— Не могу похвастаться тем же.

Нагнетать конфликт не лучший вариант.

Шагнула вбок, обойти столичную. Она отзеркалила меня.

Блондинка на каблуках гораздо выше. Не очень-то хочется видеть ее самодовольную рожу, но лучше смотреть в лицо, а не в сиськи.

— Кисунь, урок хороших манер остается в силе.

Я отступила на полшага и пожала плечами.

— Ты можешь и на курс по минету записаться, мое разрешение получать необязательно.

Оливия с кошачьим прищуром улыбнулась как очень довольная хищница.

— Твой язык острый во всех смыслах? Я хочу проверить.

— Я вставлю в него бритву, — пообещала серьезно.

В ответ получила тихий пробирающий смех.

Нэнси сбоку сжимала лямку сумки, явно не зная, что делать. Студенты проходили мимо и с интересом на нас посматривали. Троица за столом следила очень внимательно, увлеченные разворачивающейся сценой.

Комедия, достойная пера классиков. Трагедия неизбежна.

В легкие пробрался его запах. Слабый, он оповещал о приближении Малина.

Сорваться и позорно сбежать? Дать Оливии повод гордиться собой, дать ей чувствовать себя охотником, а самой добровольно превратиться в жертву?

Сглотнула подступивший к горлу ком.

Возбуждение легкими движениями лизнуло живот изнутри, пока легкие с каждым вдохом напитывались Малиным.

Проклятье.

Мы оба без крема.

— Зачем же так? — протянула Оливия с наигранной печалью. — Я не хочу, чтобы ты пришла в негодность. Кисунь, ты мне нужна целой.

Вся ненависть, предназначавшаяся истинности, направилась на столичную.

Сложно ненавидеть, когда поблизости тот, кто плавит мозг и тело.

— Уйди, — процедила, испепеляя блондинку взглядом.

Может я еще успею сбежать, если ты не будешь стоять у меня на пути.

Вместо отступления, она, наоборот, шагнула ко мне. Вновь слишком близко.

— Ничего, я не обижаюсь, — ее ноготь снова прошил прядь моих волос. — Ты научишься правильно разговаривать.

Голубая шелковая блузка превратилось в сплошное размытое пятно.

После вчерашнего мягкого запаха вновь чувствовать всю его мощь… вкус…

Черт…

Впилась клыком в губу с мысленным протяжным стоном.

Близко… Слишком.

Колени дрогнули, но я не дернулась. Устояла. Только ладони сжала в кулаки, больно вдавливая ногти в нежную кожу.

Отвоевать немного трезвости уже удача.

Шлейф самого вкусного аромата едва не снес меня волной

Рот на потерявшем четкость лице открылся, а слово размазалось в неясный звук. Обернулась, чуть не потеряв равновесие.

Малин довольно грубо сжимал предплечье Оливии, утаскивая ее к столу.

Мышцы под рубашкой натянулись, на кулаках отчетливо проступили линии вен. Макс тяжело дышал, плечи вздымались, но он не оборачивался.

Оливия что-то спрашивала у него, смеялась, а он не реагировал.

Ноги инстинктивно развернули меня к нему. Шаг в его сторону. Второй.

Туман в голове, желание прижаться и не отпускать, влага между ног…

Закричала на себя мысленно, останавливая.

Ни шага больше! Ни одного!

Малин двумя руками вцепился в спинку стула. Напрягшиеся мышцы увеличили его на размер точно. Приковали мое слабовольное внимание.

— Кара?

Короткий неуверенный зов как из другой вселенной.

Обернулась. Обеспокоенный взгляд Нэнси на короткое мгновение вернул из плена ощущений. Этого мига хватило, чтобы через силу заставить ноги идти не к Малину, а подальше отсюда.

На выходе из столовой за спиной раздался грохот. Повисла гробовая тишина.

Вздрогнула от прокатившейся волны страха и нового витка возбуждения. Еще немного, и вой в самом деле вырвется из моей груди, и я не смогу его сдержать.

Понеслась прочь, так и не узнав, что там произошло.

День начался под девизом "отстой", и продолжался так же. Настроения не было, как и желания вникать в новые знания.

Дрейк написал после обеда, что знает про утренний инцидент. Сказал, что отдал крем Нэнси, она попалась ему на пути.

Сам не уточнил, что именно произошло в столовой, пришлось выспрашивать.

Малин опрокинул стол, разбились тарелки, стулья, естественно, тоже опрокинулись. Отсюда и грохот.

В общем-то он неплохо держался… Но лучше не провоцировать лишний раз, и без крема не ходить. И ему рядом со мной появляться не следует. Я не хочу постоянно сходить с ума.

Теплый осенний вечер манил на улицу. Мы с Нэнси сделали себе сэндвичей, взяли пледы, и ушли в беседку.

Столичных не было. В пятницу они, похоже, решили развлечься за пределами универа, а оставшиеся предпочли улице помещение.

Мы разложили на широких скамейках подушки, укутались в пледы. Из термокружек шел пар от горячего чая, разнося тонкий аромат корицы.

Нэнси жевала с нескрываемым наслаждением, смотря мне за спину на пожелтевшую липу.

С первой встречи в ней что-то изменилось. Незримо. Она ощущается немного иначе.

Странное объяснение. Да и не объяснение вовсе.

— Как у тебя складывается общение с Аштаром? Ты ведь его слейв.

Нэнси на секунду перестала жевать. Стекла очков поблескивали в долетающих лучах фонаря.

— Очень… неплохо, — она спрятала смущение за кружкой. — Мне повезло.

Повезло… Ну, допустим. Мне, в каком-то роде, тоже подфартило с Дрейком.

— Кто еще у него в слейвах?

Плечо под пледами дернулось, Нэнси сделала несколько больших глотков.

— Не знаю, — голос почти не изменился, но ушла извечная робость.

Нервничает. Почему? Настолько прикипела к Аштару, что начала ревновать?

Ко второму курсу превратится в Фиф, начнет всех ненавидеть и испепелять взглядом.

Усмехнулась картинке Нэнси-стерве. Было бы забавно посмотреть на нее такую. Но нынешняя мне нравится куда больше.

— Ты с Дрейком тоже поладила, да? — прежняя мягкая Нэнси вернулась.

— Можно так сказать.

Пока ничего очевидно плохого он мне не сделал. Наоборот, даже помог несколько раз. Не дал совершить огромную ошибку тогда, у ворот с Малиным.

Развивать тему слейвов и столичных не хотелось. Мы, не сговариваясь, переключились на обсуждения универа и Амока в целом. Это тоже не подняло настроения, и мы просто закончили наш импровизированный ужин на свежем воздухе.

Остаток вечера провела в комнате. Фиф придерживалась стратегии "громко игнорировать": она разговаривала с Джаной, будто меня нет, и если я вставляла слово, получала лишь колючий взгляд.

Я не расстроилась. Какой в этом смысл? Я не страдаю недостатком общения, чтобы переживать из-за такой мелочи.

Несколько раз написала Дрейку вопросы про Тима. Он прочитал и не ответил.

Засыпала с тревожными раздумьями о брате, и как итог проснулась разбитая.

День сразу не задался, так и прошел под эгидой "все умрут, а я останусь". Ничего положительного, впрочем, как и отрицательного.

Глубокой ночью проснулась от кошмара. Необычного. Со мной и Малиным в главных ролях. Возбуждение в реальности выдернуло меня из сна.

Умоюсь холодной водой, остыну.

Зевая и потирая глаза, вышла в коридор. В блеклом свете из двери чуть дальше, ближе к выходу из блока, появилась