— Входим. Начинай работать! — скомандовал Гаврюк, и я включил аппаратуру съёмки.

Теперь летим сверху вниз, постоянно меняя высоту и маневрируя между скалами. Вижу, как за нами идёт буквально стена пыли. Представляю, что думают жители кишлаков, видя подобный пролёт.

— 1000 км/ч. Почти на сверхзвук перешли, — сказал я, контролируя по локатору наземные цели в режиме «воздух-поверхность».

Тяжело сейчас Валере держать самолёт на такой изогнутой траектории. Скалы справа и слева, тень солнца падает так, что многие затемнённые участки и повороты в ущелье не видно. Плюс, Валера постоянно отдаёт ручку от себя, чтобы уйти с отрицательной перегрузки. Мы ведь до сих пор летим буквально сверху вниз, снижаясь по ущелью. Ещё и весь песок с пола кабины в глаза поднимается!

Вот и снова кишлак, а за ним другой. Много скота. Дым из домов. И здесь тоже духи.

Тут и обстрел подоспел снизу. Начал работать по нам ДШК, но на такой скорости он нам нипочём. А вот ракета!

— Пуск справа! — крикнул я, заметив дым на одной из горных вершин — Асошки пошли!

— Выходим вправо! — услышал я голос Валеры сквозь звук от системы предупреждения об атаке.

Форсаж, но так просто не уйти. Вертикально уходим вверх, выполняя очень крутую «горку». Вижу, как к нам приближается ракета, словно серая змея, оставляя в воздухе спутный след.

Валера закладывает какой-то нереальный крен и переваливается через горный хребет. И тут же уходит вниз на пикирование.

— Наблюдаю взрыв, — сказал я, увидев, как ракета вошла в гору. — Почему вправо решил уйти?

— Надо было горой прикрыться. Вправо было быстрее, — ответил Валера, но его голос немного дрожал.

От такого напряжения любой бы занервничал. Это Гаврюк ещё хорошо держится.

— Валер, ну мы всё посмотрели, — сказал я, но ответа от командира экипажа не последовало. — Командир?

И снова молчание. Может, поймал ступор? Или у меня связь не работает.

— Возьми управление, — тихо произнёс Валера.

— Понял. Управление принял.

Собравшись со своей группой прикрытия, которая сверху наблюдала все наши слаломные проходы по ущельям, мы проследовали на аэродром. Из задней кабины не очень удобно управлять, но с такой навигацией, как у этого борта, можно и в очень сложных погодных условиях зайти и сесть без напряга.

Пока летел, задавался вопросом, что своих войск мы там не заметили. И где то самое кольцо, в которое 346й десантный полк должны были взять остатки отрядов моджахедов?

А самое интересное, почему в 1981 году появилась подобная модификация самолёта МиГ-21 с таким оборудованием и вооружением? Возможно, что-то в этой истории Советского Союза пошло по-другому и всё для нашей страны не закончится так… как закончилось?

После посадки Валера пару минут сидел ещё в кабине, не собираясь вылезать. Даже когда к нам спешили инженера с расспросами по поводу этой лётной машины, он не обратил никакого внимания на них.

— Что скажете? — спросил у меня взрослого вида инженер с несколько искривлённым носом.

— Есть недочёты, но работает прекрасно. Как комплекс называется? — спросил я.

— «Копьё». Наше НПО «Фазотрон» разработало. Теперь, если позволите, про недочёты.

Пока я рассказывал все косяки в работе локатора, Валера вылез из кабины и ждал меня, чтобы идти в штаб.

— Спасибо вам, молодой человек. Думаю, что у вас большое будущее, — сказал инженер.

— Адольф Георгиевич, давайте посмотрим на объективный контроль, — позвал один из техников инженера.

— Удачи вам, Сергей, — сказал он и убежал к самолёту.

Интересное имя. Что-то у меня чуйка на этого инженера. Где-то я его имя слышал. Может, чего изобретёт крутого.

— Валер, ну ты как? — спросил я у Гаврюка, который утирался подшлемником от пота.

— Устал, Серёга. Когда вышли из ущелья, руки забились. Не могу понять, что произошло, — начал говорить мой командир звена.

— Это тебя так мой манёвр в тумане выбил из колеи?

— За это тебе бы в нюх надо врезать, чтобы помнил первый пункт правил на борту — есть только один командир, и он решает. Первый после бога — слышал такое выражение? — спросил Валера.

Странно, что Гаврюк упомянул бога. Вроде в армии были все атеисты в это время. Ну, ему повезло, что я в прошлой жизни был крещёным.

— Слышал, — сказал я, а про себя подумал, что даже фильм с таким названием смотрел.

Присели мы с Валерой на скамейку в курилке рядом с «высоткой». Пока наши товарищи, прикрывавшие нас, прикладывались на скамейках, мы с командиром звена продолжили наш спор.

Если честно, в словах про первый пункт Гаврюк прав — за всё отвечает командир на борту. Только вот ситуация была такова, что другого шанса войти в ущелье не было. Ждать пока сойдёт облачность, можно очень долго.

Но в этом первом пункте, где командир на борту главный и есть сама соль. Если командир не прав, смотри пункт первый.

— Так вот, Серый, задача есть задача, но мне главное — привезти тебя живым, а не какие-то там фотографии духов. Итак, понятно, что они там и никуда не уходили.

— Они ещё и в соседние расползлись ущелья и кишлаки. Похоже, что всё только начинается, — сказал я и замолчал, увидев идущих Томина, Виталия Егоровича Павлова и ещё одного вояку, но в песочной форме без погон.

— Это генерал-полковник Модяев. Он фронтовик ещё, — шепнул мне Валера, кивая на седого мужика, о чём-то рассказывающего нашим командирам. — Похоже, слетелся весь бомонд.

— Похоже, к нам идут, — сказал я, вставая вместе с Гаврюком со скамейки и расталкивая лежбище наших товарищей.

— Напомни, кто сейчас Модяев по должности? — спросил я у Менделя, пока тот стучал себя по щекам.

— В главкомате какую-то должность занимает, — ответил Паша, широко зевнув.

— Видимо, представителем от ВВС прислали в Оперативную Группу Министерства обороны, — предположил Гусько, надевая на голову фуражку.

Впопыхах собравшись и накинув на себя одежду, вся наша группа выстроилась перед курилкой.

— Так, котики морские, в ущелье кто летал? — спросил генерал, пожимая каждому руку.

— Я — капитан Гаврюк.

— Я — лейтенант Родин.

— Эти что ль, Томин? — указал на нас Модяев, заходя в курилку.

— Так точно, товарищ генерал, — подтвердил Томин.

— Ладно. Удачно слетали, ребятки. Низенько ходили? — спросил у нас генерал, похлопывая меня по плечу.

— В ущелье до 50 метров опускались, — ответил ему Валера.

— Понятно. Помню, на Як-9 ещё, летал в войну на разведку. Там попроще было — гор таких не было. Но немец стрелял не хуже этих мандж… можда… Виталь Егорыч, как ты их называешь? — повернулся Модяев к Павлову.

— Моджахеды, Иван Фёдорович. Проще их духами называть. Не так сложно выговаривать.

— Да ты их как только не назови, меньше они стрелять не будут. Садитесь ребятки, — махнул рукой генерал и сам присел на скамью.

Приятная беседа у нас состоялась с лётчиком-фронтовиком. Рассказал он пару историй из своего боевого опыта и что вообще думает об этой войне. Не знаю, как остальные, а я заслушался рассказами Ивана Фёдоровича.

В прошлой жизни у меня не было таких возможностей встречаться с лётчиками времён Великой Отечественной войны. Чаще всего в училище приходили ветераны-афганцы или участники Чеченских войн. Так что не воспользоваться такой уникальной возможностью было нельзя.

— Вот так, я и получил первое своё «Красное Знамя». Был это 43й год. Во были времена!

— А сейчас хуже, Иван Фёдорович? — спросил у него Гусько.

— Сейчас? А вот сейчас, сынок, всё через мягкое место, — хлопнул себя по коленке генерал. — Дурней полно, куча балаболов, а в штабах сколько сидит ненужных личностей! На кого страну оставить-то?

Во время небольшой паузы Иван Фёдорович оглядел всех.

— Чего молчите, сычи? На вас страну оставлять придётся. Сейчас ваш фронт здесь. Знаю, что многие думают, что не наша здесь война. История покажет, но и она же помнит победителей. Всем ясно, истребители? — громко спросил Модяев и получил хоровой утвердительный ответ.

— Товарищ генерал, о деле нужно поговорить. Вы же помните…

— Вот, Виталик, молодец! Спасибо, что старому напомнил о деле. Так, капитан и лейтенант, а ну, за мной на доклад, — сказал Модяев и встал со своего места.

— Товарищ… Иван Фёдорович, а кому? — начал неуверенно спрашивать Валера.

— Чего и кому? Пошли, доложишь о разведке. Знаешь такого маршала Советского Союза Соколова? Вот ему и доложишь.

Вот так на разведку слетали! Теперь ещё и целому маршалу доложить нужно.