— Николас, у тебя несколько Философских камней? — удивился Альбус.

— Пять. Этот самый большой. Но функционал везде один. Я решил, что проще устроить непрерывный процесс, чем каждый раз перенастраивать на синтез другого элемента. Но я хочу с тобой поговорить.

— Ты хорошо себя проявил. Не пытался меня убить или ограбить, взять Перенель в заложники, даже не пытался вывести из организма зелье, которое принял перед тем, как стать моим учеником или перенести душу в новое тело. Не учил меня жизни и не давал глупых советов. И у тебя есть талант.

— У меня? Рядом с тобой я чувствую себя никем.

— У меня Дар. А у тебя талант. Я готов попробовать тебя поучить сделать Философский камень, который пригодится только тебе. Это вечность, Альбус. А тебе с твоей силой, в отличие от меня, не нужно будет прятаться. Конечно, у тебя может ничего не получиться. Но попробовать стоит? Я думаю, через двести-триста лет работы с полной отдачей со мной в лаборатории ты сможешь сделать свой Философский камень.

— С полной отдачей? Триста лет взаперти? — уточнил Альбус.

— Поверь мне, отличное предложение. Потом ты этих трёхсот лет и не заметишь.

— Ты предлагаешь мне жить в замкнутых пространственных карманах, на полном самообеспечении, никого не видеть триста лет? Прости, Николас. Нет. Я не настолько люблю магию.

— Жаль…

— А есть способ сделать камень побыстрее? — уточнил Альбус.

— В алхимии и зельях нет царских дорог. Но способ есть, хотя я его не предусмотрел, его обнаружили мои непутёвые ученики. Можно работать с Магией Крови по-другому. Можно правильным способом убить человека, потом часть его жизненной энергии забирается, и формируется псевдофилософский камень — словно камень-накопитель, но в нём не мана, а жизненная энергия жертв.

— Мне этот способ не нравится, — признался Альбус.

— Мне тоже. Это издевательство над благородным искусством. Да и недолговечны подобные подделки: примерно миллион жертв на тысячу лет жизни.

— Убить миллион? — взвыл Альбус.

— У процесса ужасный коэффициент полезного действия. Они ещё больше его снизили, применив дистанционный сбор.

— Тысяча лет — это недолговечны? — удивился Альбус.

— Ты не представляешь, как быстро идёт время, когда хроноворот тебя не убивает. А тысяча лет это немного — золота такой Философский камень не даёт, зато жизненная энергия, взятая у кого угодно, может быть отдана кому угодно, то есть ты можешь расплачиваться со своими слугами временем жизни. А если тысячу лет поделить на десятерых, то это уже совсем крохи…

— «Чёрная Смерть»? — уточнил Альбус.

— Да. Мои ученики, вместо того чтобы сделать что-то своё, начали отнимать чужое. Не люблю дураков, которые не понимают, что умножение и деление это одно и тоже только в биологии. Пришлось их убить. Не хочу об этом вспоминать.

— Если я отказался делать камень, то моё обучение закончено? — спросил Альбус.

— В принципе — да. Но ты можешь периодически ко мне заходить. У меня есть другое предложение. Наш мир мне не нравится. Очень несправедливо, что маг не может бесконечно совершенствоваться. Да и систему магии придумывал словно пьяный пикси: маги не вырабатывают магическую энергию, а собирают её от внешнего фона. Я не отношу себя к тем, кто хочет изменить мир. Я знаю простое решение любой проблемы: эмиграция. Мне пришлось повозиться, чтобы разобраться с магией пространства и призывом демонов. Я нашёл мир, подобный нашему — с людьми, но правильной магией. Я нашёл способ туда отправиться — выпиваешь очень сложное зелье, и ты переносишься туда. Физически, но с собой ничего взять нельзя. Я уже сделал зелье для себя и Перенель. Первоначально ты был мне нужен, чтобы обеспечить качественную легенду и заметание следов: «Старый алхимик устал от жизни и решил умереть». Но следы я смогу замести и по-другому, хотя это займёт больше времени. Хочешь отправиться с нами?

— Это… Очень лестное предложение, Николас. Но я, в отличие от тебя, принадлежу этому миру. И моё место здесь, — ответил Альбус.

— Жаль. Если передумаешь — извести. Я немного тебя подожду. Но мы с Перенель уйдём в любом случае. Я научил тебя тому, что ты мог освоить. Захочешь что-то сварить — приходи, моя лаборатория к твоим услугам. Я буду рад с тобой поговорить. Я буду признателен, если ты принесешь посмотреть интересных воспоминаний. Инвентарь для связи я выдам, как и инструкции к портальным кругам. Но кое-чем ты можешь мне помочь.

Николас отвёл Дамблдора в очередной полигон. И там было золото, много золота…

— Эликсир жизни используется не только для поддержания жизни меня и Перенель, но в других зельях как ингредиент и как источник энергии для поддержания чар и защиты полигонов. Ведь формально это не эликсир, а обработанная моя кровь. А золото… понимаешь, я получаю его просто как побочный продукт. Именно его, потому что у него самое высокое энергопотребление из всех химических элементов, и будет получен минимальный объём. Мне некуда его девать, потому что контакты с миром сведены к минимуму. Ты не мог бы забрать себе побольше, а то мне уже некуда складывать?

— А гоблины? — уточнил Альбус.

— Не доверяю я этим длиннопалым. Если они узнают о том, сколько я могу этого золота производить — они начнут восстание гоблинов персонально против меня. А так я вроде как ни при чём. Только трать аккуратно, чтобы цену не сбить, и никто не догадался, откуда у тебя золото. Кстати, если нужно серебро или что-то другое — говори.

Обычно ученик платит учителю. Но что можно предложить Фламелю? Ничего.

— Спасибо, Николас. Я возьму пока немного.

Воспоминания Альбуса. 1945 год.

— Нет и ещё раз нет. У меня нет ни малейшего желания сражаться с Грин-де-Вальдом, — в сотый раз повторил Фламель.

— Но люди гибнут, — начал Альбус.

— Люди всегда гибнут. По нескольку особей в секунду. Просто от старости, — сказал Фламель. — А насчёт людей… Я их не узнаю. Они изменились, не только культурно, но физически. Средний рост стал выше, мимика другая. И если бы я хотел вмешаться — надо было вмешаться много раньше, когда хотели раздать