одиночестве, за исключением короткого периода, когда погостить ко мне приехала дочка Юля. Посол на пару недель улетел в отпуск в Москву, я на это время остался временным поверенным в делах СССР. На несколько официальных мероприятий довелось проехаться на заднем правом сиденье автомашины – так положено, когда на той же стороне капота развивался красный флажок. Ожидать следующей подобной оказии пришлось десять лет, и случилось это уже в Коломбо. В последующем ездил уже под триколором. Но первая поездка запомнилась навсегда.

Возвращался я на родину из Сенегала с определенными трудностями – сначала не было замен на моих двух советни-ческих должностях. А когда они наконец были оформлены, возникла новая преграда – в групкоме (отдел ЦК КПСС) посчитали, что меня пока некем заменить на посту секретаря объединенного парткомитета. Только благодаря помощи Тер-Газарянца и подключившегося к решению этой проблемы Шведова удалось, наконец, добраться до Москвы.

Четыре года с Фирюбиным

Извините, но начну с Википедии. Что делать? Времена нынче такие. Куда уж без нее? Читаем: Н.П. Фирюбин – советский государственный и партийный деятель. Трудовую деятельность начал в шестнадцать лет строительным рабочим, после окончания Московского авиационного института работал на авиазаводе. С 1938 года – на руководящей партийной и советской работе. В 1940-49 годах секретарь Московского горкома ВКП(б). В годы Великой Отечественной войны – уполномоченный Госкомитета Обороны, член Военного совета Гвардейских минометных частей Красной Армии. Принимал участие в создании наших легендарных «Катюш».

С 1953 года до последних дней жизни был на дипломатической работе: посол СССР в Чехословакии и Югославии. С 1957 по 1983 год – заместитель министра иностранных дел СССР. Генеральный секретарь политического консультативного комитета государств-участников Варшавского договора.

Был трижды женат. Вторая жена Екатерина Фурцева. После ее смерти ушел к Клеопатре Гоголевой, вдове А.В. Гоголева, секретаря Московского обкома КПСС – знакомые называли ее Клера. Это дословно, и все правильно. Не упомянуто лишь, что стажировался или, правильнее сказать, работал Николай Павлович до войны на заводах «Рено» во Франции, а после помогал создавать промышленные предприятия в Узбекистане.

Меня с Николаем Павловичем познакомил Земсков во время их пребывания в Париже на уже описанной конференции по Вьетнаму. С ним я так же, как и с Земсковым, отправился в «Галери Лафайет» за покупками. Ходим, смотрим. Фирюбин никак ни на чем остановиться не может, только упомянул, что хотел бы что-то приобрести для супруги. Я предложил купить для Екатерины Алексеевны платье. Выяснилось, что и он не знает ее размеров. Вот тут я и ляпнул: «Да это не проблема – мне они хорошо известны, как и ее предпочтения к разным моделям». Фирюбин несколько опешил: ничего себе, он размера собственной жены не знает, а мне они откуда-то известны? Пришлось смущенно объяснять, что в качестве шефа протокола и переводчика мне доводилось несколько раз во время заездов министра культуры сопровождать ее, в том числе и при закупках туалетов. Будущий шеф, слегка поморщившись, объяснения принял, но платья покупать так и не стал, ограничившись какими-то мелкими приобретениями. Но в итоге мы расстались весьма дружелюбно.

Почему я об том вспомнил? Есть и сему объяснение. В 1978 году я вернулся в Москву из очередной загранкомандировки в Сенегал. Сразу же после приезда меня изловил мой добрый приятель Толя Дрюков. Несколько последних лет он работал помощником у Фирюбина (сам он менял Олега Босторина, которого позднее уже я сменил на посту начальника управления стран Южной Азии МИД СССР) и сказал, что шеф отпускает его на повышение – заместителем заведующего отдела Юго-Восточной Азии Игоря Рогачева, но требует найти ему подходящую замену. Толя рекомендовал ему меня. И уже на следующий день я был принят Фирюбиным. «Так это вы тот самый Котов? – встретил он меня. – Ну, конечно, я же вас знаю и помню. Ну что, будете работать у меня?» Сочту за честь, скромно ответил я. И через несколько дней вступил на новое поприще. А оно оказалось весьма обширным.

Николай Павлович курировал в МИД'е значительный круг проблем. Отношения со странами почти всей Азии (заведующие отделами А.И. Вальков, И.А. Рогачев, Н.Н. Соловьев), отдел международных экономических отношений (заведующий Е.Н. Макеев), весь пласт финансово-хозяйственной деятельности: валютно-финансовое управление, управление капстроительства, управление делами, УПДК. Плюс ко всему он еще был генеральным секретарем Политического Консультативного Комитета стран Варшавского Договора (ох, уж и досталось мне с этим последним, правда, хоть медаль «За укрепление боевого содружества» получил). Так что поначалу приходилось весьма нелегко. Но потом мало-помалу втянулся. Помимо этого на меня через какое-то время повесили функции замсекретаря партийной организации секретариатов по оргвопросам (самой крупной в МИД), где состояли на партучете Громыко, его замы, послы по особым поручениям и т. д. Правда, на партсобраниях мы их как-то особо не видели.

А началась моя деятельность на новом посту с довольно прозаического поручения. Шеф улетал в очередную командировку и, поскольку у меня даже еще не было соответствующего диппаспорта, с собой взял Толю Дрюкова. Меня же он попросил за время своего отсутствия постараться разыскать материалы, касающиеся нашего представительского особняка на улице Алексея Толстого. Несколько дней я провел в телефонных разговорах и в результате в каких-то архитектурных архивах раздобыл подлинные чертежи Шехтеля, которые очень помогли при реставрации.

Правда, потом уже во все командировки Николая Павловича я летал вместе с ним. В силу широкой сферы его обязанностей они были весьма частыми (у меня, как и у шефа, даже было два диппаспорта) и проходили по различным направлениям. Прежде всего, конечно, поездки в азиатские страны, частенько также в связи с решением крупных хозяйственных вопросов. По линии ОМЭО в основном ездили в Женеву на различные внешнеэкономические форумы. Две недели провели в Варшаве, готовя вместе с хозяевами юбилейное заседание ПКК. Бывали и отдельные неожиданные поездки, например, в Луанду в составе правительственной делегации во главе с Председателем Совмина РСФСР Соло-менцевым на похороны ангольского президента Агостиньо Нето. Там я встречал свой очередной день рождения под аккомпанемент траурных церемоний.

Как правило, шефа в командировки кроме помощника сопровождал заведующий соответствующим отделом. Чаще всего это был Игорь Алексеевич Рогачев. Игорь Алексеевич – знаковая фигура в советской и российской дипломатии на азиатском направлении. В 1986-92 годах был заместителем министра иностранных дел СССР, затем тринадцать лет российским послом в КНР (начинал он там переводчиком, а в целом являлся самым крупным специалистом у нас по этой стране, доктором исторических наук по китайской тематике). По возвращении в 2005 году был избран в Совет