– это подавленная жизнь. Когда человек вновь обретает эту жизненно важную связь, к нему возвращается природная энергия и целеустремлённость, и депрессия проходит. Периодические депрессии – обычное и естественное явление, поскольку психика ищет сотрудничества с сознанием, чтобы изменить свой курс и направить его по новым каналам выражения.

Так, энергия солдата, оценённая по достоинству, переходит от короля к ведьме, но на дне колодца депрессии находится внутренний свет, который даёт человеку силы вернуться к жизни. Контакт с карликом открывает доступ к подавленным психическим энергиям. Происходит озарение, которое вместе с открывшимся ви́дением и новообретёнными психическими способностями позволяет солдату проявиться в мире и увеличить свое присутствие. Когда контакт с lumen naturae надёжен, А́нима оказывает поддержку, старый порядок уступает, и солдат становится новым королём.

Парадигма этого процесса поучительна для всех нас. У каждого из нас есть свой природный свет, образ того, что предназначено для нас нашей душой. Для некоторых из нас он был ясен уже в детстве, другие открывают его в путешествии, а тем, кто потерял этот свет на каком-то этапе, приходится снова его открывать, совершая ошибку за ошибкой. Поскольку идея нашего бессилия часто преувеличивается, мы все в той или иной степени оказываемся отстранены от нашего синего света. Симптоматика, которую мы часто подавляем в первой половине жизни, прорывается во второй половине в виде восстания богов. Но прежде чем мы задумаемся о своей адаптации, нам, как правило, приходится стать несчастными. Именно здесь может помочь психотерапия или аналогичная форма помогающего диалога.

Если вы, читая эту книгу, честно поразмышляете над своими самыми ранними представлениями, надеждами и планами, есть шанс, что вы вновь заметите отблеск синего сияния. Такой книгой в своё время для меня стал сборник стихов Йейтса. Некоторые строки в нём вызывают в памяти странствия моей жизни, со всеми её поворотами, среди которых были и неверные. Вот что писал Йейтс:

Все эти образы, что

Новые рождают всё же —

Того истерзанного плавниками,

измученного звоном моря.[118]

Византия стала символом духовных поисков самого Йейтса. С самого детства я чувствовал, что моей личной задачей является переплыть то, что я представлял себе как «измученное дьяволом, истерзанное Богом море». В ранние годы моё сердце стремилось всеми своими силами к такому путешествию, я был открыт тайнам природы и игре воображения. В юности увлёкся жизнью разума и изучением теологии, философии и духовности, что привело меня к падению в колодец, которое произошло в середине жизни. Там я обнаружил, что с помощью юнгианской психологии могу снова увидеть синий свет, способный осветить не только глубины колодца, но и бо́льшую часть окружающего мира. В результате, хотя всё ещё плыву по измученному дьяволом и истерзанному Богом морю, я чувствую себя благословенным, потому что видел синий свет, мелькнувший на краю Цюрихского озера.

Это природное ви́дение и индивидуальная потребность всегда находятся под поверхностью нашей жизни. Иногда мы можем уловить их намерения и согласовать с ними свой сознательный выбор, но чаще всего они томятся, как свет, сияющий на дне колодца, в который никто не рискнёт заглянуть без крайней необходимости. Мы не выбираем этот свет; он сам ищет нас, и так было всегда. Если поразмышлять об основных интересах и стремлениях своей жизни, разломанных превратностями судьбы, вмешательством сил, над которыми мы не властны, а также внимательно изучить сговорчивый выбор нашего собственного квислинговского Эго, то интуитивно мы всё равно знаем, о чём наша жизнь, что составляет её смысл. Для каждого из нас жизнь окажется разной, потому что, даже если нас увлекают одни и те же темы, пути, по которым мы идём, никогда не повторяются.

Нет единого, чётко определённого маршрута через это море, но синий свет сияет на самом дальнем его берегу. И всегда сиял, зовя к себе каждого из нас. Поиск этого источника света и следование к нему с помощью всех доступных нам, взрослым людям, ресурсов поможет восстановить в нас то, что мы интуитивно ощущали, будучи детьми, и не могли реализовать раньше. Возрождение личного синего света необходимо для обретения цели и глубины во второй половине жизни. Он всегда рядом и ждёт, когда мы к нему направимся.

Часть третья. Быть здесь

Пусть каждый занимается своим делом и старается быть тем, кем он был рождён.

Торо. Уолден 

27. Благодарность

Легко ныть, сетовать на свое положение в надежде, что оно поменяется. Несомненно, все мы так поступали, когда сталкивались с несправедливостью жизни и крушением наших мечтаний. За этими сетованиями стоит фантазия о том, что есть нечто, что должно произойти, и что желаемое каким-то образом необходимо, важно и неизбежно. Нарциссизм, присущий нам, действительно трудно преодолеть, хотя жизнь с завидной регулярностью осаживает нас за такое высокомерие.

Тем не менее я глубоко убеждён, что каждый день второй половины жизни должен проходить в глубокой благодарности. Я так и делаю: не устаю говорить, как благодарен за то, что имею. Некоторые считают мои книги пессимистичными, даже депрессивными, другие же находят в них надежду – к ним отношусь и я сам. Надежда проистекает из способности человека принимать свою жизнь, обретать самоценность и находить во всём этом глубокий смысл. Насколько бы эта мысль ни озадачивала нас, она заряжает меня энергией, которая помогает пройти без потерь сквозь депрессивные моменты жизни.

Так что давайте на мгновение остановимся и поблагодарим друг друга, прежде чем в последней главе задаться вопросом: «А куда мы попали?»

Тот, кто читает эту книгу, имеет честь ходить по земле, а не лежать под ней, питая куст сирени. Мой лучший друг по колледжу погиб в автокатастрофе через год после его окончания. Он был намного лучше меня, и с тех самых пор я считаю, что живу свою жизнь, взяв её взаймы. Каждому, кто держит в руках эту книгу, выпала честь жить в двадцать первом веке с его беспрецедентными возможностями для выбора и обучения, включая инсайты глубинной психологии. Даже люди, жившие совсем недавно, каких-то сто лет назад, не имели ничего подобного.

Хотя наша западная культура несёт на себе наказание в виде бесполезных занятий, безудержного потребительства и отсталых идеологий, ни одна предыдущая эпоха не предоставляла людям более широкого спектра возможностей. Когда Юнг заметил, что современность обрушилась с крыши средневекового собора,[119] он признал кризис смысла, который рухнул на нас и накрыл своими останками. Хорошая новость, однако, заключается