– Что происходит, мать вашу? Что тут происходит вообще? – Слова будто нехотя выходили изо рта. В голове у Бригадира была полнейшая сумятица. – Почему я вообще голый?

– Ну, смотреть на голых мужиков, поверь, мне тоже радости не доставляет, – поделился Грибов из-за перегородки. – Упущение дежурной смены. Надо будет простынку принести. Нет, ты серьезно не понимаешь, что происходит?

– Вообще, – злобно выдал Бригадир и попытался освободиться, но куда там. Стальные обручи, прикрепленные к столу, держали крепко.

– Мой наниматель, компания «Айрон Армор», заключила подряд на разработку удивительной технологии.

– Что вы, Грибов, с ума спрыгнули? – вклинился вдруг чуть пришепетывающий разгневанный оклик. – Это же испытуемый! Вы хотите мне всю статистику порушить? Вы солдафон и идиот с раздутым чувством собственного достоинства!

– Полноте, Денис Петрович. Не ссы, как говорится, в компот. Все равно имплант доставать, так твои живодеры же корректно не извлекут, пустят такой образчик под нож. Ты вообще уверен, что схема обучения закончилась?

– Нет, но это лучший образец ИИ за последние три года.

– Да черт возьми! – Нервы Бригадира не выдержали. Голос его стал визгливым и жалким. – Что вам вообще от меня надо?

– От тебя – ну, в принципе, ничего особенного. – Грибов прокашлялся, и динамики захлебнулись в хрипе.

Глаза привыкли к яркому свету. Брайн внутри куда-то забился и не желал вылезать, хотя его помощь сейчас бы очень пригодилась. Бригадир попробовал нащупать признаки чужой сущности в своей черепной коробке.

– Не старайся. Глушилки тут. Вот только работают они наоборот.

– Не понял.

– Чтобы тебе стало все понятно, я, пожалуй, расскажу всю историю с самого начала. Это будет, ну, скажем, твое последнее желание. Хочешь правды, Бригадир?

– Последнее? – К горлу подступил комок. Накатила паническая атака, стало трудно дышать. Стены вдруг начали сходиться, готовые раздавить своей бетонной громадой заключенного внутри маленького человечка.

– Ну, вот видите, Грибов, у него давление подскочило. Посмотрите на показания приборов! Могли бы просто сделать укольчик, извлечь наш чип и отправить его на обработку в Лондон. Там же все пишется, все до последнего удара пульса, до малейшего изменения пульсовой волны и скачка по систоле.

– Ну, введите транквилизатор.

– Не могу. Хирург запретил. Говорит, что с анестезией может конфликтовать, а он по-живому резать не будет.

– Праведники, мать его. Как бабло лопатой грести, так все в очереди стоят, а как результат делать, так сразу принципы гуманизма. Ты же санкционировал протокол ИИ «Бригадир».

– Не тыкайте мне, молодой человек! Я вас старше на двадцать лет и требую к себе уважения.

– Ладно, ладно. – Голос Грибова чуть смягчился. – Не кипятитесь, герр доктор. Я же чисто по-дружески.

– Куда вы?!

Дверь в комнату внезапно открылась, и на пороге появился Грибов. На нем была черная форма, гладкая, почти блестящая. Шеврон с античным профилем бликанул под ярким белым светом хирургических ламп. Мягко ступая по гладкой плитке, боец прошел по комнате и остановился напротив прикованного к столу Бригадира.

– Здорово, сталкер.

– Я тебе кадык вырву, – дружелюбно сообщил Бригадир, не сводя глаз с противника. – Ты же, тля, один на один яйца выеденного не стоишь. Шваль, шавка корпоративная. Не будь я прикован…

– Вот именно. – Грибов невозмутимо кивнул. – Мы в неравных условиях, и так это и останется. Я персонал, ты подопытный. Ты сам залез в эту петлю, Брайн.

– Бригадир, – огрызнулся сталкер.

– Еще скажи – Смеляков. – Глеб покачал головой. – Вот скажи мне, что ты вообще помнишь из своей прошлой жизни? Дети? Родители? Убойный в Вязьме? Есть хоть что-то, что ты можешь описать досконально. Где жил? Где учился? Я тебе гарантию даю, что даже если и остались какие-то осколки воспоминаний, то очень скоро и они сотрутся, и останешься только ты и тот миг, когда тебя с Красновым в полевые условия забросили. Ну, прав ли я?

– Прав, – выдавил нехотя Бригадир. – Это все необходимо?

– Конечно. – Грибов уверенно кивнул. – Ты же меня убить хочешь, так что отбросим сантименты. Я тебе так скажу, Брайн, нельзя крысить в собственной берлоге. Там, где живут, не сорят.

– Ни хрена не понял. Ты же меня сам нанял.

– Игровая модель. Прижилась, кстати.

– Та, мать его…

– Ладно, ладно. Заслужил. – Грибов взглянул на часы. – Сегодня подготовка к операции. Завтра поутру начнем, так что у тебя будет время, чтобы обдумать все хорошо и осознать, в какую же задницу ты попал. Итак, с чего бы мне начать…

– Давай с самого начала.

Грибов усмехнулся. В глазах его появился озорной огонек.

* * *

– «Айрон Армор» с самого начала занималась только господрядами. Это крупные деньги и верный доход. Однако выиграть тендер, особенно в сфере оборонки, – это не самое главное. Важен результат. Армия захотела получить универсального убийцу, палача без страха и упрека, солдата, способного пройти через всю страну, пересечь материк, перемахнуть через горные хребты – и только лишь для того, чтобы всадить в лоб пулю тому, кому приказали. Крупномасштабные военные операции скоро отойдут в прошлое, не станет армий. Нет, они, конечно, останутся – как статус, как мускульная сила, но крупные воинские подразделения превратятся в рудимент, нечто вроде старинного мушкета на стене в частной коллекции. Будущее за такими, как ты, Бригадир-Брайн, а точнее, за тем, что сидит у тебя в башке.

Контролировать человека невозможно. Его можно перекупить, напугать, шантажировать. Его приоритеты могут поменяться, и только тот, кто свято верит в свою миссию, будет выполнять ее до конца. Как заставить особь воевать на твоих условиях? А никак. Человеческий фактор. Именно об это и ломали копья. Годы тренировок, удивительное оружие, химические реагенты, помогающие человеку на какое-то время превратиться в гребаного супермена. А что, если соединить все это в единое целое и создать собственного солдата, отдельную боевую единицу, которая будет по щелчку пальцев выполнять даже самые спорные с моральной точки зрения приказы? Это невозможно? Отнюдь. Есть некие моральные и этические принципы, а технологий-то пруд пруди.

Итак, компания начала исследование, но умники в Лондоне очень быстро поняли, что с экспериментами на мышах далеко не уедешь. Не станешь же показывать генералам, как ловко и без запинки белесый грызун преодолевает препятствия в крохотном лабиринте? Им подавай результат, мощь, кровищи побольше, да так, чтобы потом на своих сходках взахлеб делиться эмоциями.

Всех технических подробностей я не знаю. Тут и часть разработок для космической программы, и хитрые алгоритмы, написанные в ночи энтузиастами, и выкупленные за бесценок у простачков технологии, в которых узколобые инвесторы не разглядели потенциала. Квинтэссенцией всего этого стал нейрочип, напрямую взаимодействующий с организмом. Когда я говорю напрямую, я имею в виду, что он вживлялся в подопытного. Питание ему давал сам человек. Вся наша нервная деятельность – это гремучая смесь из химических реакций и крошечных нейронных импульсов. Вот ученые и запускали нужные процессы. Всплеск адреналина, регенерация, острый слух и возможность ориентироваться в темноте.