Шрифт:
Закладка:
– Ну, раз оно такое, почему ты сопротивляешься? И если я говорю, что мне нужна ты, значит я знаю, о чём прошу. Я выбрал самую достойную кандидатку. Первый наш совместный выход – сегодня. К четырём ты должна быть готова. Так что у тебя не очень много времени, чтобы привести себя в порядок. Скоро за тобой заедет Инна. Сегодня твоя задача – не мешать ей.
– А иначе ты её уволишь, – позволяю добавить сарказм в голос.
Нейман легко поднимается. Я слежу за тем, как он идёт к окну, отдёргивает штору и смотрит на облака. Мы так высоко, что я вижу только их в панорамном, до пола, окне.
– Если понадобится, то да. Но, думаю, ты не кровожадна. Не позволишь, чтобы кто-то пострадал из-за тебя.
Психолог, мать его. Доморощенный.
– А если я откажусь? – спрашиваю у его спины. Нейман пожимает плечами.
– Мы уже это обсуждали, Ника.
– А если я напортачу, сделаю что-то не то? Я ведь не девушка из вашего общества.
Он бросает на меня взгляд. В нём сквозит ирония. Хоть какие-то эмоции.
– Ты девушка. Девушкам прощают многое. Ты красивая девушка, Ника. Красивым прощают больше. Нет ничего такого, что бы ты могла испортить. Ничего особенного от тебя не требуется. Просто будь рядом и будь собой.
– Ты же понимаешь, что собой как раз мне быть нельзя, – говорю тихо.
– Я понимаю, что ты слишком зациклена на внешних атрибутах. Одежда. Кто что скажет. Кто как посмотрит. Ты – это не одежда и не люди вокруг. Ты – это мир. Твой, индивидуальный. Не нужно быть кем-то, Ника. Попробуй выпустить себя из клетки, в которую ты сама себя загнала.
Он смотрит на часы. Качает головой.
– Пойдём, я покажу тебе квартиру и твою комнату. Через час подъедет Инна. Всё будет хорошо. Доверься мне.
Я не хочу ему доверять. Слишком всё гладко. А поэтому – неправдоподобно. Настораживает. У меня волоски дыбом стоят на руках, и не покидает ощущение, что он снова чего-то не договаривает. Но это же Нейман. Мне бы привыкнуть к этому.
Спорить бесполезно. Остаётся одно: ждать. Рано или поздно станет понятны его мотивы и его игра. Куда только она заведёт?
– Я бы могла сказать, что тебе сказочно повезло, – говорит Инна, когда мы садимся пить чай в кафе.
Я несколько часов изображала покорную овцу, делала, что она скажет, не обращала внимания на то, что она выбирает. Полностью положилась на её профессионализм.
Она опять выбрала гардероб. Заново. С нуля. И в этот раз одежда отличалась. Дорого. Баснословно дорого. Много. Как будто мне предстоит без конца таскаться на какие-то балы и встречи по крайней мере год. От усталости рябило в глазах. Все эти платья, сумочки, обувь не радовали.
– Но? Есть ведь какое-то «но», я его слышу. Договаривай, – прошу я её, отпивая глоток чая. Зелёный, с какими-то травами. Непривычный вкус. Тот чай, что мы пили с бабушкой, почему-то пах рыбой.
– С ним никогда не знаешь, какой шаг следующий, – говорит она, отводя глаза. Поэтому будь осторожна. Не разбей сердце.
Я трусиха. Боюсь спросить, что за кроется за её предупреждением.
Что с Нейманом рядом находиться непросто, я уже давно поняла. Инну и этот айсберг что-то связывало? Кажется, я не хочу об этом знать.
– Спасибо, – благодарю я помощницу. Ловлю на себе её внимательный взгляд. Стараюсь в свой вложить твёрдость, которую не ощущаю.
– Ты молоденькая, – вздыхает она, – многого не понимаешь. Запутаться легко. А он… сложный, неоднозначный. Хороший по-своему. Но до этого хорошего ещё докопаться нужно. И не для всех его положительные качества окажутся таковыми.
Меня настораживают её откровения. Что-то есть в них… то ли неискреннее, то ли недоговорённое. Инна знает гораздо больше, чем говорит, а я могу только чувствовать. Мне явно не хватит ума и мудрости, чтобы прочитать скрытый подтекст, если он, конечно же, имеется. Поэтому я молчу. Инна тоже не подталкивает меня к разговорам. Да нам и некогда.
Стилист приезжает прямо на дом. Делает макияж и причёску. Инна выбирает платье. Я не сопротивляюсь. Выжидаю сама не знаю чего.
Нейман заходит стремительно, без стука. Я почти готова. Мне нужно лишь туфли надеть да новое меховое манто.
Я выгляжу взрослее. Не похожа на себя. Тёмно-синее платье с ледяными голубыми искрами облегает фигуру, очерчивает все изгибы. Я чувствую себя голой.
Вижу, как вспыхивают тёмным глаза у Неймана. На миг. Ему нравится. Я немножко научилась его читать.
– Готова?
Вздыхая украдкой, я обуваю туфли. У них каблук не такой высокий. Они удобные, но всё же я побаиваюсь, что буду идти, как корова по льду. Меньше всего хочется выглядеть пугалом или бедной родственницей, у которой две левые ноги и платье с чужого плеча.
Хуже всего, что в душе я так себя и чувствую, но взгляд Неймана позволяет держаться на плаву. Путеводная звезда. Огненная нить, за которую я цепляюсь, рискуя обжечься. Лучше так, чем опозориться. Как оказалось, мне не всё равно. Я волнуюсь.
– Расслабься, – рисует он большим пальцем узоры на моей ладони. – Ничего не бойся. Никто не посмеет тебя обидеть.
Пока он рядом. Что будет, если я останусь одна? Сколько жадных взглядов меня сегодня облапает? Злых языков – обсудит.
Он прав. Не нужно думать об этом. Все эти люди для меня никто. Нужно выдержать. У меня должно получиться.
– У нас есть время. Заедем кое-куда, – смотрит он на часы. Даёт распоряжение водителю. Мы снова рядом – бедром к бедру. Его нога прижата к моей. И вроде бы не специально, но нутром чувствую: если бы не хотел, он бы сидел по-другому. Его машина достаточно вместительная.
Мы останавливаемся у ювелирного магазина.
– Это лишнее, – пытаюсь я возражать, но Нейман меня не слушает – ведёт за собой. В этот раз – под руку, словно мы пара. Он сделал это сам – зажал своим локтём мою кисть. Мне оставалось лишь подчиниться.
– Доверься, Ника, – слышу его гипнотический тихий голос. Он обволакивает меня, лишает воли. Ну, не драться же мне с ним?..
– Нет, Стефан! – прыгает вокруг меня лысеющий гном на коротких ножках. – Как тебе такое в голову пришло? Бриллианты – для зрелых дам, даже не думай! А для такой конфетки у меня есть нечто потрясающее! Сапфиры! – закатывает он глаза.
Мне нравится, что он не сгибается в три погибели перед Нейманом и не лижет ему ботинки. Оказывается, есть люди, способные ему противостоять и слово поперёк говорить.
– Жаль, у девушки – девственные ушки, – сокрушается он. – Но со временем вы это исправите, правда?
Я густо краснею. Нейман окидывает меня таким взглядом, что хочется провалиться под пол, но моя неловкость мужчин не трогает, они уже не со мной.
– Посмотри, какая красота! – пыхтит Гном, тыча что-то Нейману под нос. – Брызги моря, что ласкало Афродиту! Капли дождя, что срывались с неба в момент зарождения жизни на Земле! Это колье достойно лучшего! Вот этой юной шейки, например. Мелкие бриллианты, заметь. Не утяжелить, а дать блики, украсить, подчеркнуть её красоту. И сапфиры, ах, какие сапфиры! Чистые, глубокие, без единого изъяна! Примеришь?
