Шрифт:
Закладка:
— Я защищаю тебя, — тихо шепчу Ардару, и ветер уносит слова. В голове гудит, кровь со лба медленно стекает по носу. Ардар пропускает удар ножом в голень и, не сдержавшись, я хватаюсь за ногу, вскрикиваю, опускаюсь на колено. Что-то держит меня, не давая упасть. Не понимаю, что происходит. Ардар должен побеждать, моя сила — сила, данная Богами, — его сила.
— Я защищаю тебя. Защищаю тебя, — шепчу как мантру, но это не помогает. Ардар с трудом отбивает атаки, и я чувствую, как напуган он моим молчанием. Как боится, что Смерть уже забрала меня. — Защищаю тебя, — безнадежно повторяю, хотя уже ясно — ветер не доносит слов, я слишком далеко. И тогда мне приходится отпустить связывающую нас нить и позволить ей вести.
— Жрица, — зовет Туман, но тщетно.
Сейчас меня здесь не станет.
Я следую за клятвой, и «я» возникаю позади Ардара. Он не чувствует и не видит меня, отражая удары. Поднимаю руки и заставляю себя коснуться его спины. Ардар едва ведет лопатками переводя дух между атаками. Вокруг много дыма и ярости, ощутимо мешающих дышать. Где-то пожар. В воздухе пахнет Смертью.
— Я защищаю тебя, — тихо, беззвучно, почти мысленно обещаю Ардару и отдаю через ладони все, что могу. Он двигается в бою, обретя уверенность и мощь. Я вздрагиваю от порыва холодного ветра, а после чувствую огонь совсем рядом: жар от него, как и пепел, окружают почти сразу. Вокруг почти ничего не видно. Не могу понять, где именно находится Ардар и почему мне пришлось прийти сюда, пока не различаю в чаде белесые глаза на лобастой морде.
— Кала… — само вырывается изо рта, и у меня перехватывает дыхание. Она всегда рядом с девочками. Моргнув, Кала рывком исчезает в дыму, показавшись мне лишь на секунду. Сцепив зубы, я пачкаю руки в своей крови и складываю пальцы друг на друга: мизинец на указательный, безымянный на средний, средний на безымянный и указательный на мизинец; когда ветер начинает медленно кружиться вокруг меня, я стискиваю пальцы в замок, чтобы разогнать клубы.
Мгла расступается, и после очередного поворота Ардар замечает меня, как и те, с кем он борется. Это злые и жестокие люди, незнакомые мне. Все трое на мгновение приходят в замешательство, и Ардар отмирает первым. Широким замахом он вонзает клинок в горло одного, а второй бросается в мою сторону, выставив перед собой тесак. Ардар перехватывает его буквально в метре, а я, зная, что могу сейчас получить смертельную рану, пытаюсь разглядеть Калу среди побоища.
Я узнаю эти места. Я росла здесь. Это город Ардара.
Кала стоит на пороге дома, где прячутся девочки, и не позволяет никому подойти, ее не пугает ни огонь, пылающий в опасной близости, ни множество врагов. Я разжимаю пальцы, и ветер сразу же стихает, дым обволакивает все вокруг, но, сорвавшись с места, я проношусь мимо победившего Ардара. Он тянется, пытаясь поймать меня за руку. Перепрыгнув через мертвое тело, бегу так быстро, что едва не падаю, взобравшись на ступеньку, у которой лежит труп, пролезаю под перилами крыльца и останавливаюсь позади Калы. Теперь мы вместе. Она чувствует мою руку на загривке и обнажает клыки.
— Опасно, — не разборчиво рычит Кала, не одобряя мое появление.
Плевать. Никто не подойдет к девочкам.
Я слышу животный рев Ардара, он знает, куда идти за мной.
— Тушите дома! — кричит какая-то женщина.
На крыльцо взбираются двое, Кала в прыжке раздирает одному горло. Я пускаю огонь по венам и, поймав второго за руку, выжигаю его разум, медленно, постепенно, чтобы не ранить себя. Он опускается на колени, и теперь мне удобно схватить его за шею, чтобы напоследок посмотреть в глаза. Я редко посылаю души Смерти, только если нет другого пути.
— Передай ей, что девочки останутся со мной, даже если она пришлет тысячи своих псов.
Взгляд угасает, и человек падает замертво, Кала наступает на его спину, лапы в крови. Она снова готова драться за моих девочек. Мимо, очень близко, трусливо бегут те, кто еще жив, Ардар и его дюжие войны уничтожают напавших. Я оглядываюсь на дверь позади. Прямо за ней можно увидеть девочек, убедиться, что с ними все в порядке. Но я и без того знаю, что им уже ничего не угрожает. Мне нельзя их видеть, иначе не смогу уйти. Боги, как я хочу остаться с ними. Мне только и нужно — шагнуть к двери. Вместо этого разворачиваюсь и опускаюсь на колени перед Калой в благодарность за отвагу и самоотверженность. Она склоняет голову и утыкается мордой мне в ключицу.
— Кошка! — ревет Ардар, и Кала тихо рычит:
— Иди.
Я закрываю глаза и возвращаюсь по нити обратно.
— Жрица, — снова издалека зовет Туман, и я хочу застрять где-то посередине, лишь бы не возвращаться к хаасам, не возвращаться к Ардару, не слышать ничьих молитв, не чувствовать чужие раны, не взывать к Богам. Там, где только Кала может говорить со мной.
— Жрица, — продолжает звать Туман, и я открываю глаза. Демоны, я так устала.
Он поддерживает меня, прижав к своей груди, и рукой давит на рану. Его сердце стучит часто, как при быстром беге. Рутил и Сапсан бестолково сидят рядом. Прошло не больше четверти часа, и если Туман беспрестанно звал, пока меня не было, это даже забавно.
— Она пришла в себя, — шепотом говорит Сапсан. Мы от кого-то прячемся?
Я упираюсь ладонью в грудь Тумана и отталкиваюсь, он отпускает сразу. Нелепо передвинувшись в сторону, я с трудом сижу и, потрогав голень с порезом от тесака, стираю кровь с губ и под носом. Плечо болит сильнее.
— Ради Хааса, что это было? — спрашивает Рутил, он кажется самым спокойным из всех. Я снова стираю кровь с губ, проверяю нос. Все цело.
— Откуда? Не понимаю, — растерявшись, бормочу я.
Туман тянется к моему лбу, и я, тут же вспомнив, прикладываю ладонь к ссадине. Сапсан роется в сумке, достав бинты, протягивает Рутилу. Дружно и неумело они принимаются перевязывать плечо. Рана на ноге им не видна из-за сапога, но она и беспокоит меньше.
— Спасибо, — кивнув, пробую подняться, хаасы поддерживают в четыре руки.
— Жрица, какого демона? — зло произносит Туман, тоже встав на ноги. — Ты звала своего зверя. С кем ты говорила? Кого защищала?
Я отнимаю руку ото лба и оборачиваюсь:
— Не скажу, Волк. Хочешь — режь, но я тебе ничего не скажу. — Тяжело вздохнув, прохожу мимо костра и сажусь на камень у
