, — с ухмылкой прокомментировал Габриэль, забирая пару треников и ботинки из вещей Юджина и жестом показывая мне, чтобы я вернулся к окну. Юджин пищал, извивался и кусался, но я просто игнорировал его, вылезая наружу и ожидая Габриэля в куче грязи на пожарной лестнице.

— Дай его сюда, — он протянул руку, и я передал Юджина.

Габриэль заморозил его тело в глыбе льда с помощью магии воды, и все, кроме его маленькой крысиной головы, замерло, прежде чем он положил его в карман. Он стянул с себя рубашку и бросил ее обратно в окно, затем посмотрел на меня и похлопал по другому карману.

Я раздраженно хрюкнул. — Я могу использовать звездную пыль, куда бы мы ни направлялись.

— У тебя уйдет слишком много времени, чтобы добраться до границы на краю кампуса. А времени на это у тебя нет. Так что сместись и позволь мне нести тебя, или оставайся здесь.

Мои губы дернулись в гневе, но я сдался. Желание испачкать руки в крови сегодня вечером перевесило мое разочарование от того, что меня несут, как веточку в клюве птицы.

Я стянул с себя одежду, бросив ее Габриэлю с некоторой агрессией, а затем перешел в свою самую маленькую змеиную форму. Габриэль подхватил меня, засунул в карман, и я зашевелился, пытаясь устроиться поудобнее.

Он начал смеяться, слегка похлопывая меня. — Прекрати, это щекотно.

Я сердито зашипел, сумев высунуть голову и взглянуть на него, что только заставило его смеяться сильнее.

— Ты такой чертовски милый, Райдер, — фыркнул он, затем его крылья вырвались из спины, и он взлетел в небо.

Я укусил его за ногу через треники, чтобы показать ему, что я думаю об этом комментарии, но он только громче рассмеялся, помчавшись к звездам. Может быть, в следующий раз я воспользуюсь ядом. Хотя я понимал, что не стану. Габриэль мог время от времени выводить меня из себя, но сейчас он был мне небезразличен, и я не мог его игнорировать. Слово «друг» обычно не фигурировало в моем словарном запасе, но если бы мне пришлось применить его к кому-то, то это был бы он.

Он летел в сторону города, и ветер трепал мою чешую, пока я смотрел на темные улицы внизу, в глубине которых витал аромат плохих дел. Это место было единственным домом, который я когда-либо знал, но здесь процветала смерть и таилась опасность. Мы были уродливым шрамом на лице королевства, который остальная Солярия старалась не замечать. Но именно это мне и нравилось. Ощущение беззакония на этих улицах и чувство власти, которого можно было достичь, только выйдя из грязных отбросов этого адского общества.

Если ты мог выжить, живя здесь, значит, ты был более сильным фейри, чем большинство. И дело было не только в войнах, о которых я говорил, но и в людях. Элис была для меня олицетворением королевы, потому что она столкнулась с демонами, представленными ей в жизни, начиная с бесполезной матери, никчемного отца, воспитания в бедности и заканчивая потерей единственного человека в мире, на которого она могла положиться. Затем она пришла в Академию Авроры как воин и была готова умереть во имя того, чтобы найти и уничтожить убийцу своего брата. И я стал ее оружием в этом деле, готовый уничтожить любого, на кого она меня натравит.

Габриэль сделал более низкий круг, когда мы прибыли в северную часть Алестрии, и мои острые зубы сомкнулись, когда я заметил Инферно и Муфасу, стоявших на крыше рядом с моей девочкой. Габриэль плавно приземлился рядом с ними, доставая меня из кармана, и я быстро переместился, выхватывая свою одежду из его рук и натягивая ее.

— Ты не упомянул о сопровождающих, — подколол я, и Габриэль невинно пожал плечами.

Элис прыгнула вперед, ее губы прижались к моим, и вкус вишни пробежал по моему языку, когда я погрузил его в ее рот и заклеймил ее перед всеми. Моя.

Моя рука крепко прижалась к ее спине, прижимая ее все ближе к себе, а другая рука сомкнулась на основании ее шеи.

Когда она отстранилась, мой гнев немного утих, и она легко скользнула в объятия Габриэля, целуя и его, пока я фиксировал взгляд Инферно. Он оскалился в ответ, и я не успел и глазом моргнуть, как молния сверкнула на его коже.

— Проблемы, serpente? — прошипел он, когда мои глаза загорелись, а он продолжал не моргать.

— Ты — моя проблема, Инферно, — мрачно сказал я. — Но не навсегда.

— Успокойтесь, чуваки, — настаивал Леон, ударив Данте по затылку и заставив его моргнуть.

Я ухмыльнулся своей победе, а Данте нахмурился на Леона.

— Stavo per vincere, stronzo (п.п. Я собирался выиграть, придурок), — огрызнулся Инферно.

— No comprende, dudeo (п.п. Не понимаю, чувак), — сказал Леон, как будто не понимая, но что-то в его глазах говорило, что он понимал.

— Что мы должны делать, Габриэль? — спросила Элис, держа его за