от машины с собой на занятия, чтобы не тратить пять минут на возвращение за ними в офис. Но когда после занятий я помчался на парковку, то обнаружил, что ключи пропали. Моё раздражение мгновенно взлетело почти до небес, и весь день я провёл в расстройстве, злости и тревоге, потому что не мог отыскать ключи. Все мои рациональные действия, обращение в отдел находок и в полицию кампуса так и не помогали, пока, наконец, в конце дня мне не позвонил человек, который подобрал их, носил всё это время в кармане и спустя несколько часов решил найти их хозяина. К тому времени я уже понял, о чём эта ситуация в моей жизни, потому что то, чему учил меня мой разум, совершенно не принимало сердце. Из-за желания сэкономить пять минут я вынужден был отменить встречу и потерял в беспокойстве целый день. С тех пор буддийский подход к работе с тревогой стал мне более близок. Я усвоил урок трудным путём, но именно так мы все и учимся.

Этот урок – довольно очевидное прочтение реальности Дао, находящейся под поверхностью. Мы обращаем внимание на наши сновидения, потому что нам нужно интуитивно познать Дао, ведь фокус сознания часто весьма далёк от того, что протекает под поверхностью.

Интересно отметить, что ещё детьми мы учились читать окружающий мир и часто ошибочно воспринимали его сигналы как то, что относится к нам самим. Так называемые примитивные цивилизации воспринимали изменения в мире природы как знаки и предзнаменования и часто впадали в магическое мышление, при котором недостаточно дифференцированы объективная и субъективная реальность. Однако наши предки всё ещё жили в символическом мире, то есть там, где природа была полна души и не лишена глубинных ценностей. В своей автобиографии Юнг заметил, что достижение мирских целей не имеет смысла, если человек не живёт символической жизнью. Символическая жизнь означает, что у человека есть чувство участия в божественной драме, интуитивная связь с силами, которые движут природой и будоражат кровь. Тот, кто не обладает таким чувством, обречён на банальное существование, подвержен причудам, зависимостям, маниям и прогрессирующему самоотчуждению.

Как-то одна женщина-врач рассказала мне, что её главное столкновение с глубиной бессознательного произошло в момент, когда она поняла, что все отношения, которые у неё когда-либо были, складывались примерно одинаково. В её случае это была модель разочарования и чувства покинутости. Только осознав этот очевидный факт, она смогла перейти от полного рационализма к интуитивному восприятию, действующему в её жизни. Если существовали такие невидимые силы, которые определяли и изменяли её судьбу, делали за неё выбор, значит, необходимо было научиться уважать невидимое и обращать более пристальное внимание на движения, которые только угадывались под поверхностью сознания. Когда Юнг сказал, что невроз – это оскорблённый бог, он обращался к этим глубинным течениям энергии. Подавление их, попытки затолкать как можно глубже, а потом проецирование вовне только выводят нас из отношений с божественным. Боги не могут так просто смириться с подобной травмой; они мстят нам с помощью симптомов, препятствий и синхронных случайностей. Из-за пяти минут я потерял день, и это было посланием, которое я получил от них.

Хотя выявление и интерпретация паттернов очень помогают скорректировать наш курс, всё же часто бывает трудно понять, чего хочет душа. Как нам узнать это? Когда стоит доверять интуиции? Каждый из нас пытался полагаться на неё, считая это хорошим методом, и неизменно совершал ошибку. Не стоит выходить на гоночную трассу, если вы переполнены только интуицией. Некоторые из моих лучших решений были приняты благодаря её ярким вспышкам, когда мир казался невероятно ясным, а определённый выбор – осмысленным. Однако благодаря подобным вспышкам были приняты и некоторые из моих худших решений, хотя мир и решение всё так же в свете интуиции отличались ясностью и осмысленностью.

Чтение мира жаждет проницательности. А она требует от нас умения дифференцировать, сортировать и просеивать. Мотив сортировки и просеивания часто встречается в сказках, где герою или героине приходится отделять зёрна от плевел и так далее. Подразумевается, что такой процесс нуждается во времени, смирении и терпении, пока не приобретёт ясность некое знание, а ещё лучше – необходимость его применения. В наши дни мало кто считает терпение добродетелью. Наши сновидения заряжены, но каждое в отдельности освещает только одну сторону дилеммы. И именно смирение помогает дождаться следующей подходящей ночи и подходящего сновидения, даже если они наступят через месяц, – потому что тогда может стать явной какая-то другая сторона вышеозначенной дилеммы. Желание быстро ухватиться только за один её аспект, не дожидаясь полной картины, и удовлетворить текущую тревогу Эго – признак незрелости психики, в чём можно упрекнуть каждого из нас. Мы все носим в себе тревожного фундаменталиста, который берёт верх, когда мы наиболее напряжены, пытаемся делать что-то в спешке и наименее решительно настроены на то, чтобы потерпеть.

Но послания встречают нас повсюду, в каждый момент времени. Что делать, если мы не можем их ухватить или понять? Вспомните детство. Как для того, чтобы дать время другим детям что-то сделать в процессе игры, вы, считая до пяти, говорили: «Один, два, три, четыре, четыре с половиной, четыре с четвертиной…». И готовы были придумывать какие угодно слова, только бы игра пошла так, как вы задумали. Это наращивание говорит о том, что вы изначально знаете, чего именно хотите.

Всё это напоминает комедию Аристофана «Лягушки», написанную двадцать пять веков назад. Жители Афин, лишившись хороших трагиков, отправляют Диониса, переодетого Гераклом, в Аид, чтобы тот поторговался с низшими силами и вернул одного из них. Будучи комическим персонажем, Дионис суетится, потому что не знает, какого именно трагика ему выбрать. Когда он наконец окончательно опускает руки, появляется богиня Афина и с потрясающей простотой говорит ему, что он должен выбрать того, к кому у него лежит душа. Дионис поклоняется всем трагикам, но по душе ему искусство только одного – Эсхила, и его выбор очевиден.

Подобное падение в осознание того, что уже известно, просматривается и в решении Соломона рассудить двух женщин, поспоривших из-за младенца. Он говорит, что нужно разделить его пополам, и настоящая мать быстро показывает себя. От детской считалки до Соломона – всё является напоминанием о том, что где-то внутри мы всегда знаем, что для нас правильно. Мы можем бояться своего знания, и высокая цена, которую требуется заплатить, убеждает Эго искать тысячи способов избежать этого выбора. Если мы сдаёмся ему на милость, то прячем знание ещё глубже, делаем вид, будто его не существует,