Шрифт:
Закладка:
– А вы думаете, это все, на что я способна? – Возле своей двери Каллия обернулась, с вызовом приподняв брови. – Я знаю, что делаю. У меня своя тактика, и я не жду, что все с ней согласятся. Если она перестанет работать – тогда, возможно, я приду и попрошу вас поделиться со мной мудростью.
– Я просто пытаюсь дать совет. – Он скрестил руки на груди и нахмурился в ответ. – Множество волшебников лишились шанса стать известными артистами из-за одной-единственной ошибки – одного огреха, оплошности, непродуманного шага…
– Я ошибок не совершала, – пылко возразила она. – Вы поэтому поставили мне всего четыре? По вашим меркам я выступила неидеально?
Каллия мгновенно пожалела о своих словах, когда ее голос дрогнул. Демарко тоже заметил это, судя по тому, как он опустил взгляд.
– Вам не следует задавать мне такие вопросы.
Да, не следует. Его мнение должно было волновать ее не больше, чем мнение остальных его коллег, но она никак не могла выбросить из головы эту оценку. Эту четверку. Почему ее так заботило, что он думает?
– Ну же, просветите меня, раз вы так охотно раздаете конструктивную критику, – выплюнула Каллия. – За что вы сняли с меня один балл?
Воцарилось долгое молчание, и Каллия уже подумала, что сейчас он уйдет в свою комнату, так и не ответив.
– Вы чуть не упали, – сказал наконец Демарко с непроницаемым выражением лица. Он весь превратился в одну большую загадку. – Вы могли бы серьезно пострадать, если бы рядом не оказался ваш ассистент. Или это тоже была часть вашей… тактики?
В последнем слове явственно слышалось сомнение. Разумеется, он заметил. Пока все наслаждались игрой оркестра, Демарко следил за ней. Хотя падение было не худшим, что случилось во время ее выступления. Один вид этих проклятых птиц напугал ее намного больше, чем опасность переломать кости.
– Конечно, – выдавила улыбку Каллия. – Все любят посмотреть на даму в беде.
– Но надо быть дураком, чтобы поверить, что вы выбрали себе такую роль, поэтому я поставил вам четыре. – Он выпрямился и шагнул к своему номеру, но, помедлив, протянул ей розу. – Вот, держите. Вы явно не нуждались в спасении. Прошу прощения, что ошибся.
Его тон задел ее. Едкая смесь сарказма и недоверия наполнила ее необъяснимым чувством стыда. Демарко вздохнул и попытался убрать руку, но в это мгновение Каллия обхватила стебель розы, и их пальцы соприкоснулись. Его ладонь была теплой и шершавой.
Оба замерли.
Каллия почувствовала, как внизу живота становится горячо, и тут же отстранилась. Демарко так же резко отдернул руку, не издав ни звука, и резко отвернулся. Тихий звук закрывающейся двери отчего-то показался ей громче любого грохота.
18
Невыносимо.
Каллия захлопнула за собой дверь и чуть не швырнула розу в окно. Но потрепанный, упрямый цветок столько всего пережил. Он был ни в чем не виноват.
Хмыкнув, она провела пальцем по стеблю, а потом подняла взгляд и едва не закричала, увидев темный силуэт на другом конце комнаты.
Прижав руку к груди, она поморгала и прерывисто выдохнула. Это было ее собственное отражение. Тяжелая ткань, которую Каллия набросила на зеркало, сползла на туалетный столик.
Сердце заполошно стучало в груди. Нужно было накрыть это проклятое зеркало или хотя бы отвести взгляд, но собственный вид вновь поразил ее, как перед выступлением. Это платье так отличалось от блестящих корсетов, которые она натягивала во время представлений в клубе, а ее лицо теперь мог видеть весь мир.
В ушах снова зашумели аплодисменты, так же громко, как в зале. Такой сладкий, теплый звук. Единожды попробовав это чувство на вкус, она хотела испытывать его снова и снова.
Каллия подошла ближе.
Ее имя, словно молитва, зазвенело в стенах комнаты. Публика выкрикивала его в унисон, пока все голоса не слились в один.
«Каллия».
«Каллия».
«Калли…»
Она замерла, уловив дуновение прохладного ветерка. Он коснулся ее лба, потом ключиц. Словно холодное лезвие ножа.
Внезапно по ковру скользнула тень, и Каллия в панике отшатнулась. Ничего, только темные, пустые углы комнаты. Новый порыв ветра. Дрожа, она повернулась к распахнутому окну. Полупрозрачные занавески шелестели и трепетали, точно ленты, в лучах лунного света.
Каллия сглотнула и отступила на шаг, вслушиваясь в тишину.
Тень вернулась и остановилась у ее ног. У Каллии внутри все сжалось, когда она увидела, что теперь это уже не тень, а черный сгусток, растекающийся по ковру, словно чернила, оттесняя ее назад. Каллия попятилась и ударилась ногой о ножку стула.
– К-кто это? – Она постаралась справиться со страхом. Наверняка над ней просто хотят подшутить. Каллия повела рукой вокруг себя, зажигая все свечи в но- мере.
Они погасли почти мгновенно.
Она вскрикнула, когда сильный порыв ветра растрепал ей волосы. Комната погрузилась в непроглядную темноту. Легкие Каллии заполнил страх, но она заставила себя сдвинуться с места и торопливо нащупать дверь. Однако ручка не поддавалась. Заперто.
Каллия прижалась спиной к двери. В груди стало тесно.
– Достойный соперник не станет прятаться в тени, – прорычала она. – Покажись!
Она рискнула бросить взгляд на зеркало и застыла, услышав в ответ смешок. Раздались хлопки чьих-то рук – медленные, уверенные.
– Я не из тех, кто прячется, Каллия. Ты это знаешь.
Пульс Каллии сбился, когда ее уха коснулось чужое дыхание. Чужие пальцы скользнули от плеч к бедру, невесомые, но обжигающие. Она вздрогнула и оберну- лась…
Никого.
Совсем никого.
– Тебя нет, – яростно прошептала она, зажмурившись. Все ее тело дрожало от желания сбежать, но она не могла. Это было хуже кошмара, в котором Каллия уползала от чудовища.
Потому что на этот раз чудовище явилось, чтобы забрать ее навсегда.
Как только Каллия подумала об этом, прикосновение исчезло. Все вокруг стихло. Она приоткрыла один глаз и тут же удивленно заморгала.
Комнату заполнял теплый свет. Свечи горели, будто и не гасли, уютно трещал огонь в очаге, а луна освещала предметы мебели, словно яркий прожектор. Даже зеркало по-прежнему было завешено нетронутой тканью.
Все выглядело так же, как раньше, если не считать внушительного силуэта, возникшего у закрытого окна. С того места, где стояла Каллия, он казался просто высокой фигурой, высеченной из тени и одетой в знакомый темный костюм. Когда ночной гость вышел из пятна холодного лунного света, теплое сияние свеч коснулось его кожи. Блики заиграли на звеньях черного кастета, закрывавшего такие знакомые руки. А это лицо она знала еще лучше.
В первую секунду Каллия готова была закричать. Сбежать. Спрятаться. Но она
