Затем Грейстон едва слышно заговорил:

— Я обдумал всё, что ты сказал, и подпишусь под каждым твоим словом. Ты абсолютно прав в отношении ошибочности в организации настоящей безопасности нашей Империи. Мы слишком увлеклись охотой за мелочью, разжирели и теперь стоим перед реальным врагом почти без трусов. И ещё добавлю от себя. Мне кажется, что сейчас я догадываюсь о причине уничтожения архимагов, дядя просто их боялся, как сильных конкурентов. Как боится сейчас Роттерграна, последнего из них. Да, мы не знаем его полной мощи, но ведёмся на страшилки Императора и разрабатываем способы уничтожения того, кто может нас обогатить. А ведь его услугами пользуются правители всего мира, перед его талантом преклоняются остальные маги. К нему не боятся идти в ученики и старые и молодые. А мы, как больные на голову идиоты, идём на поводу агрессивного жаждущего власти дракона, боясь признаться себе, что позволив дяде взять власть над Континентом в свои руки, мы подвергнем народы и страны большим разрушениям.

Что брат говорил дальше, я не слушал. В голове замелькали обрывки фраз, которые начинали собираться в некое подобие общей картины.

— Грейс, — прервал его я. — Мы идиоты!

— Что? — опешил тот.

— Ты сейчас на большую часть вопросов дал ответы! — Медленно и тихо произносил я, находясь в ступоре от собственной недальновидности и эгоизма. Я не мог поверить, что Император оказался прав, и мы, как слепые птенцы, совершенно не видели того, что лежало у нас перед носом, мы видели только декольте и аппетитную попку. Два придурка!

— Грейс, это не мы ее искали, это она искала нас! — Видя мало что понимающий взгляд брата, я начал вслух называть эпизоды, которые должны ему на всё открыть глаза: — Никому неизвестная молодая наемница, для своего возраста потрясающе владеющая многими видами оружия, появилась из ниоткуда и сразу заявила о себе именно на наших землях, на других о ней никто никогда не слышал. Заявила настолько громко, что весть дошла сразу до нас, а мы от скуки отправились на её поиски, но что-то мне подсказывает, что если бы мы не пришли за ней, она пришла бы к нам сама. Её оружие и одежда: слишком дорогие, зачарованные, и специально сработанные под определенную задачу. Артефакты. Скрыты и защищены заклятием самоуничтожения, а значит, либо слишком опасны, либо имеют очень специфическое назначение. Причём скрыты так, что мы не можем их обнаружить, включая сегодняшний портал. Кто их делал? Друид? Не смеши меня! Она выводит нас из города к реке и грамотно провоцирует на бой, соглашаясь практически на любые условия для его проведения. Для чего ей это? Любопытство? Нет, братик, ей что-то было от нас нужно. И именно это «что-то» она переправила не отслеживаемым порталом к месту назначения. Обрати внимание, что то же самое она провернула с Императором, выйдя на уличную тренировку и привлёкши его внимание! А я все никак не мог понять, зачем ей весь этот спектакль. Переживал… Оказывается зря. Наёмница знала, на что шла. Что она воткнула ему в ногу и что перекинула из ванной и кому? Она получила то, что хотела. Даже идя на страшный шаг, зная, что уцелеть шанс невысок, она на него пошла, и тут не выдав себя. Какая силища! Отец и здесь оказался прав — ей есть что скрывать, Грейс. А знаешь, что она мне сказала в ванной? «Мы не драконы, но за дорогих нам людей пойдем на смерть»!

Смотря на стоящего с открытым ртом, словно в параличе, брата, кивнул, показывая, что готов услышать вывод. Тот нервно сглотнул и, выходя из ступора, медленно произнес:

— Она работает на Роттерграна.

— Овации, мой друг, овации! Добить или сам скажешь, что она ему переправила?

— Слепки нашей магии… — На Грейса было жалко смотреть, хотя я чувствовал себя не лучше. Идиоты — это ещё мягко сказано. — Мы сами её привели в святая святых, сами добровольно поделились тем, что так ревностно скрывал Император, а самое страшное, мы рассказали о планах на короля. — Он тихо сел в кресло, уткнувшись лицом в ладони.

— Нет, Макс, самое страшное, если нам не удалось подчистить память. У меня остались только два основных вопроса: та защита, которая не пропустила ни нас ни лекарей, её собственная или это опять арт? Если её собственная, то кто же она такая?

В ответ я услышал лишь тишину. Да и у самого слов не было…

* * *

Мирриэлла де Роттергран

Стоило этому крылатому гаду выйти из ванной, я, не сдержавшись, выругалась. Почуял всё-таки! Ладно, главное, кулон я переправила. Осталось выяснить, что за предмет хотят использовать на папе эти два звероящера.

Нырнув еще пару раз, я всё же заставила себя выползти из теплой ванны и пройти в комнату.

Пользоваться заклинаниями очищения я не умею, поэтому решила на волне настроения сделать мелкую пакость дракончикам: завернулась в простынь, оставив оголенными плечи, и громко позвала принца. Тот зашел хмурый и даже, мне показалось, злой.

— Что случилось, уважаемая гостья?

— Мои вещи не предназначены для сна в такой шикарной постели, так как рассчитаны на походные условия, поэтому не могли бы Вы одолжить мне что-то более подходящее — например, рубашку. Я бы могла, конечно, лечь нагишом, но боюсь, буду плохо спать с непривычки. — Дракон без стеснения оглядел меня с головы до ног, гневно сдвинул брови и, резко развернувшись на пятках, вышел из моей части спальни.

Вернулся он довольно быстро и молча протянул мне предмет явно из своего гардероба.

— Вы всегда так легко даёте свои вещи незнакомым? — Съязвила в ответ на этот жест доброй воли.

— Только те, которые не жалко потом сжечь, — слегка надменно отбил атаку принц.

— Прекрасно, значит, Вы особо не огорчитесь, если я оставлю её себе на память, — вежливо-игриво поставила точку в нашем диалоге, всем своим видом показывая, что дракоша может быть свободен.

Уже пересекая порог двери, принц повернулся и сухо произнес:

— Завтра нас ждет очень серьезный разговор, госпожа Тилла. Хорошего Вам отдыха перед ним.

И вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Натянув принесённую рубашку, я забралась под одеяло и выключилась, даже не успев начать размышлять об озвученной угрозе.

Сладких снов, Мирри…

Утра наступило, как обычно, рано — просыпалась я всегда с первыми лучами солнца. Приведя себя в порядок, выстучала соседа и попросила завтрак.

Трапеза в полной тишине прошла в нашей совместной комнате, после чего мы прошли в кабинет его Высочества, где, судя по всему, и