Шрифт:
Закладка:
Но когда основные силы Инглинга докатились до линии бондов, подкрепленных хирдманами Ануло, тем пришлось крайне непросто… Впрочем, за счет стойкости опытных гридмаров, лейданг юга устоял – устояли бонды и тогда, когда большинство дружинников их хёвдинга уже пало.
Враг буквально задавил хольдов числом…
Ополченцы продолжили драться даже тогда, когда рухнул стяг Ануло – и когда пал сам вождь, изрубленных секирами сразу трех данов, прорвавшихся к старшему из Скьёльдунгов... Даже тогда бонды продолжали стоять на месте и рубиться из последних сил!
Ведь они ясно осознавали, что ждет их семьи в случае победы врага.
Конечно, лейдангу оставались считанные мгновения – вскоре бы их истончившийся скьялборг окончательно бы прорвался под напором превосходящих сил Инглига... Но тут хирдманы Сигфреда ослабили напор, пропустив сразу двойной удар на крыльях! Более того, ведомые Регинфридом гридмары зашли в тыл врага, ударив точно по ставке вражеского хёвдинга.
И уже сам Сигфред пал, пронзенный гафлаком, столь ловко и точно брошенным младшим из братьев-Скьёльдунгов…
Харальд также вел своих хирдманов к ставке врага. Однако «Ворон» поспел лишь к тому мгновению, когда заматеревший, но по-молодому буйный в сече Регинфрид, с ног до головы забрызганный вражеской кровью, подхватил знамя конунга с вышитым на нем черным вороном (практически как у Клака) – и бешено закричал:
- Сигфред пал! Бой окончен, Сигфред пал! Инглинги проиграли! Бой окончен!!!
- Опусти знамя, брат! Так они поймут быстрее!
Мускулистый, словно молодой медведь – и при этом гибкий, словно охотящийся пардус, младший брат бешено сверкнул синими как морская вода глазами, прожигая Харальда гневным взглядом. Но помимо боевого задора и отменной ратной выучки у Регинфрида сохранился и здравый смысл, присущий старшим братьям. Он послушался Харальда – и, стараясь не разгневать Одина, аккуратно опустил стяг:
- Сверните полотнище и спрячьте! Теперь это будет моё знамя!
Харальд же, спеша обратить внимание сражающихся на павший стяг Инглинга, утробно затрубил в рог – а потом еще раз и еще, пока прочие ярлы и младший брат не последовали его примеру… Рев свыше десятка боевых рогов действительно услышали многие даны из числа тех, кто напирал в центре. И когда они обернулись назад, большинство хирдманов осознало смерть своего вождя…
После чего братоубийственная бойня стала затухать сама собой.
Не сразу братья осознали, что пал и Ануло – что старшего и самого разумного из них больше нет. Впрочем, смертельно уставший за время боя Харальд – не верящий, что все закончилось, что битва выиграна и он встретит как закат текущего, так и рассвет будущего дня – не испытал ничего более грустного сожаления… Впрочем, с момента его встречи с Радой их отношения с Ануло перестали быть доверительными и по-братски теплыми – а ее смерть не сблизила их, а наоборот, еще сильнее отдалила.
Однако пелена усталой невозмутимости и глубокой душевной опустошенности в этот день все же рассеялась… Рассеялась, когда обступившие их с братом ярлы и хирдманы вдруг начали хором кричать, повторяя за верным Ольвом:
- Слава конунгам Харальду и Регинфриду!!!
- Слава конунгам-братьям!!!
- Слава Скьёльдунгам, вернувшим Ютландию!!!
Харальд не сразу смог поверить, что все это происходит с ним наяву. Но когда поверил – то вдруг понял, что история безнадежно влюбленного в Раду ярла осталась позади, что горе той потери наконец-то его отпустило.
Начинается новая история… История конунга Харальда Клака! И ему теперь действительно нужны жены и наследник.
Глава 14.
Лето 826 года от Рождества Христова. Хедебю.
…- Бей!
Противник двинулся вперед, занося тяжелый, длинный сакс для рубящего удара. Крепкий и рослый малый, облаченный в кольчугу с коротким рукавом да в простой, ничем не украшенный шлем с полумаской – склепанный из четырех пластин и усиленный сверху гребнем, а снизу бармицей… Воин приближается мягким шагом охотящегося пардуса, пружиня в коленях – готовый в любой миг стремительно и умело атаковать!
Рюрик же встретил приближение противника показушным спокойствием защитной стойки – хотя сердце его бешено колотиться в груди… Щит, чуть вынесенный вперед, крепко сжат левой рукой – прикрывая живот, грудь и подбородок. А вот меч молодого ярла, удерживаемый над головой, развернут лезвием вверх и склонен острием к кромке щита.
Тем самым Рюрик закрылся клинком от атаки сверху.
Но вместо того, чтобы привычно рубануть сверху-вниз, противник вдруг опустил руку к поясу… И тотчас выбросил клинок в резком, прямом выпаде! Скошенное с обуха острие лангсакса (по приказу хёвдинга кузнецы усилили их рукоять упором-крестовиной) врезалось в самую кромку щита, провалив защиту ободрита…
Когда-то подобным ударом был смертельно ранен князь Годолюб, отец Рюрика. Но сын его заученно сместился влево коротким подшагом, успев развернуть щит вдоль корпуса – и провалив противника в собственный выпад! Не зря «дядька» изнурял княжича воинскими упражнениями, оттачивая его боевые инстинкты… И повинуясь им, Рюрики тотчас рубанул в ответ – его меч, описав короткую дугу, мгновенное достал шею открывшегося справа противника!
Но замер, едва коснувшись кольчужной бармицы... Умение остановить рубящий удар в нужной точке также приходит хирдману со временем – коль он не жалеет его, чтобы развить свое воинское искусство. Рюрик, впрочем, полюбил воинские упражнения не меньше, чем его «дядя» Регинфрид, славно и храбро сражавшийся – но павший в сече с Инглингами двенадцать лет назад… И пусть оба клинка (и длинный сакс, и добрый франкский меч) специально не заточены – но не останови Рюрик удара, и Збыслав получил бы серьезную травму шею!
Причем старый товарищ, как по детским играм, так и по воинским упражнениям, понял это вполне ясно. И лишь когда Рюрик остановил удар, молодой гридмар позволил с себе шумно, с явным облечением выдохнуть… Правда, на дружинника тотчас обрушился Ольв Старый – ветеран множества славных битв, определенный воинским наставником-«дядькой» как Рюрику, так и его хирдманам:
- Збыслав, почему атакуешь столь прямо и бестолково? Где обманка?! Почему сперва не рубанул сверху, на сближении – и не ударил щитом в щит Рюрика?! Ты должен был потеснить его, заставив потерять равновесие – и тогда твой укол достиг бы цели!
Молодой гридмар родился на три года раньше
