— Ну, тогда ждем, пока и у меня заломит, — сказал я Ниаз, и протянул ей рюкзак, сложив туда восемь оставшихся флаконов.

Зелья, которые помогали мне повысить крепость костей, действовали в первые пятнадцать минут, и сообщения о повышении характеристик приходили до пяти часов подряд, с периодичностью до получаса. Здесь же я подождал час, односложно отвечая на мяуканье Ниаз. Сообщений о повышении характеристик я не увидел, характеристики так же остались прежними. Похоже, мне принесли обычный вар. Нехорошо.

— Передай свои отвары из полыни тому зельевару, кто предложил меня надурить, — вставая, сказал я. — Можешь даже в лицо швырнуть.

— Я тебе клянусь, они нормальные! — взвилась Ниаз. — У тебя проблемы с доверием, Нильям!

— У меня нет никаких проблем. Это у тебя и твоих зельеваров проблемы с моим доверием, — отрубил я. — Давай, удачи. Иди в школу. И Ниаз, предупреждаю: если с той девчонкой что-то случится, я найду Лимбоса, выкуплю у него ритуал обращения девчонок в бревна и проведу этот ритуал на тебе. Я тебе клянусь.

Ниаз психанула: топнула ножкой, безадресно выругалась и исчезла в тусклой вспышке телепортации. Я же подумал, и вернулся к размышлению над схемой будущей печати, которая перевернет этот замшелый, закостенелый мир.

* * *

Ниаз аккуратно высыпала порошок на пол лаборатории и подровняла неряшливую кучку, чтобы та хотя бы отдаленно напоминала руну.

Девушка была не сильна в Каэльском. Если другие адепты шли по рангам, всесторонне развиваясь, то девушку тащили вверх, подкидывая со ступени на ступень. Развиваться у неё просто не было времени.

Хотя скорее, не было желания самостоятельно развиваться, когда тебе стелят путь другие. Потому что сейчас, увидев рядом со скалой Нильяма девушку, Ниаз замотивировалась донельзя. Мозг девушки заработал на полную, и та меньше чем за час нашла решение ситуации. Нильям запретил причинять вред одетой в окровавленное рванье девчонке? Отлично! Значит, Ниаз будет воздействовать на Нильяма. Благо, схему ритуала она рассмотрела на двери, ведущую в обитель школьного куратора. Правда, та печать отпугивала посетителей, но если Ниаз правильно просчитала ключевые точки, то руну страха, дрожи и прочих физических реакций можно заменить на иные, чтобы реакция вышла другой. Скажем, чуть меньше крови у головы, чуть больше у паха. Сосредоточить внимание в районе груди Ниаз, или на лице: задержать взгляд на губах, глазах…

Ниаз творила свою первую серьёзную печать с мрачным вдохновением. Закусив губу, девушка поправляла руны, пока наконец не выстроила печать на полу. Если печать сработает, если всё пройдёт гладко, можно будет создать артефакт и посетить скалу. И тогда Нильям будет смотреть на неё без презрения. Его взгляд будет совершенно иным…

Трижды проверив руны, Ниаз активировала печать, разом сжигая весь порошок. Секунда, другая… Каждая руна засветилась мягким светом, знаменуя, что печать заработала. Значит теперь для парней и девушек Ниаз, стоящая в центре печати, казалась самым притягательным объектом в мире.

По крайней мере, так казалось Ниаз, пока стук дверь не прервал девушку.

С неохотой адепт вышла за пределы круга и открыла дверь. В коридоре стоял куратор.

— Ниаз, добрый вечер, — поприветствовал ее мужичок, оттесняя плечом. — На школьном амулете слежения произошла сработка, и я вынужден проверить это место… Ага.

Мужчина заметил печать и кивнул сам себе.

— Девочка, тебе не стоит касаться этой части магии. Поверь, мало того, что за нее штрафуют, так еще и привилегий могут лишить. Будь умнее, будь осторожнее. И не занимайся приворотами. Это запрещено школьными правилами.

— Но нигде ведь не написано! — тихо возмутилась девушка.

— Верно, не написано. Потому что озвученный запрет рекламирует, делает привлекательным запрещенное. Добавить этот пункт в школьные правила — это навести на определенные мысли сотни адептов и тысячи неофитов. Поэтому, давай, завязывай с нетрадиционными практиками. Займись чем-нибудь полезным. Вырасти фцорекс, или хотя бы бутоны ваджрида. Школы нужны твои таланты! Школы нужны твои великолепные растения! Твои попытки нарушить неписанные правила ритуалами школе не нужны.

Глава 17

Лилин оклемалась за сутки.

Девушка оказалась адептом-теневиком. Практики этой специализации эффективно сражаются ночью, но чудовищно слабы днем. Какого черта она с товарищами не вышли на закате, я уже не спрашивал: и так понял, что с планированием у бывшей троицы покорителей пустыни не все было гладко.

Едва очнувшись, Лилин растопила снег и как могла, очистила одежду от крови. Потом — спросила, чей это домик из камня, задала парочку вопросов о других маловажных вещах и уподобилась жужжащему над ухом комару.

Пацаны ночевать не приходили. Грег упоминал, что они хотят уйти на дневной переход вдоль границы пустыни от скалы, куда если практики и захаживали, то очень редко. Но перед походом парни не говорили, куда именно направляются. Не знаю, отправились ли они в дальний поход сейчас, или лежат в часе ходьбы от скалы, растерзанные каким-нибудь монстром, что оказался им не по зубам, и их кости заметает поземкой. Да и нет смысла гадать, думаю. Вернутся — замечательно. Нет — Лилин будет таскать монеты и вещи в обмен на выращенные травы. Я не заботливая бабушка, чтобы беспокоиться, когда внучата-адепты не приходят вовремя.

Пока я разгребал снег, втыкал в мерзлую землю семена хладолюбивых растений и выстраивал защитные печати, девчонка бродила рядом и пыталась убить скуку разговором со мной. Я отвечал неохотно, потому говорила в основном Лилин.

— А вот у нас ходят слухи о том, что в подвалах водятся кадавры, и ночью могут выходить наружи, потому по ночам по коридорам лучше не гулять. Это правда, да?

— Не знаю. Я дважды слышал о кадаврах, но там практики обращались прямо в коридорах, и на время суток им было плевать.

— Понятно. А что думаешь насчёт вот этой истории?..

Так тек час за часом. Я высаживал в промерзшую землю растения, а девчонка травила байки, спрашивала о правдивости историй и даже смогла меня удивить некоторыми из них. Оказывается, и обо мне по школе ходят слухи. Выслушивая рассказы о себе я чувствовал себя неуютно: будто притаившийся в своём уютном запыленном углу паук, на которого кто-то направил луч гигантского прожектора. Оказалось, про скалу и барьер вокруг нее давно известно всей школе, и слухи обо мне разнятся: большинство считает, что я обнаглел, но есть и меньшинство, которое