Шрифт:
Закладка:
Столичные политики не разработали единую концепцию реформ. Радикалы настаивали на быстрых преобразованиях, умеренные – на постепенных. Саурская революция (1978) не являлась революцией бедных против богатых или крестьян против помещиков. Это был коммунистический переворот – путч внутри городской элиты, и в его основе лежал исторический спор о том, как наилучшим образом достичь давней цели имперского Кабула – консолидировать государство.
Впрочем, настоящий конфликт случился не в столице – он разгорелся между Кабулом и деревней. Введя ОКСВ в ДРА, Советский Союз хотел оградить страну от американского влияния. Афганские левые заняли одну из сторон биполярного глобального противостояния коммунизма и капитализма, но их оппоненты-исламисты не чувствовали аналогичной связи с другой стороной. Моджахеды не разделяли американские интересы и не исповедовали заокеанские ценности. Они представляли старый Афганистан – тот самый, который Абдур-Рахман прижал, но не сумел истребить. Афганская гражданская война не имела ничего общего с «холодной войной» – она являла собой взрыв неурегулированных внутренних конфликтов и обид, накопленных за несколько веков. В 1979 г. ящик Пандоры не был сколочен – он просто открылся.
Считается, что гордые и свободолюбивые афганцы всегда объединяются против иностранных захватчиков – однако это романтический стереотип. Только в 1980 г. шурави уничтожили свыше 80 вражеских группировок, нагрянувших в ДРА из пакистанского Пешавара. Некоторые из них были крупными, остальные – маленькими. Горстка повстанцев являлась левыми либералами, кто-то поддерживал пуштунский национализм, но абсолютное большинство сражалось под знаменем ислама в качестве моджахедов. Все группировки сражались против общего неприятеля – ОКСВ, но их были десятки, поскольку они формировались вокруг конкретных лидеров. Все лидеры боролись друг с другом за власть над сопротивлением в целом – никто не желал сливаться с конкурующими отрядами и признавать авторитет их предводителей. Причина раздробленности проста – в Афганистане лидерство обусловлено личными связями. Так было и во времена Ахмад-шаха Дуррани (XVIII в.), и во второй половине XX в.; это правило действовало и в отношении коммунистов, и в отношении моджахедов.
Пешаварские группы, будучи автономными, контактировали с боевиками внутри ДРА – коих насчитывалось около 150 тыс. Эта цифра подразумевает только тех афганцев, которые буквально бросили все и подались в душманы, – и не охватывает солдат и офицеров, которые номинально служили в армии, а реально – вели партизанскую войну против своих союзников-шурави, умудряясь еще и получать воинское жалованье. Статистика также не распространяется на крестьян и кочевников, формально являвшихся мирными жителями. Точное количество тех, кто сотрудничал с джихадистами либо периодически «партизанил», нельзя подсчитать – но, вероятно, показатель приближается к 100 % населения ДРА. Масштабы моджахедского движения становятся ясны, если знать, что в 1985 г. в поле зрения кабульского правительства, по разным оценкам, находилось от 10 % до 20 % афганцев. Впрочем, власти не могли гарантировать, что эти граждане по ночам не нападают на советские форпосты, не укрывают исламистов и время от времени не уходят в горы с оружием в руках. Зато остальные 80–90 % афганцев уже давно были в горах – или, на худой конец, в иранских и пакистанских лагерях боевиков и беженцев. Режим НДПА ничего и никого не контролировал.
Пакистан – подобно Британской Индии и будучи ее исторической частью, – испокон веков был пристанищем для всех, кто покидал Афганистан, но планировал вернуться и взять реванш. В президентский период Дауда (1977–1978) оппозиционеры открыли в Пешаваре офисы своих партий. Летом 1979 г. – в ходе репрессий «Халька» – в Пакистан потянулись беженцы, но уже в следующем году тонкая струйка превратилась в наводнение – и сотни тысяч человек хлынули через «линию Дюранда». Испугавшись дикого, неуправляемого потока, пакистанцы попросили пешаварских политиков навести порядок в приграничных районах – в первую очередь для раздачи гуманитарной помощи. В 1980 г. Исламабад официально признал семь афганских партий со штаб-квартирами в Пешаваре; организации, вошедшие в так называемую Пешаварскую семерку, должны были регистрировать мигрантов. В конце концов через Пешавар стала проходить не только гуманитарная, но также военная и финансовая помощь для моджахедов, присылаемая зарубежными силами, заинтересованными в Афганской войне.
Связи между джихадистами в Пакистане и Афганистане строились на личных предпочтениях и сделках между лидерами. Руководители Пешаварской семерки были, по сути, сборщиками финансов – и конкурировали за ресурсы, получаемые из разных источников. У одних групп имелись спонсоры на Аравийском полуострове, у вторых – в Иране, у третьих – в Северной Африке; также моджахедов активно поддерживали Пакистан, Великобритания и Китай.
В истории Афганской войны встречаются весьма экзотические персонажи. Один из них – «афганский самурай» и «японский моджахед» Коширо Танака (род. 1940). Он с детства занимался каратэ, дзюдо и кэндо. Повзрослев, Танака стал бизнесменом, но потом решил посвятить себя любимому делу – боевым искусствам. По мнению японца, лучшим «испытательным полигоном» для его духа и тела являлся Афганистан. В 1985 г. он приехал туда, принял ислам и стал обучать моджахедов рукопашному бою.
Японское посольство в Исламабаде предупредило Танаку о недопустимости вовлечения в афганский конфликт. Естественно, он проигнорировал предупреждение – и принялся тренировать душманов Бурхануддина Раббани. В 1987 г. Танака опубликовал автобиографию «Советские солдаты в прицеле. Моя война в Афганистане». Сенсей пробирался в Афганистан через Пешавар и всегда привозил джихадистам деньги, которые собирал в Японии через специально созданную для этих целей фирму. Доходы от книги тоже пошли на помощь душманам.
Усилия Танаки окупились с лихвой. Прежде всего, он прославился – журналисты с удовольствием писали о «японском моджахеде»; а слава принесла деньги. Впоследствии «афганский самурай» проводил мастер-классы, выпустил множество обучающих видеокассет и DVD, обзавелся преданными последователями. Сейчас в Японии он известный и признанный сенсей.
Помимо всего прочего, Афганский джихад позволял исламским игрокам позиционировать себя как защитников единоверцев, и душманы принимали подарки отовсюду – от официального Каира и египетских «Братьев-мусульман»* до королевской семьи Саудовской Аравии. А еще поступала помощь из США – не напрямую, а через Исламабад, который распределял ее среди своих пешаварских фаворитов. Этим занималась пакистанская межведомственная разведка (МВР), известная под аббревиатурой «ISI» (от англ. Inter-Services Intelligence). Она выполняла роль связующего звена между разными агентами, рекрутировала и обучала боевиков, вербовала наемников и добровольцев за пределами ДРА.
Секретная операция ЦРУ по накачиванию афганских бандформирований деньгами и оружием называлась «Циклон» (1979–1989) – она является одной из самых масштабных, продолжительных и дорогих проектов американских спецслужб. О «Циклоне» с гордостью рассказывал Бжезинский, утверждавший, что именно ему в голову пришла гениальная мысль «вырастить» моджахедов, заманить СССР в афганский капкан и устроить Советам «свою Вьетнамскую войну».
Джимми Картер пожертвовал душманам почти $30 млн. Рональд Рейган, избранный президентом осенью 1980 г., поднял ставки. Советники посмеивались над военным потенциалом боевиков, но Рейган поручил ЦРУ сделать все, что в его силах. К 1984 г. размеры помощи увеличились до $250 млн. Страны вроде Египта – бывшие сателлиты СССР, попавшие под американское влияние, – хранили огромное количество советского оружия на складах – равно как и Израиль, разжившийся трофеями вследствие побед над арабами. С точки зрения ЦРУ, этого не хватало – оно заключило контракт с Китаем через «ISI» на изготовление копий оружия; позже в цепочку поставок были добавлены египетские фабрики. Гигантская партия винтовок приехала из Индии – союзника СССР.
Финансирование организовали через саудовцев, желающих помочь Афганскому джихаду; за логистику отвечала «ISI». Нередко выяснялось, что приобретенный товар поврежден или устарел; иногда торговцы и посредники сбегали, прихватив чемоданы, набитые зелеными купюрами, – и, тем не менее, моджахеды ни в чем особо не нуждались. В 1984 г. Рейган был переизбран на второй срок – к тому моменту Конгресс и СМИ уже обратили внимание на Афганскую войну. Тема набирала популярность, и президент призвал употребить все доступные ресурсы «во благо афганского сопротивления». Только в 1985 г. Штаты отправили моджахедам свыше $500 млн – это больше, чем за все предыдущие годы вместе взятые. Спустя пару лет общая сумма расходов выросла до $670 млн.
На местах эффект от вливания
