Тень меня скользнула к нему в камеру, без единого слова приподнялась на цыпочки и прижалась к его губам своими, завлекая в ненасытный поцелуй. Я чувствовала, как его гнев и страх вибрируют во мне, обвиваясь вокруг моих костей, придавая мне сил.

Но именно другая эмоция, отразившаяся на его лице, заставила меня вцепиться в него изо всех сил.

– Я слышал тебя прошлой ночью. – Его дух коснулся моего призрачного тела, стоящего в его камере, в то время как я шагала по коридору. Аквамариновые глаза смотрели на меня сверху вниз. Он смахнул грязные волосы с моего лица, и его адамово яблоко дернулось, когда он попытался сдержать эмоции. – Я тоже, Ковач.

Не было нужды спрашивать, что он услышал. Я видела это в его глазах, чувствовала в его сердце.

Его версию признания в любви.

Улыбка озарила мое лицо, и Уорик схватил меня за волосы, притягивая к своему рту. Он поглощал меня так рьяно, чтобы завладеть мной, но этого мне было недостаточно.

С Уориком никогда не бывает достаточно.

– Брексли. – Голос с треском оборвал связь между нами, возвращая меня в реальность.

Иштван стоял передо мной. Его льдисто-голубые глаза смотрели на меня, выражение лица было нечитаемым, а тело – напряженным.

Охранники привели меня в лабораторию, и я мазнула взглядом по доктору Карлу, стоящему рядом с каталкой, – той самой, на которой вчера умерла девушка. Сейчас к ней был пристегнут мужчина лет двадцати. Он выглядел слегка одурманенным, хотя страх все еще проглядывал в чертах его лица.

– Нет. – Я покачала головой и резко попятилась назад, врезаясь спиной в двух солдат, но они снова толкнули меня вперед. – Не делай этого.

Иштван жестом приказал офицерам нести меня к каталке.

Я боролась, пыталась копнуть глубже, найти внутри себя тот огонь, который постепенно восстанавливался. Магию королевы фейри. Она бурлила, но я не ощутила ни всплеска силы, ни напряжения, ни ветра, рассекающего воздух по моей воле. Я не могла управлять ею, как джинн, обладающий огромной силой, но не способный ничего сделать, пока кто-нибудь не потрет лампу и не загадает желание.

После того как меня обездвижили, подошел доктор Карл. Протерев мою руку спиртовым раствором, он ввел иглу в вену, и мое тело мгновенно обмякло. Силы на борьбу покинули меня.

– Думаю, в этот раз все получится, сэр, – обратился доктор Карл к Иштвану, его речь была нервной и быстрой. Он ввел еще одну иглу в мою руку, закрепил ее клейкой лентой и повернулся к другой жертве. – Он гораздо сильнее предыдущей. Она была поражена хворью. Явно слишком слаба, чтобы выдержать это. Этот же в полном здравии, за исключением биссиноза, болезни легких. Я уверен, что на этот раз все пройдет успешно.

– Лучше, чтобы это сработало. – Слова Иштвана звучали сдержанно, но в них слышалась угроза. Требование добиться положительного результата и никак иначе.

Пот стекал по лбу доктора Карла, и он сглотнул, понимая то же самое.

Пока доктор Карл подключал мужчину к пакету с кровью, который мы будем делить на двоих, я осматривала фигуру рядом со мной.

У него были темные глаза и волосы, худощавое телосложение, но с мускулами, которые приобретаются только от ежедневного физического труда. Молодой, но бремя тяжелой жизни уже отпечаталось на его лице. Он повернул ко мне голову, встретившись со мной взглядом. В его глазах читались страх и мольба, словно я могла ему помочь.

Я отвернулась и уставилась в потолок, не в силах больше смотреть на него.

Может быть, в этот раз все пройдет хорошо. Что, если переливание крови действительно поможет ему? Смогу ли я тогда спасти других?

Я цеплялась за эту надежду, мое сердце бешено колотилось под действием успокоительного, когда доктор Карл включил аппарат, выкачивающий мою кровь из вен.

От непроизвольной реакции защититься, уберечь себя, по спине побежали струйки пота. Сегодня было больнее. В этот раз я чувствовала, как от меня отрывают каждую частичку. Действие успокоительного прошло, и я, тяжело дыша, боролась с оковами.

– Что с ней? – рявкнул Иштван.

– Я не… не знаю. – Карл уже стоял рядом со мной, проверяя жизненные показатели и капельницу.

– Она уже отошла от действия седативных? – Иштван подошел ближе.

– Не должна. – Доктор Карл повысил голос. – Я дал ей двойную дозу, и вчера ей потребовалось гораздо больше времени, чтобы справиться с ним.

Иштван махнул рукой в мою сторону.

– Ну, что-то не так.

– Ковач. – Уорик возвышался надо мной. Прикосновение его пальцев к моему лицу мгновенно успокоило меня. Его присутствие действовало успокаивающе, но боль не ослабевала. Она, более того, начала нарастать. Разрывая связь между нами. Высасывая из меня силу.

Вот почему успокоительное так быстро выжигалось из моего организма, вот почему мне казалось, будто меня раздирают изнутри. Прошлой ночью наша связь стала еще крепче. Стало еще больше того, что можно вырезать, отделить от меня. Связь была многослойной, как несколько слоев обоев, наклеенных на стену. Казалось, будто кто-то пытается оторвать ее пальцами, кусок за куском.

Адреналин Уорика перекачивался в мой организм, сражаясь со мной, но я чувствовала, как он слабеет, отрывается от меня, будто сдирает кожу с моего тела.

– Держись, мать твою, принцесса, – прорычал Уорик, и его тень замерцала, прежде чем связь между нами оборвалась. оборвалась.

– Не-е-е-ет! – Я взвыла, резко выгнув спину дугой, а затем с глухим стуком упала обратно на каталку.

Я не могу потерять Уорика. Ничто не уцелеет, если встанет на моем пути.

Мужчина рядом со мной гортанно закричал, мгновенно остановив мои попытки вырваться, когда он забился в конвульсиях. Его тело содрогнулось от ужасных воплей, а изо рта хлынула кровь.

– Какого черта? Что происходит? – рявкнул Иштван. Он всегда начинал злиться, когда ему становилось страшно.

Из глаз молодого человека вытекла красная жидкость, пока тело продолжало трястись.

О боги, нет. Это происходило снова.

Доктор Карл кружил между нами.

– Сделай что-нибудь! – крикнул Иштван.

Доктор Карл вырвал игру из его вены, и моя кровь брызнула на пол, собираясь в красное море. Я нутром понимала, что было уже слишком поздно.

У него изо рта хлынула кровавая пена, глаза расширились, а в груди зарождался гортанный, полный ужаса хрип. Такой звук мог издать только человек, который знал, что умрет. Мужчина взвыл, и его тело обмякло. Неподвижное. Безучастно смотрящее вверх.

Его дух улетучился, как и у девушки вчера, оставив оболочку пустой.

Доктор Карл делал массаж сердца, прижимая дефибрилляторы с ребрам. Но это было только для вида. Он знал, что мужчина мертв, но я видела, как