Шрифт:
Закладка:
Волнение гуляло по эфиру. Рявкнул, словно Бейка. Синтезатор исказил мой голос, влил целую ванну успокоения в их души. И еще тазик сверху…
Пленный, как ему и положено, молчал. Я разоружил его сразу же, как только рывком поставил на ноги. Наземь один за другим валились ремни, подсумки, ножны и чехлы — оружия при нем оказалось на целую войну. Хоть тут Бейка не солгала: подготовлены хорошо.
Велел Нате объявить по всей части желтую тревогу. На всякий случай подсказал ввести сменные патрули за территорией, догадалась бы Айка до этого сама? Ни к чему рисковать.
Дрон-поисковик нырнул туда, где в последний раз вышла вторая группа.
Белка заломила пленному руки за спину, Влада ловко управлялась с веревками. Так обыденно, словно каждый день этим занимались.
Потерев кулак, врезал поганцу под дых, заставил его рухнуть на колени. На душе стало противно: не люблю бить беспомощных. Но сейчас надо.
— Ну что, дружочек-пирожочек? Жалеешь, что вместо тебя не послали очередную машину?
Зло сверкнул на меня взглядом из-под защитных очков. Сорвал их с него, как и защитную маску с лица. Парень как парень, ничего необычного. Не напуган — готовился к чему-то подобному.
— Сколько вас было?
— А ты посчитай, варвар. Здесь все, кто были.
Отвесил затрещину. Ложь не лучший выход, но на его месте я бы тоже пытался прикрыть своих. Ударил еще раз — свои мне дороже его страданий. Бедолага сплюнул кровью из разбитых губ, ухмыльнулся.
— Ната, обрадуй меня. Скажи, что нам не нужно с ним болтать и ты сможешь подключиться к его нейроимпланту?
— Легко!
Стало любопытно, что будет дальше. Предложит приложить палец к его виску? Представить, что проникаю прямо в его мозг?
— Все… — В голосе девчонки по ту сторону сигнала от нас прозвучала обреченность.
— Что «все»? Все сделала уже? Умничка!
Похвалы оказались преждевременны.
— Да нет же! — зло огрызнулась она — Дрон подбили…
Передача меж нами отозвалась помехами с белым шумом.
— Черт, нас глушат! — Я тотчас же обернулся, услышал задорный смех пленника. Тот раскачивался в хватке Белки, даже связанный, пытался сбежать.
Выругал самого себя за то, что на мгновение, но потерял бдительность. Ириска ойкнула. Пришедшее с неизвестных номеров сообщение не вызывало доверия.
— Прими его, варвар. Или вас не научили пользоваться этими штуками в головах?
Пленник потешался, напрашиваясь на очередную оплеуху. Благо, Сейрас поспешила оформить просящему самолично.
— Ната? — на всякий случай попытался вызвать еще раз.
Тщетно. Скрипя зубами, принял звонок. Царенатец. Признать в нем бойца иной страны оказалось несложно. Под походной курткой прятался офицерский китель — потомок римских строителей дорог будто желал подчеркнуть свою значимость даже в рейде. Плащ с приподнятыми плечами смотрелся на нем смешно, нелепо и неуместно. Грязное лицо, самодовольная ухмылка. Постучал пальцем по объективу.
— Доброго вечера, уроженцы варварских земель. Надеюсь, наш плач по вашей никчемности не разбудил вас?
Я молчал. Жаль, что нельзя разорвать взглядом. Пожелал поганцу лопнуть. Он расхохотался, указал на меня пальцем.
— Я всегда говорил, что варвары — презабавнейший народец. Не стоит так сильно дуть щеки, мальчик, не то случится несварение. Лучше ответь мне на вопрос…
Паршивец встал, камера, искря, проследовала за ним. Снимали с подбитого дрона, даже гадать не нужно.
Кровь ударила мне в голову, когда увидел стоящую на коленях Старшенькую. Судьба ее сестриц была под вопросом. А ведь Бейка говорила мне не брать их в операцию… Сожалеть уже поздно.
— Migliore amico, мужчины ваших варварских земель оказались настолько трусливы, что выслали к нам своих женщин? Или… — Его глаза мерзко заблестели. — Или вы хотите, чтобы наши бойцы показали им, что такое настоящие мужчины?
— Издеваться над пленницами — все, на что вы способны? — Кровь отхлынула от лица. Уж точно сейчас не мне об этом говорить.
Сверкнул нож в руках вражеского офицера, вспыхнул неприятным, зеленым огнем. Маг. Он поднес лезвие к горлу девчонки-кендера.
— Dai-dai, amico! Слова истинного uomo! А может, вы посчитали нас jabroni? Подумали, что мы испугаемся маленьких девочек? Если так, то, может, мне прирезать эту сучку? Пусть ее sangue зальет весь объектив, что скажешь, мальчик?
Наверное, он ждал, что я забьюсь в истерике. В том, что он не шутит, сомневаться не приходилось.
Вражина выдохнул, крутанул клинок меж пальцев, загнал его обратно в ножны. Пинком повалил Старшенькую наземь. Его бойцы тотчас же поспешили оттащить ее прочь.
— Молчишь, мальчик? — Самодовольный смешок. — Правильно, что молчишь. Настоящие soldato не размениваются на слова. За них говорят пушки. Твоему оружию есть что сказать мне, amico? Тогда приходи. Вы уничтожили мой отряд. По праву, мне стоило бы перебить выживших сучек из твоего, но я сегодня di buon umore. В хорошем настроении…
Он пожевал собственные губы, будто раздумывая над тем, как это прозвучало.
— Я пришлю тебе координаты. И посмотрим, что ты сделаешь. Есть ли у тебя palle в штанах или ты еще одна из сучек? Если будешь долго думать, я прикажу бойцам поразвлечься с пленницами. Варварские женщины — все-таки женщины. Тик-так, мальчик. Тик-так…
Изображение сообщения погасло. Координаты, словно коровья лепеха, шлепнулись в сообщения мгновением спустя.
— Макс? На тебе лица нет… — Белка не осмелилась подойти ближе. Я ей не ответил.
— Ната, слышала?
— Я проверила координаты, очень похоже на ловушку, — высказала мнение, переключив переговорник с общего на частный.
— Что там находится?
— Заброшенная больница. Еще до войны здесь собирались город строить. Начали со школы и больницы. Не успели — собрали только корпус. Знаешь, вполне в духе этого сукина сына.
— Знакома с ним?
— Это командующий седьмым бронеармейским корпусом. Вит Скарлуччи. Все эти шары и «Драконы» — его штучки.
— Чем еще про него обрадуешь?
Ната выдохнула, я стоял посреди повисшего молчания. О том, что все не так радужно, догадывались все. О том, что дела полный швах, лишь Влада…
— Что еще про него можно сказать? Маг, трехсотый уровень. Сейчас уже наверняка выше. Если сравнивать со всеобщей «любимицей» Хроми, то его магия связана с бронетехникой.
— Разве это не тот же ружемант, но штаны в профиль?
Было чему удивиться. Мне подобных, значит, резали и кромсали в народных жерновах, а этот танками колдует — сразу слава, почет и трехсотый уровень?
— Кардинально разные направленности. — Ната по ту сторону сигнала пожала плечами. — Он может сделать танк быстрее, а броню толще, но вот заставить у него вырасти четвертую башню не сможет. И разве в этом суть? Он ждет от тебя артиллерийский удар по указанным координатам.
— Не в моей компетенции, — ответил сухо и строго.
— Эта паскуда затащит выживших в недостроенные халупы, а потом из каждого утюга будут голосить, что мы стреляем по своим же. Чтобы у пленных не было возможности узреть все прелести их плена.
— Если выжившие в самом деле есть, — процедил сквозь зубы. Горький опыт говорил, что надобность в них отпала сразу же после окончания сообщения.
— Поверь, они есть. Не все, но… кого ему удалось взять живьем. Он славится тем, что предпочитает брать в плен любого, кто поднимет лапки. А тех, кто не поднимает, принуждает к этому.
Значит, надежда еще была.
— Стой, ты сказала он по броне спец, по танкам колдунец. Что-то не вяжется: с ним что, тяжелая техника?
— И близко нет. Разве ты не слышал? Он маг… я бы даже сказала, боевой маг. Эти с рождения качаются в военных ветках, превращая самого себя в оружие. Считай, что он оживший танк.
— А про него так сразу и не скажешь…
Тут же вспомнился его нелепый до безобразия прикид.
К слову, о пленных… Мой взгляд упал на потомка легионеров. Улыбка спала с его лица. Приуныл, как только понял, что командиру до него нет дела.
— Зарежешь, варвар? Убьешь? Расстреляешь?
— Напрашиваешься или подсказываешь? — зло прищурил глаза. Но надо было что-то с ним решать. Ната, вроде, говорила, что можно подсоединиться к его нейроимпланту и…
На плечо легла рука, обернулся. Влада, покачав головой, одним лишь выражением лица дала понять, что возьмет его на себя.
Сам не знаю, почему кивнул. А потом было жуткое.
* * *
Девчата, словно по команде, нашли себе занятие. Что угодно, лишь бы не смотреть на то, что
