Шрифт:
Закладка:
— Small wand.
— Ну да, я так и говорю. Выхватила и прямо у него на роже Знак нарисовала!
— Какой?
— Ой, а я не помню… Не знаю… Он как заорал, я чуть не упала. Так на меня стали эти дуры кидаться, за волосы дёргать, чуть волшебную палочку….
— Small wand.
— Смолванд чуть не выхватили. Я как закричала! Тут Дмитрий Иванович забежал и начал на всех бросаться! Как тигра дикая. Одного в шкаф, другого в шкаф! Я думала, он прямо там их прикончит. Ну и тут вы вошли.
— Понятно.
— Всё, — Киж сел рядом с Бобровым и ухмыльнулся, — починил жениха. К свадьбе следов почти не останется.
На беднягу Боброва было страшно смотреть — нос распух в фиолетовую картофелину, синяк на пол-лица. Но смотрит бодро и даже улыбается.
— Прости, Костя, — Бобров криво ухмыльнулся, — не ожидал, что всё так получится. Если бы знал, не стал тебя звать.
— Глупости не говори. Тебя одного бы затоптали, никакой свадьбы не было бы. А так всё к лучшему, — я улыбнулся, — родственничек.
— Кто родственник? — дёрнулась Сашка.
— Константин Платонович, — Бобров кивнул мне, — предложил войти в его род. Так что я теперь Бобров-Урусов, как бы это странно ни звучало.
— Ой! — Сашка закрыла ладонями рот, секунду ошарашенно смотрела на жениха, а потом повернулась ко мне. — Константин Платонович, это правда?
— Есть такое дело.
— Я вам тоже родственница теперь, да?
— После свадьбы станешь.
— Вот папа обрадуется, — рыжая хихикнула, — он всё хотел за вас одну из нас выдать и породниться. А теперь оно само получилось. Только вы не говорите ему, что я вам сказала, ладно?
Я только махнул рукой — никаких страшных секретов Сашка не открыла. Мечты Добрятникова-старшего легко читались у него на лице.
* * *
По пути мы заехали в Рязань и купили здоровенный кусок льда с ледника, чтобы прикладывать холодное к носу Боброва. А пока я этим занимался, Сашка где-то достала жареную курицу. Вполне сносную, и мы наконец-то смогли пообедать. Нет, на голодный желудок ездить в гости я больше не буду — сплошные проблемы и скандалы.
Остановку на ночлег мы делать не стали, рассудив, что лучше быстрее добраться до Злобино, чем ночевать непонятно где. Сашка задремала, удобно устроившись на сиденье с ногами, а мы с Петром полночи обсуждали оформление его нового статуса.
Некоторые сложности имелись, но вполне решались с помощью денег. Придётся занести предводителю Муромского дворянства дорогой подарок да ускорить оформление, «смазав» некоторым сударям лапу. Впрочем, Бобров знал, что надо делать, и обещал сам заняться этим вопросом.
— Слушай, Пётр, — под конец спросил я его, — а ты, случаем, не приёмный?
— В смысле?
— Ну, не похож ты на своего отца, вот ни капельки. Да и не любит он тебя, как я заметил.
— На деда я похож, по матери, — Бобров почесал щеку с пробивающейся щетиной, — а его папенька терпеть не мог. Всё считал, что тот слишком маленькое приданое за дочь дал. Вот и на меня перенёс эту неприязнь с самого детства. Сколько себя помню, высказывал мне за деда.
— Да уж, — я покачал головой, — какая мелкая подлость.
Бобров пожал плечами и грустно улыбнулся:
— Но всё ведь закончилось, верно?
— Закончилось, Пётр, окончательно и бесповоротно.
* * *
По возвращению в Злобино жизнь вернулась в обычную колею. Сашка готовилась к свадьбе под руководством Марьи Алексевны. Та прониклась историей нашей парочки и взяла над ними шефство. Бобров дождался, пока спадёт отёк с лица, и уехал в Муром оформлять бумаги. А я мастерил первые телеграфные аппараты, составлял к ним документацию и занимался с Лукианом.
Все эти объяснения про Колодезь начали мне казаться поэтической метафорой. На мой взгляд, у Таланта было несколько рабочих контуров, которые можно было включать последовательно. Первым был «дежурный», предупреждающий об опасности, который монах и княгиня называли «неглубоким нырком». Как только я представил его по-своему, дело пошло в разы быстрее. Включил, выключил, снова включил. Я даже пробовал включать следующие контуры, но они жрали слишком много силы, и пришлось отложить их до лучших времён. Маловата у меня «батарейка», чтобы с ними работать. Что и подтвердил Лукиан после очередной тренировки.
— Плохо, отрок, — заявил он.
— Что именно? Я же всё делаю, сами вчера хвалили.
— Делать-то делаешь, а вот запас силы у тебя маловат. Лет за пятьдесят ты его наработаешь, но пока время пройдёт, тебе и защититься от других магов нечем.
— Как это нечем?
Я искренне возмутился и швырнул в сторону леса армейский «молот». С обновлённым Талантом такие заклятья выходили легко и свободно, не требуя времени на подготовку. Но Лукиан только скривил губы.
— Шелупонь гонять сможешь, а вот серьёзный маг тебя легко в землю вколотит. Голицына ты на чистой удаче победил, я уже объяснял. А сильных колдунов в России полным-полно, особенно в Петербурге.
— Я туда и не собираюсь.
Лукиан усмехнулся.
— Некромант предполагает, а Хозяйка приказывает по своему разумению. Оружие тебе надо, отрок, оружие.
— «Громобой» пойдёт? — я постарался вложить в слова побольше язвительности, но Лукиан только хмыкнул.
— Не про то говорю. Идём, будет тебе и оружие, и игрушка, какие некроманту положены.
Он схватил меня за локоть и чуть ли не силой потащил в подвал.
— Идём-идём, отрок. Сейчас будешь знакомиться.
— С кем?
— Не с кем, а с чем. С Божедомским вертепом.
У меня даже в горле запершило, и я закашлялся.
— С теми руками? Нет
