Шрифт:
Закладка:
— А я?
— Ты... — Я на мгновение теряю дар речи, когда мой взгляд возвращается к лорду вампиров. Он единственный, чьи движения я отчетливо вижу в комнате. — Ты сражаешься, как охотник. — Я почти чувствую, куда он наносит удары. Как он двигался. Он двигается в бою как я— как Дрю.
Неудивительно, что в тех руинах на Фэйдских Болотах мы так хорошо уживались. Он знает все мои атаки до того, как я их сделаю. Все мои движения, прежде чем я успею их обдумать. Так же, как я знаю его. Но почему? Неужели он заставил охотников тренировать его? Или у него есть какие-то записи о том, как сражаются охотники? Я подозреваю последнее, учитывая его предыдущие заявления о записях об охотниках.
Он продолжает изучать меня, выражение его лица не поддается прочтению.
— Мы можем идти дальше? — спрашивает Винни. — Нам предстоит проделать большую работу.
— Действительно. — Руван наконец смирился и шагнул вперед. Я опускаюсь по правую руку от него.
Мы продолжаем спускаться в глубины замка. Комнаты начинают сливаться воедино, превращаясь в коллаж из тьмы и засохшей крови. Каждое забытое поле боя — как портрет давно прошедшей битвы. На каждом из них — следы людей, сражающихся с бесформенными врагами-тенью. Но кто эти люди, начинает меняться. Я уже не уверена, что это Руван и его ковенант.
На протяжении многих лет с этими таинственными врагами сражались и другие люди. Я оглядываюсь на остальных, пытаясь найти способ подтвердить свои подозрения, но меня заглушают их напряженные и отстраненные взгляды. Это мужчины и женщины, которых преследуют битвы и кровь. У них такие же глаза, как у охотников, возвращающихся с болот после полнолуния.
Из бесконечной череды брызг крови и перевернутых столов я начинаю улавливать дополнительную информацию. Чудовищные вампиры, на которых мы охотимся, не больше и не меньше по комплекции, чем наша группа. Но они кажутся быстрыми и сильными, судя по глубоким бороздам, похожим на когти. Так много крови, так много битв... и ни одного тела.
Это самое обескураживающее во всем этом.
— Почему нет тел? — шепчу я.
Проходит много времени, прежде чем Руван отвечает:
— Они едят плоть мертвых.
Больше я ничего не спрашиваю.
Винни продолжает метаться вперед и назад. Она делает движения руками и кивает в сторону Рувана. Похоже, только они понимают этот код. И хотя я не знаю их тайного языка, я знаю, что это нехорошо, когда она возвращается, ее обычно загорелая кожа почти полностью побелела.
Все прижимаются друг к другу, чтобы услышать ее шепот.
— Впереди, их не меньше пятнадцати. Там...
Руван зажимает ей рот рукой. Я дергаю подбородком в ту сторону, откуда она пришла, глаза сужаются. Волосы на руках встают дыбом. Воздух наэлектризован.
Лорд вампиров, должно быть, тоже слышит медленное скрежетание ногтей по камню. Есть и более низкий звук. Более тяжелый. Дыхание, понимаю я. Это рваные вздохи, вырывающиеся через сжатые челюсти. Вампиры вокруг меня меняют свои позиции. Мое сердце начинает колотиться, разгоняя по венам предчувствие предстоящей битвы.
Из темноты появляется монстр, которого я ждала.
ГЛАВА 15
Я поняла, что ошибалась во время охоты. Лицо лорда вампиров не было тем чудовищем, которое занимало мое сознание всякий раз, когда я представляла себе образ вампира. Это чудовище.
Это чудовище еще страшнее того, что напало на меня в ту ночь в Деревне Охотников. Его плоть затвердела больше, чем кожа — она похожа на изваянный камень, натянутый на кости и сухожилия, что делает его почти насекомоподобным. Челюсть отвисает, пасть широкая, среди рядов острых зубов обнажены огромные пожелтевшие клыки. Глаза монстра абсолютно черные. Радужной оболочки нет.
Мои руки дрожат.
Какая-то часть меня, которую я не узнаю, жаждет борьбы. Это безрассудное пренебрежение к самосохранению толкает меня вперед. Толкает меня на то, в чем у меня мало опыта — на убийство.
Но другая часть меня, человеческий инстинкт, застывает на месте, когда я смотрю на то, что должно быть лицом Смерти.
Лавензия бросается в атаку.
Зверь быстр.
Он движется отрывистыми, неестественными движениями. Быстрее, чем должно быть, если учесть, что он кажется слабым из-за отсутствия мышц. Он замахивается на нее одной из своих рук, длинные костяные когти вытягиваются в виде когтей за кончики пальцев.
Изящно увернувшись от его руки, она вонзает свой клинок в его плечо. Серебро легко пробивает кожу. Чудовище едва успевает удивленно вздохнуть и падает на землю замертво.
Как только я ослабляю хватку, Руван говорит мне в ухо низким и резким голосом.
— Не расслабляйся. Один не опасен. Тебя убьет количество.
Я оглядываюсь назад краем глаза.
Если Винни была права, то их еще четырнадцать. Я заставляю себя схватиться за серпы. Остальные вампиры движутся вокруг меня, прочь, навстречу опасности. Но я застыла на месте. Руван остается рядом со мной, чуть позади остальных. Я думаю, не остался ли он, чтобы защитить меня, пока я падаю. Он крепкий и надежный, настолько, что мне и в голову не придет оттолкнуть его сейчас. Не тогда, когда мои нервы начинают сдавать. Его дыхание шевелит маленькие волоски на моем затылке.
— Ты боишься, Риана?
Я в ужасе. Наши спутники исчезают в кромешной тьме, за пределами видимости моего магически усиленного зрения. Звуки разгорающейся битвы начинают доноситься до меня.
— Да. — Я не смогу ему солгать, даже если попытаюсь, да и не стану пытаться, когда правда так очевидна.
Он хмыкает. Я дала ему повод сомневаться во мне. Я чувствую это. Я закрываю глаза.
— А как насчет большей силы? — Один только вопрос кажется мне более опасным, чем то, что приближается ко мне. Он искушает меня запретной магией. — Даже если ты не боишься, с ней бой будет легче.
— Что? — Я встречаюсь с ним взглядом, носы почти соприкасаются. Его взгляд напряжен и грозит поглотить меня. Я почти вижу, как оживает тень вокруг него, как от его плеч исходит вышеупомянутая магия.
Он слегка наклоняет голову.
— Думаю, тебе стоит взять ее. Это может быть единственным способом для такого человека, как ты, выжить здесь.
Кто-то вроде меня... Человека? Или мои опасения
