мы заберем его обратно.

— Мне нужен холодильник, продукты портятся, — кричал еврей.

— Так позвольте нам внести холодильник в квартиру, — настаивал коренастый работник, весь красный от усталости.

— Вы не войдете с крестом в квартиру еврея ни за что! — снова крикнул мужчина с бородой.

— Я не сниму его, — сопротивлялся грузчик.

Анита пошла домой, она была под сильным впечатлением от увиденного. Старуха стояла на кухне у открытого шкафа и держала в руках старую плоскую кастрюлю стального цвета.

— Ты соблюдаешь кошер? — спросила она, как только Анита вошла.

— Нет.

— Правильно, потому что ты не еврейка, а я еврейка, и соблюдаю, поэтому готовь себе еду в отдельной посуде. Вот эта кастрюля будет твоей, используй только ее, другие не трогай, — сказала она и подняла палец.

— Хорошо, — ответила Анита и вдруг вспомнила, что в магазине на некоторых продуктах написано «кошер».

— А что такое «кошер», чем эта еда отличается от другой?

— Разница в том, что рабай должен одобрить продукты, поставить на них печать, вот и все. Теперь ты знаешь, что такое кошер, — заключила старуха и поставила кастрюлю в шкаф.

Анита подумала о бородатом мужчине в черной одежде, который закрывал телом дверь своей квартиры. «Да я лучше умру от голода, чем проглочу еду, которой коснулась его рука», — подумала она.

— Я иду принимать душ, помоги мне! — сказала старуха и вышла из кухни.

Анита пошла за ней.

— Открой средний ящик, достань мне белье, положи его на кровать, теперь возьми из темного шкафа розовые штаны и кофту, положи их рядом с бельем, чтобы все было готово, порядок необходим во всем, — сказала старуха и опять подняла указательный палец. — Теперь пошли в ванную комнату, когда скажу, дашь мне этот детский шампунь, он самый нежный, и вот это маленькое полотенце. Теперь выйди из ванной, когда войду в душевую кабину, я позову тебя, сядешь на край ванны и будешь меня ждать.

Анита вышла, встала возле двери.

— Заходи, — крикнула старуха. Анита вошла.

— Шампунь, шампунь, — раздалась команда, и тут же через дверь просунулась рука.

Анита капнула ей на ладонь, дала маленькое полотенце.

Через несколько минут старуха крикнула: «Халат!»

Анита накинула халат ей на плечи, Эстер просунула в него руки и вышла из кабины.

— Открой угловую дверь под раковиной, достань коробку с ватой, под ватой пудра для ног, бери побольше пудры и натирай мне между пальцами, чтобы там не завелись никакие микробы, — распорядилась старуха и поставила ногу на пятку, растопырив пальцы.

Анита достала вату с пудрой, растянула ее насколько смогла, взяла за оба конца и осторожно, чтобы не коснуться ног, просунула между пальцами, стараясь не думать о том, что делает, боясь, чтоб ее не вырвало.

— Ты свободна! — отпустила ее старуха.

Анита молча вышла из ванной комнаты и встала у кровати. За окном под ярким синим небом метались из стороны в сторону крупные белые чайки. «Какие они красивые, свободные и гордые!» — подумала она.

Анита помогла старухе одеться, та взяла со стола ярко — красную помаду и густо намазала губы.

— Сними сумочку с вешалки и положи это туда, будем слушать новости, — сказала старуха, передавая Аните небольшое радио размером с мужской кулак. — Возьми этот ключ себе, он будет твоим, только запомни, если когда — нибудь ты приведешь в мою квартиру подруг, то в тот же день потеряешь работу.

— Нет, я никого не приведу, — заверила ее Анита.

— Ну, вот и все, можно идти гулять, — старуха повесила старую черную сумочку на плечо.

Возле лифта стоял рыжеволосый мужчина лет шестидесяти, худощавый, небольшого роста.

— Добрый вам день! — поздоровалась старуха, растворяясь в слащавой улыбке.

— Добрый день, — ответил мужчина и пропустил их в подъехавший лифт.

— Это один из наших соседей, он приехал из Израиля, — пояснила старуха, сохраняя добрую улыбку.

Анита поздоровалась с ним.

— Это моя новая помощница, она из России.

Мужчина посмотрел на Аниту.

— Вы ведь до Израиля в России жили, не так ли? — спросила старуха.

— Да, в России, — ответил он и почему — то отвел глаза, а как только лифт остановился, первым выскочил на улицу.

«Наверное, испугался, как бы старуха лишнего не спросила. Почему глаза спрятал, услышав, что я из России? Почему даже не взглянул на меня? Не потому ли, что я лучше американцев знаю, как его “притесняли” в России из — за того, что он еврей?!» — продолжала размышлять Анита.

— Доброго вам дня, — поздоровалась старуха с широкой улыбкой, проходя мимо черноволосого худощавого вахтера.

— И вам то же самое, — ответил мужчина.

Анита открыла стеклянную дверь и пропустила Эстер вперед.

— Кислород, кислород! — воскликнула старуха во весь голос и широко открыла рот. Анита вздрогнула.

— Сколько кислорода, какое наслаждение дышать кислородом, — твердила старуха, глубоко дыша.

Мимо них проехала черная машина, старуха смотрела ей вслед, пока она не скрылась за углом.

— И машина у него дорогая, это наш сосед из Израиля, ты не узнала?!

— Нет, я не видела его.

— В Израиле он жил всего несколько лет, всю жизнь прожил в России, но говорит, что он из Израиля. Он знает, что говорит. Он очень богатый, имеет две квартиры в этом доме, каждая из них стоит триста тысяч долларов. В одной живет сам, другую сдает, получает хорошие деньги, — рассказывала старуха, медленно шагая рядом с Анитой.

«Бедный, его так притесняли в России, что он смог купить только две квартиры в Америке. А если бы его не притесняли, то сколько квартир он бы купил?» — подумала Анита и улыбнулась.

Они пересекли двор и сели на длинную скамейку под большим деревом. Старуха сняла с плеча сумочку, достала радио и включила его на всю громкость.

— Послушаем, кто кого убил, — сказала она, слегка прикрыв узкие глаза.

Радио орало, нарушая тишину, Анита смотрела на ветки, на листья, чтобы доставить себе хоть какую — нибудь радость.

Вдруг раздался дикий крик старухи, она вскочила, затопала ногами.

— Муравьи, муравьи, быстро уходим отсюда, они лезут ко мне из — за ярких брюк, — кричала она.

Анита никогда не видела, чтобы кто — нибудь боялся муравьев до такой степени, она с трудом сдерживала себя, чтобы не смеяться во весь голос. Молча встала и пошла за ней.

Они зашли за дом и оказались на огромной пустой площадке.

В нескольких шагах от них под деревом стояла полицейская машина. Проходя мимо, старуха взяла Аниту под руку и громко, ласковым тоном сказала:

— Анита, теперь расскажи мне о себе, кто ты, откуда приехала, давно ли в Америке?

Анита была потрясена ее