– Забудь, – одновременно сказали Герман и Алиса.

– Но почему?

– Лес жалко. И животных.

– А мне – нас.

– Герман, нельзя быть таким циничным эгоистом. Вот Алиса думает о других, наверняка и душегуба жалеет.

– Не жалею я его, – буркнула девушка. – Но кто знает, кого ещё это коснётся? Вот, например, у Германа семья пропала, и что-то мне подсказывает, что находится она в лесу.

Нинка резко замолчала, перестав проталкивать свою идею; говорить больше было не о чем, и они направились к лагерю.

Сундук оказался громоздким и чересчур объёмным. Тащить его в одиночку явно было неудобно, и через некоторое время Алиса машинально подставила руку под деревянное резное днище, освобождая Германа от части веса. Сделала она это настолько отрешённо и незаметно для себя, что мужчина, с беспокойством за ней понаблюдав, спросил, всё ли в порядке.

– Нет, – тут же отозвался Игорь. – Но моё состояние никого не волнует, так?

– Именно. Алис?

– Всё путём.

– А по-моему, нет. – В голосе Германа слышалась возрастающая тревога, и девушка через силу улыбнулась.

– Я просто думаю.

– Чёрта с два. Когда ты думаешь, морщишь лоб и волосы наматываешь на указательный палец.

– Ничего подобного.

– Ещё как, – в один голос подтвердили Нинка и Игорь. Последний – с раздражением, скрыть которое не удалось.

Алиса отмахнулась, давая понять, что тема ей совершенно неинтересна, но поразмыслив, слегка замедлила шаг, нарочно отставая от друзей, и, стараясь не смотреть на Германа, себе под нос буркнула:

– Ты ведь не спал.

– Что?

– Когда этот мужик напал на нас с Игорем. Ты не спал и всё слышал.

– Так вот, в чём дело, – с заметным облегчением выдохнул он. – Возмущаешься, что я не ринулся тебя спасать?

– Небось перевернулся на другой бок и продолжил храпеть, – огрызнулась девушка. Выяснять с ним отношения ей не нравилось, и при иных обстоятельствах Алиса предпочла бы обо всём попросту забыть, но сейчас недомолвки и обиды грозили обойтись слишком дорого.

– Я не мог быстро, не привлекая внимания, выбраться из палатки. Поэтому ждал удобного момента.

– Дождался?

– Вообще-то, да. И давай поменьше тона оскорблённой невинности.

– Меня убить могли! – не выдержала Алиса, ненавидя себя за слёзы, предательски звучавшие в голосе. Нет, всё же не нужно было это обсуждать – и так проблем достаточно.

– Но не убили. Твой придурковатый приятель пока на что-то годен, я в него верил.

– А я – в тебя! – Отпустив сундук, девушка резко зашагала вперёд, старательно пряча лицо за волосами, и обернулась, только когда поняла, что слишком долго не слышит движения за спиной. Герман, стоя на коленях и склонившись над сундуком, активно в нём ковырялся; ничто другое его, как видно, не интересовало. Расстроившись ещё сильнее, Алиса горестно шмыгнула носом и направилась к нему – то ли для того, чтобы подпортить удовольствие от редкого уединения, то ли намереваясь высказать эгоистичному мерзавцу всё, что накипело.

– Ты сундук расколола, – не поднимая головы, сообщил Герман. – Спрашивается, зачем надо было бросать бесценную доисторическую мебель на корни…

– Я?! – от возмущения она даже перестала расстраиваться. – Это ты его держал!

– Ой, да кому сейчас нужны подробности… – Мужчина попытался руками доломать треснувшую деревяшку, но, к злорадному ликованию Алисы, потерпел неудачу.

– Ты даже на это не способен.

– Я ждал удобного момента, – пристально посмотрев ей в глаза, по слогам отчеканил он. – Можешь не одобрять мои действия, но, как показала практика, они были верными.

– Не были, просто повезло.

– Ну хоть в чём-то нам должно везти, – разозлился Герман. Он поднялся, обхватил сундук обеими руками и, слегка отклоняясь назад, двинулся за Игорем и Нинкой, которые давно исчезли из виду.

Обижаться на него было неинтересно, потому что как-то так получалось, что теперь обижается он, и через несколько минут Алиса вполне обычным тоном задала вопрос:

– Что там, по-твоему?

– Инструменты. У каждого мужика в сарае есть ящик с таким барахлом.

– Тебе-то откуда знать?

– А я вообще о многих вещах осведомлён. Например, был рад услышать, что ваш батюшка изволил отмахать себе пару-тройку пальцев ради копеечной пенсии… Нет, серьёзно?

– Ты поэтому из палатки не выходил? – скрежетнула зубами девушка. – Так заслушался, что не мог пошевелиться?

– И ты не должна меня осуждать, любой на моём месте… Да не кисни ты так. Многие хорошие люди росли в неблагополучных семьях, поверь, существуют отцы значительно хуже.

– Не твоя тема, – сурово отрезала Алиса, надеясь, что он замолчит, но Герман был на удивление серьёзен и явно намеревался высказаться до конца.

– Я ж его не знал, по сути. Неизвестно, каким он был. Это, между прочим, ещё неприятнее.

– Неприятнее? Ты издеваешься? У тебя была нормальная семья – да, произошла ужасная трагедия, но ты хотя бы можешь гордиться своей матерью, которая в одиночку тебя подняла, и отцом, который, по крайней мере, честно работал, а не отрезал себе пальцы, чтобы…

– Вольдемару с этим было бы сложнее, там пока всё отрежешь… А вот у Игоря неплохие шансы, он прям-таки усердно…

– Идиот, – покачала головой Алиса, впрочем, отдавая должное его попыткам перевести беседу в мирное русло. Тем не менее остановиться уже было сложно. – Ты не понимаешь, каково чувствовать себя потомком таких вот… людей, каково знать, что в тебе течёт их кровь…

– Поэтому тебе так нужны деньги? – без тени иронии спросил Герман. – Хочешь свалить от них подальше?

– У меня есть брат, – после долгого молчания глухо отозвалась девушка. – Скоро в школу, к этому моменту я должна его забрать. А дети, как я слышала, удовольствие недешёвое.

– В смысле – забрать? Усыновить?

– Если получится.

– А почему именно к школе?

– Потому что именно в школе становится стрёмно иметь таких родителей, – недовольно сказала Алиса, безрадостно припомнив собственное детство. – Я бы раньше забрала, но с возможностями как-то не задалось. А дальше тянуть уже нельзя, боюсь упустить.

Герман смерил её глубоким, пристальным взглядом, от которого хотелось провалиться сквозь землю, и внезапно выдал:

– Я тебе помогу.

– Интересно чем? – искренне удивилась девушка, не привыкшая слышать подобные заявления.

– Деньгами, связями, что там тебе нужно…

– Уж точно не твои подачки, – разозлилась Алиса. – Хочешь избавиться от части своего буржуйского дохода – благотворительностью займись. А я как-нибудь сама справлюсь.

– Я и не сомневаюсь, – странным тоном буркнул мужчина, видимо оскорбившись её пренебрежением. – Считай, что это ответная услуга. Ты помогаешь мне здесь, а я тебе – там.

– А если ты не выживешь? – заинтересовалась она, не зная, как свернуть с дурацкой темы.

– Скажешь