— Она была напугана до смерти, в машине расплакалась, но причину слез не озвучила. Честно говоря, я вчера заподозрил, что не так уж она к нему и равнодушна!

— Вы были за рулем красного «Гелендвагена»?

— Заметили? Да, это мой автомобиль.

— Что было дальше?

— Через пару кварталов Иветта вдруг попросила ее высадить.

— Оставили ее одну?

— Послушайте, Иветте восемнадцать, вполне взрослая девочка!

— Я же говорила тебе, нельзя было…

— Прекрати, Лиля! Ты носишься с ней как с младенцем. В конце концов она вырвется из-под твоей гиперопеки и во что-нибудь вляпается! Если уже не вляпалась, судя по реакции на случай с Никитой.

— Где сейчас ваша племянница?

— Должна быть на занятиях. Она, вообще-то, не пропускает, насколько нам известно. Утром, правда, я ее уже не отвожу, но встречать — встречаю.

— Позвоните ей, спросите, все ли у нее в порядке.

Лилия послушно достала из кармана халата телефон. Она долго ждала ответа на вызов, а Руднев наблюдал, как меняется выражение ее лица — от легкого беспокойства до панического ужаса.

— Трубку не берет. Марк, а если и с ней что-то случилось? Как с этим мальчиком?!

— Лилия, возьми себя в руки. Спокойно открой «Зенли» и узнаешь, где она…

— Да, да… я сейчас, простите, не подумала.

— Представляете, Лиля еще и следит за ней! Хотя, похоже, не зря? — Пока жена открывала программу, Марк набирал номер Иветты. — Нет, не отвечает…

— Иветта в университете! — торжественно сообщила Лилия, явно успокаиваясь и показывая экран телефона с геолокацией племянницы. — Конечно, отключила звук на лекциях, все понятно.

— Хорошо. — Руднев посмотрел время и подумал, что успеет к концу второй пары, чтобы поговорить с девушкой. — Не беспокойте ее, пусть учится. Я сейчас еду в университет. Предупреждать Иветту о моем визите, если дозвонитесь, не нужно.

Он заметил, как тревожно переглянулись Марк с Лилией.

Руднев поднялся с удобного кресла и хотел уже попрощаться, но тут в кармане куртки завибрировал телефон.

— Да, Игорь, — ответил он сыну, кивком прощаясь с Гольдбергами и направляясь к выходу. — Я понял тебя. Марк Иосифович, еще один вопрос, — резко разворачиваясь, спросил он. — Где ваша машина сейчас?

— «Гелик»? А… да вчера вечером, перед нашим отъездом сюда, друг ключи попросил на денек, у него что-то с тачкой. Я все равно до завтра не ездок. А в чем дело?

— Имя друга — Матвей Смоленко?

— Да. Кстати, это по его совету наши приятели решили отметить годовщину свадьбы здесь, он работает системным программистом у Фандо.

Руднев почти не слушал, что говорил Марк. Он звонил следователю следственного комитета Жаровой.

— Катерина Леонидовна, приветствую — Руднев. Вы выезжали утром на труп девушки в парке? Да, Карина Мунтян. Коротко — есть информация, что в это время у парка был замечен красный «Гелендваген». За рулем мог быть не владелец, а некий Матвей Смоленко. Да, подозреваю в причастности к ее смерти. И не только. Да, группу на задержание. Он может быть в офисном центре Фандо, где работает. Или в первой городской у брата. Точно так, у вчерашнего пострадавшего… Понял, выезжаю. А вы в курсе, что ваш друг — родной брат Никиты Смоленко?

— Этого парнишки?! Ну нет, не может быть. Парень из Новосибирска, а Матвея я с детства знаю, мы же одноклассники. Не было у него родных братьев, да и сестер тоже. Он у Веры Сергеевны один, отец ушел из семьи. И, по-моему, уже скончался. Я думал мало ли, просто однофамильцы.

— Я, кажется, поняла… мать Никиты — вторая жена отца Матвея? К ней он уехал в Новосибирск, и там родился еще один сын. Так?

— Наверное… Странно, но Матвей никогда не упоминал, что у него есть брат. — Марк выглядел ошеломленным.

— Тем не менее тот каждое лето проводил у них. По словам самого Никиты, Вера Сергеевна относится к нему как к родному. И это они уговорили его поступать в наш университет.

— Подождите, а почему вы спросили о машине? Что-то случилось?

— Ваш «Гелендваген» видели сегодня утром у ворот парка, где погибла от передозировки однокурсница Никиты и вашей племянницы Карина Мунтян. Девочка с фиолетовыми волосами…

— Да-да, такая пухленькая, невысокая. Я их видел вместе с Веткой, они общались вполне мило. Даже обнялись на крыльце у входа в универ. Потом Ветка села ко мне в машину. Но я никак не могу понять, что делал Матвей у парка? Если, конечно, за рулем был он. И какое отношение он может иметь к этой наркоманке?

— То, что девушка регулярно употребляла наркотические средства, — не факт, — осадил его Руднев, слегка разозлившись, — любят у нас сразу штампы ставить. — А какое отношение ваш друг имеет к двум преступлениям, разберется следствие. Всего доброго.

Уже у самых ворот его догнал звонок Жаровой — Матвей Смоленко был задержан на стоянке первой городской больницы.

Глава 7

Договорившись с Жаровой на встречу после обеда, Руднев рванул к университету. Для законного задержания Иветты Макарской никаких оснований не было, возможно, в красный «Гелендваген» садилась не она, а какой-то паренек — Игорь не смог уверенно сказать, что это была девушка. Если бы сам Руднев не говорил вчера с Макарской, не заметил, как та похожа на подростка, на нее даже подозрений бы не пало.

Если это Матвей напал на брата, то где мотив? Ревность к давно умершему отцу? Бред. Столько лет опекать сына женщины, которая лишила его отца, а тут вдруг — раз, и по голове? За что это? Ослушался, не захотел жить под их опекой? Это уж тем более не причина. Часики? Ну да, более весомо, но тоже сомнительно — стоимость их системный программист, работающий у Георга Фандо, отобьет парой зарплат. «Возможно, девушку не поделили? Макарскую как вариант. Не мог Матвей не знать ее, если он друг Марка», — подумал Руднев, прибавляя скорости, — поток машин после съезда с моста распределился по разным улицам, двигаться стало значительно легче.

Он успел к концу второй пары, даже ждал семь минут возле аудитории, где кандидатом физико-математических наук доцентом кафедры высшей математики Фроловым В. П. (как он узнал из расписания) первому курсу юрфака читалась лекция, но Иветта не вышла. Руднев заглянул в пустой зал и сразу же заметил девушку. Сидя на последнем ряду, та задумчиво смотрела в окно, сжимая в руке телефон. Бросив равнодушный взгляд на вошедшего Руднева, она, видимо, уже не в первый раз нажала на вызов.

— Он задержан полицией, Иветта. Поговорить вам удастся теперь только на очной ставке, — не стал церемониться