он в юности все чердаки облазил на пару с одноклассником, жившим по соседству. Но когда дошел до той части рассказа, как пролез через узкий полузаложенный прогал в небольшое помещение, Шиза стал так сильно заикаться, что даже не смог продолжить. Задышал часто, прижимая к груди найденную среди вороха трусов и лифаков Винни пачку бумаг:

– Т-т-там… в-в-в-в… висело… Она у-у-упала из к-к-к… и…

– Хорош, – перебил Хром. – Шкатулка, что ли, упала?

Шиза мрачно кивнул.

– И дальше что? Ты ее подобрал и открыл, да? – Тот кивнул снова. – И появилась Ольга. А что потом, как ты ушел? Что стало с камнем?

Теперь Шиза помотал головой отрицательно:

– Н-не п-помню. У н-нас п-потом правило появилось: что случилось в п-п-подвале, осталось в п-п-п… И никто туда б-больше не х-ходил и не т-трепался. Там все. Н-наверное.

Мозги у Хрома работали на полную – ведь чуйка молчала. Он не мог сам влезть в эти воспоминания, а потому ощущал себя беспомощным и тупым. И еще немного казалось, что словно примерял на себя шкуру отца, ну, в переносном смысле, само собой. После его смерти мать всю эту полицейскую тему не выносила, терпела только навещавшего их дядю Лешу, а вот мелкий Вася Хромов сутками после уроков торчал у телика за сериалами про следаков, пока взрослые были на работе. Сейчас в нем даже словно взыграли тот же азарт и здоровое живое любопытство.

– «Там» – это где?

Шиза нахмурил брови:

– На Ог-гарева. У нас инкуб-батор там раньше был. П-потом переселили, здание-то авар-рийное… – помолчав буквально секунду, он вдруг снова громко выругался и полетел к лестнице, а оттуда по ступенькам вниз.

Хром, конечно, почесал за дылдой и его импровизированной экскурсией по тем частям дома, в которых он не успел побывать в свои прошлые визиты.

В просторной комнате, больше напоминавшей кабинет, царил полумрак, и даже когда Шиза спешно хлопнул ладонью по выключателю, свет показался Хрому очень тусклым и неживым, в отличие от яркой полоски дневного, бившего из-за плотных штор. Снова появилось ощущение присутствия, какое Хром испытал тогда, в туалете бизнес-центра, только теперь белые рубашки и уколы легкой боли едва улавливались, как полузабытый сон. Все в комнате казалось нетронутым, но Шиза почему-то решил, что Дипломат – а здесь точно был именно он – забрал часть своих вещей. «И, походу, все за собой отдраил», – хмыкнул себе под нос Хром – до того идеальной казалась эта спальня по сравнению с Шизовой. Впрочем, свой гигантский комп, которому бы позавидовали в НАСА, тот оставил – судя по всему, там не имелось ничего особо ценного, или Дипломат решил, что никто сюда в ближайшее время точно не сунется. «А Шиза взял вот и сунулся». Хром снова хмыкнул, отмечая, что даже собственные кореша не могут угадать возможных действий дылды.

Окошко для ввода пароля на экране Шизу врасплох не застало, а вот неудачные попытки привели почти в бешенство.

– С-сука! Сменил пароль, г-гнида! – долбанул он кулаком по клаве.

Хром хотел уж было напрячься и попытаться «считать» с нее пароль – однажды сработало, когда нашел на улице чужой телефон, – но Шиза бросил это дело, со злостью выключил системник и достал свой раздолбанный смарт.

– Ща так н-найду. – Он листал Ютьюб, поясняя: – Угад-дай с одного р-раза, Вася, кто наш инкуб-батор купил недавно?

Это, конечно, был риторический вопрос – Хром и так знал кто. Сам же на сделку картишки и раскладывал, когда Шахтер припер от своего главаря ту шкатулку. Там же еще при строительных работах…

«Страшная трагедия произошла при сносе старого здания на улице Огарева – под завалами обрушившегося этажа оказалось семь тел. К сожалению, никто из пострадавших не выжил. Новый владелец участка, предприниматель Игнат Сократович Шибанов, утверждает, что снос проводился по всем правилам. Следов нарушений на месте происшествия следственной группой не обнаружено».

«А как же, – фыркнул Хром, – нарушения эти по-любому ведь осели в карманах чинуш». Развернув видео экраном к нему, Шиза сказал, что, когда Дипломат свалил, оставив Антошку прикрывать себя, на его компе в истории браузера последним было именно это.

– И че он вообще к нему один поперся? – не вдуплял Хром.

– Дип, п-походу, ть-теперь думает, этой гниде я нужен. Сложил д-два плюс д-д-дыва. Погеройствовать решил. Договориться, х-хер его знает. Эти с-суки п-пятерых из нас вальнули, – процедил Шиза со вздохом. – С-семерых уже, п-получается.

Как странно, подумалось Хрому. В новостях тоже насчитали семь рабочих, но в памяти у него о том сюжете отложилось, будто погибших было пятеро. Да и ковер ему столько же предсказал. Он почесал затылок и признался:

– Мутки какие-то. Ковер мне пятерых показывал, когда это случилось.

Шиза с сомнением в голосе спросил, не врет ли ковер, и, заглянув Хрому за спину, кивнул:

– П-понял. Ковер не в-врет.

– Значит, два лишних.

И Хром даже догадывался, кто они. Но озвучить свои догадки не успел – как раз в этот момент громко хлопнула входная дверь, и Шиза, резко выдернув ствол из кобуры, приложил его к губам со своим уже фирменным: «Тсс», – подмигнул Хрому и притаился за дверью.

Вошедший сильно палился, топая, как у себя дома. Шиза, дождавшись, когда шаги отдалятся, приоткрыл дверь комнаты и заглянул через щель в холл, выставив пушку перед собой, но Хром тут же положил на нее руку, слегка надавив пальцами, и сказал:

– Свои.

Затем прочистил горло, привлекая внимание Бабая, но все равно чуть не словил консервной банкой в табло.

– Белоснежка! – удивленно вскрикнул тот, расплываясь в кривой улыбке. – А ты…

Шиза молниеносно подлетел к нему, схватил за грудки и грохнул об стену.

– Хрен т-ты с-самовыписался?!

Бабай растерянно захлопал глазами:

– Да я же, это самое, как в себя пришел, торчал там полдня, а потом увидел в окно мутных типов и свалил!

– А чё с-сюда приперся, па-а-азвонил бы д-для начала!

– На что тебе звонить? На тапочек?! У меня мобила тут осталась и шмотки мне нужны… и вообще… – едва шмыгнув носом, Бабай вдруг оказался в мертвой хватке, когда Шиза притянул его к себе