Глава 10

Побег

Цюрих, офис юридической компании Herzog, Lebeuf & Stein,

наши дни

— Это дело — крайне непростое. Но мы все-таки готовы за него взяться. Нам очень поможет, если вы расскажете все по порядку, не опуская никаких важных подробностей. Даже если они носят… (здесь адвокат сделал паузу) достаточно щепетильный, личный характер. Мы подписали с вами соглашение о конфиденциальности. Для юристов, тем более здесь, в Швейцарии, соблюдение клиентской тайны — нерушимый, священный закон деловой практики. Хотите кофе? Признаться, вы неважно выглядите: вам лучше немного расслабиться и прийти в себя. — Вернер Херцог, старший партнер одной из самых уважаемых юридических фирм Цюриха, чья история насчитывала более ста лет, скрестив руки на груди, в безупречном синем двубортном костюме, сшитом на заказ, стоял посреди своего кабинета, с участием и некоторым сочувствием глядя на своего нового клиента. Им был молодой человек, сидевший в помятой футболке и потрепанных джинсах напротив него на просторном кожаном диване.

Юридическая фирма специализировалась на вопросах международного налогообложения, а также оказывала приватные услуги частным лицам: комплексную поддержку в самых запутанных деловых и даже просто жизненных ситуациях. Разумеется, такого рода ее услуги были по карману только очень состоятельным клиентам, как правило, бизнесменам международного масштаба. Компания вот уже более полувека снимала один и тот же офис — два верхних этажа просторного здания в начале Зеефельдштрассе, в самом центре Цюриха. Из ее окон было видно богато декорированное неоклассическое двухэтажное здание Оперного театра, украшенное бюстами Моцарта и Вагнера. Ниже по улице, за перекрестком, располагались офисы самых известных международных юридических фирм. Однако на здании, где располагалась Herzog, Lebeuf & Stein, никаких вывесок не было — со стороны оно было, скорее, похоже на элитный жилой дом с охраной и кнопками вызова жильцов у главного входа. Такова была политика некоторых, самых старинных швейцарских юридических контор, а также банковских домов: реклама для них была совершенно излишней. Просто так, с улицы, без тщательнейших рекомендаций, попасть в них было невозможно. Это был бизнес только для «своих людей» — разумеется, весьма состоятельных.

— О том, как вашего друга и партнера задержали в аэропорту, я уже знаю. Мои зарубежные коллеги прислали мне сегодня утром пакет документов, где в том числе указано, какой ему, по всей вероятности, планируется вынести обвинительный приговор. Пока ничего хорошего его не ждет, к сожалению. Даже несмотря на активное вмешательство канадской консульской службы, которая уже второй день делает для него все, что в их силах. Но о вашем друге поговорим позже.

Джек чувствовал себя совершенно разбитым. В голове события последних дней перемешивались, а от страха за судьбу друга к горлу иногда подступали легкие приступы тошноты.

— Честно говоря, я не знал, что делать в первые минуты. Хотелось вцепиться в Билла и сказать полицейским, что я его не отпущу, мы отправимся в следственный изолятор вместе. Но это было глупо, кроме того, я даже не успел перекинуться с ним и парой слов. Такое ощущение, что вся эта сцена с задержанием в аэропорту была спланирована заранее и разыграна как по нотам.

— Возможно. Вы и ваш партнер сейчас — весьма интересные фигуры для многих, включая правительства целого ряда стран. Однако юридически доказать это никак невозможно. Надо действовать другими методами. Но все-таки расскажите, что было потом.

— Мы с Шерон взяли такси в отель. Несколько минут она держалась спокойно, но потом, когда мы сели в машину, с ней случилась истерика. Она пошла красными пятнами, билась в конвульсиях, сидя рядом со мной на заднем сиденье, и все время говорила, что хочет как можно скорее убраться отсюда обратно домой и о том, что это она во всем виновата — ведь это она познакомила нас со Сьюзен, из-за которой мы и полетели в Таиланд. Я даже хотел вызвать ей врача, но, как только мы вышли из такси, она снова взяла себя в руки.

— Объяснимая реакция. Кому вы позвонили первому?

— Разумеется, Ван Куну. Это же он нас опекал с первого шага в Сингапуре. Его слова сразу после нашего прилета о том, что нам захочется остаться здесь навсегда, теперь, в отношении Билла, приобрели другой смысл. Я сделал ему несколько звонков — но он перезвонил мне не сразу. Сухо посочувствовал и сказал, что действия таможенных властей не входят в сферу его компетенции. Когда я начал на него кричать, он смягчился и пообещал перезвонить позже. Около восьми вечера сообщил, что смог организовать на завтрашний вечер встречу с премьер-министром и что эта встреча может помочь Биллу. И еще он просил пока не поднимать особой шумихи. Я проверил в Интернете несколько главных сингапурских лент новостей: о задержании иностранца с наркотиками в аэропорту нигде не было вообще ни слова, хотя времени прошло достаточно, а эта новость была сенсацией и должна была быть везде, вплоть до выпуска национальных теленовостей. Но казалось, будто ничего такого и не произошло.

— В тот вечер вы еще с кем-нибудь общались?

— Позвонил моей подруге в Бостон, сказал ей, что у меня было предчувствие, что по прилете из Бангкока в аэропорту произойдет что-то нехорошее. Она ответила, что у нее было такое же предчувствие в отношении всей нашей поездки в Азию, но она все равно не стала нас отговаривать. Потом ко мне в номер зашла заплаканная Шерон, мы пропустили по бокальчику виски. Попытались разыскать координаты той самой журналистки Син, передавшей посылку, — Шерон запомнила ее фамилию на бэйджике, еще когда та пыталась взять у нас интервью в холле отеля. Оказалось, что журналистка с таким именем и фамилией в тайских новостных агентствах работает только одна: пожилая дама лет шестидесяти, которая постоянно ведет передачу о секретах тайской кухни. Молодой девушки-журналистки с похожей на ту стерву внешностью мы не нашли. Еще мы позвонили в канадское посольство. Там уже никого не было, но я нашел доступ к международной дипломатической базе данных, и мы дозвонились до посла на мобильный. Он, кажется, был навеселе, но обещал прямо с утра взяться за это дело. И также подтвердил, что крайне странно, что об этом не было ничего в вечерней прессе.

— Ну что ж, я думаю, тайская журналистка — это одна из нитей к разгадке. Ее розысками мы уже занимаемся. А кстати, что было с вашими номерами в гостинице «Марина Бэй»? Их по-прежнему оплачивали? Ведь это — почти тысяча евро в сутки, не такая уж и мелочь.

— Нас всех на