– Думаешь, ее убил не бойфренд? – окликнула с дорожки Марни.

– Не знаю, – честно ответила Вив. – Все, как ты и сказала. Если это и вправду он, значит, в Фелле несколько убийц.

– Ты исключаешь еще одну вероятность – что он также убил Бетти Грэхем и Кэти Колдуэлл. Может, наш серийный убийца – это парень Виктории?

Вив закрыла глаза, слушая, как с деревьев капает дождь. Она не могла отрицать: такая возможность существовала. И по времени все сходилось.

– Получается, что начинал он с незнакомок, а потом убил свою подругу.

– И с тех пор больше никого не убивал. Потому что его поймали. Настоящего убийцу.

Дождевые капли холодили Вив кожу, но ей было все равно. Ее бросило в жар, в венах стучала кровь.

– Виктории было восемнадцать. Парень был старше?

– Двадцать лет.

– Тогда получается, что на момент убийства Бетти он учился в старших классах школы. Но ему бы пришлось убедительно изображать торгового агента.

– Если это действительно сделал торговый агент. Доподлинно никто этого не знает.

Могло пройти много времени, прежде чем парень Виктории явил бы миру свою чудовищную натуру, убив к двадцати годам сначала учительницу, а потом молодую мать.

Вив закрыла глаза.

– Но ты ведь не думаешь, что это правда, – сказала она, обращаясь к Марни. – Иначе не стала бы показывать мне все эти места. Ты думаешь, что настоящий убийца все еще на свободе.

Марни ответила не сразу.

– Единственное, что я знаю точно, так это то, что нам пора уходить с этой дурацкой дорожки. У меня от нее мурашки по коже.

Вив двинулась вперед сквозь кустарник. Чего уж таить – скорее всего, эта затея не имела смысла. Убийца Виктории сидел в тюрьме. Никакой загадки. Кроме разве что одной. Каким образом он сумел ее найти? Она ведь не была ни спортсменкой, ни даже бегуньей-любительницей. Почему же он пришел именно сюда? Если он набросился на нее в самом начале тропы, получается, он ее ждал? А если так, откуда он знал, куда она пойдет?

Вив шла и шла, пока не выбралась на опушку. Оттуда открывался вид на ряд намокших от дождя кустов и заборов, за которым высились дома. Именно на эти строения указала Марни, говоря об улице, на которой жила Виктория.

Вив вгляделась вперед сквозь дождевую пелену. Ограждения тянулись вдоль домов сплошной полосой за исключением одного места: узкого прохода, где можно было срезать путь, если не хотелось идти до конца улицы, а потом еще и вокруг. Выйдя из-за деревьев, Вив зашагала туда.

Сзади послышались шаги, затем голос Марни:

– Эй! Ты куда собралась? Тут очень мокро.

Вив уже дошла до промежутка между заборами и увидела грунтовую дорожку, тянувшуюся между дворами. Заросшую, но исхоженную. Здесь местные жители срезали путь, когда хотели попасть на беговую тропу. Отсюда, скрытая от посторонних глаз, Вив могла наблюдать за короткой пригородной улочкой – всего домов в пятнадцать.

Вив по-прежнему разглядывала улицу, когда Марни наконец нагнала ее и поинтересовалась:

– Какого черта?

– Смотри.

Женщина замолчала.

– В котором доме жила Виктория? – спросила Вив.

– Не знаю.

– Готова поспорить, что в одном из этих. – Она указала на ближайший ряд домов. – Наверняка именно так он и узнал, когда она вышла и куда направилась. Он стоял прямо здесь, на этом самом месте. И если в тот день она пошла до конца улицы и вокруг…

– Он мог срезать здесь и оказаться на месте раньше нее, – закончила Марни.

Мог. Могла. Как же много этих «может». Но если парень Виктории и вправду ее убил, то он должен был каким-то образом обогнать ее на пути к беговой дорожке.

А если ее парень мог стоять здесь и наблюдать за улицей, это же самое мог сделать и любой незнакомец.

Вив достала из кармана блокнот и принялась записывать, нагнувшись над страницей, чтобы чернила не поплыли от дождя. Она записала адреса и имена. Набросала карту. Составила список того, что нужно было сделать дальше, потому что теперь она знала наверняка. Марни спокойно ждала и больше не жаловалась на погоду.

Покончив с записями, Вив убрала блокнот и повернулась к Марни:

– Ладно, у меня все. Посмотрим теперь твои фотографии?

Фелл, Нью-Йорк

Ноябрь 2017

Карли

В 1982 году Дженни Саммерс снимала квартиру вместе с моей тетей Вив, а теперь работала в доме для престарелых в центре Фелла. Это было приземистое, квадратное здание из красного кирпича, окруженное вечнозеленым кустарником; на газоне со стороны парадного входа стояла металлическая табличка с надписью: «Учреждение постоянного пребывания для пожилых людей “Кинан”». Дженни отказалась разговаривать по телефону, но попросила прийти к ней на работу, чтобы мы могли обсудить все во время ее обеденного перерыва. Мне бы стоило выспаться, но в тот день я так и не легла и потому согласилась.

Хизер отправилась со мной и вместо пончо и парки надела стеганое пальто, так как погода выдалась чуть теплее обычного. Волосы со лба она убрала и заколола их на макушке в своей привычной манере, а в довершение образа натянула светло-серые варежки, которые выгодно подчеркивали элегантный покрой ее пальто. Из-под него выглядывала черная юбка по щиколотку и ботинки в тон.

– Будем играть в хорошего копа и плохого копа? – спросила она, выбравшись из машины. – Можно я буду плохим?

– Не думаю, что в наше время кто-то еще ведется на такие уловки, – возразила я, застегивая пальто, и решительно направилась к парадному входу.

На улице в это время дня почти не было машин и ветер дул вполне приятный, хоть и прохладный. Кружившие в небе черные птицы перекрикивали друг друга.

– Наверное, ты права, – признала Хизер. – К тому же все было бы намного проще, возьми ты с собой не меня, а одного из своих мужчин.

Я скорчила рожу, и мы зашли внутрь.

– Никаких парней. Каллум меня раздражает, а Нику нет до меня дела.

Хизер поиграла бровями – таким образом она, по ее собственному утверждению, пыталась вывести меня из себя. Получалось у нее неплохо, но только если в тот момент я была в определенном настроении.

– Ты нравишься Каллуму, – сказала Хизер. – Он тебе постоянно звонит и пишет. Расскажи про него Нику и посмотри на реакцию: будет ли он ревновать.

– Нам сколько лет? И потом, ты ведь сама говорила, что парни не твоя тема. Уже забыла?

В ответ она лишь