Эрик высоко задрал подбородок и пошёл вниз по стене. Я последовал его примеру, стараясь не паниковать, наступая на откос, казавшийся ровной поверхностью. Я смотрел на стальные фермы высоко над головой, которые удалялись с каждым шагом.

Когда я уже сжился с этим ощущением и сердце забилось в верном ритме, я сделал очередной шаг и не встретил ровной поверхности. Несколько секунд я махал руками в воздухе, как идиот, а потом шлёпнулся, проехавшись коленями по гравию.

– Осторожнее, – с невозмутимым видом сказал Эрик. Оставшиеся члены нашей команды ещё спускались по стене. Элизабет шла нормальным шагом, а Девон выглядел примерно таким же идиотом, как я. «Тут у нас лужа!»[11]

– Спасибо, – пробурчал я, поднимаясь на ноги.

– Но тебя предупреждать было уже поздно! – пожал плечами Эрик.

– А мы благодарны тебе за предупредительность. – Элизабет практически спорхнула со стены.

Девон закачался на краю, трогая воздух носком, а затем спрыгнул на землю, бормоча себе под нос:

– Странно. Млин, это очень странно.

Я был с ним согласен.

До нас донесся шорох брезента и картона, и бездомные повысовывались из своих укрытий.

– Доброе утро, – поприветствовал их Эрик. – Мы как раз уходим.

Крупный мужик шагнул вперёд, поднял подбородок и мотнул головой.

Стоявшая позади меня Элизабет охнула.

– Присмотрите за Лолой вместо меня, – сказал Эрик, – и если кто-то спит до прихода тепла, разбудите их. Могут нагрянуть гости, желающие ей зла.

Мужик пару мгновений сердито пялился на Эрика нижней парой глаз, затем кивнул, и все они отступили в свои хибары.

Эрик двинулся дальше, Девон последовал за ним, но Элизабет застыла на месте, уставившись в одну точку.

– Ты в порядке? – осторожно поинтересовался я.

– Не советую задерживаться после того, как мы попрощались, – бросил через плечо Эрик, не замедляя шага.

Я взял Элизабет за руку и потянул за угол, откуда палаточный городок не было видно и где Эрик изучал обшарпанный переулок. Окна ближайшего магазинчика были забиты фанерой, на которой было написано ядрёно-синей краской из баллончика: «Открыто!» Мигающие неоновые вывески не смогли бы состязаться с видимой только днём рекламой «самых дешёвых сигарет» и «самых лучших бананов на районе».

– Кажется, сюда можно идти. – Эрик двинулся в проулок, но Элизабет вцепилась в него свободной рукой, так и не отпустив меня.

– Что они такое? – решительно спросила она. – Они… вчера ночью они выглядели иначе.

– Солнечный свет срывает все маски, – объяснил Эрик. – Так и должно быть. Но они всё равно верные стражи Лолы, которые теперь также защищают миз Миллер. Так, может, не стоит слишком задумываться о том, что они такое, а лучше думать о пользе, которую они приносят. – Он высвободил руку и снова зашагал вперёд.

Девон пожал плечами и пошёл за Эриком. Мы с Элизабет замыкали процессию.

– Что ты увидела? – негромко спросил я, когда мне удалось сдвинуть её с места, чтобы не отставать от остальных.

– Тени, – прошептала Элизабет. Глаза у неё были широко распахнуты, словно она продолжала смотреть на что-то. – Вчера ночью они выглядели как собаки. Как тёмные волки с огромными зубами. А этим утром… – она вдохнула со всхлипом, – этим утром они разлагались. У того здорового шерсть облезла, и я видела кости. Они все были мёртвые!

– Не самое необычное дело для мёртвых – служить, – сказал Эрик. А я и не заметил, что он приотстал и пошёл с нами вровень. – Особенно если они в долгу перед живыми.

Я содрогнулся, стараясь не думать, какой долг приходится унести с собой в могилу.

После этого мы шли молча. Мы шли вдоль обветшавших баскетбольных площадок и мелких магазинчиков, и звуки города были такими нормальными, что мне было вдвойне странно, что я не мог избавиться от ледяных мурашки при мысли о том, что маму охраняют мёртвые волки.

По обыкновению старого доброго Нью-Йорка, через три квартала мы оставили стрёмные улочки позади, и вокруг снова замелькали вывески «Старбаксов».

– Куда мы, собственно, идём? – поинтересовался Девон, еле увильнув от чихуахуа, вознамерившегося пометить его щиколотку. – Спасибо, леди! – ворчливо поблагодарил он хозяйку. – Млинподв, нужен закон, регулирующий, кому можно держать собак в городе!

– Мы идём в Подвилль. – Эрик не замедлил шага во время инцидента с собакой, и нам пришлось догонять его только что не бегом.

– Подвилль, принято, – хмыкнул Девон, – но если ты не заметил: ни один из нас не знает, ни где он находится, ни что это такое.

– Поэтому я иду первым, – Эрик махнул рукой вперёд, продолжая идти.

– Это не ответ! – Девон пробежал пару шагов и встал перед Эриком. – Мы не пойдём за тобой вслепую. Рассказывай, куда мы идём. – Он скрестил руки на груди и посмотрел исподлобья тем хмурым взглядом, что обычно доставались придуркам, решившим посвистеть девчонке, на которую Девон сам положил глаз.

– В Подвилль. – Эрик поднял руки, чтобы Девон немного помолчал. – Самым простым путём. Ладно, не самым простым, но самым безотлагательным и потаённым, учитывая наши обстоятельства.

Он попытался обогнуть Девона, но тот снова преградил ему путь.

– Я не знаю, – хмыкнул Эрик, – то ли ты слишком смелый, то ли начисто лишён инстинкта самосохранения. Но как бы то ни было, лучше тебе отойти в сторону.

– Не раньше, чем ты расскажешь, где этот Подвилль, – прорычал Девон.

– А что тут непонятного? – Эрик вскинул чёрную бровь. – Под-Вилль. Под Виллиджем.

– Ты имеешь в виду Сохо? – переспросил Девон, когда Эрик обошёл его и двинулся дальше по улице.

– Я сказал «под», – уточнил Эрик, – а не «на» Хаустон[12].

– Бесит меня этот парень, – прошептал Девон. – Ненавижу этого высокомерного засранца.

– Не ты один, – не оборачиваясь, бросил Эрик. – Я считаю это одним из своих достоинств.

– Не знал, что умение внушать ненависть относят к положительным качествам, – сказал Девон.

Я крепко ткнул его в плечо.

– Эй, не доводи парня, который умеет колдовать!

Девон закатил глаза:

– Я бы сказал, это самое большое из твоих достоинств.

– Самое большое из моих достоинств – терпение, – спокойно ответил Эрик. – Иначе я бы давно превратил тебя в помойную крысу. Но поскольку мою добросердечность ты не ценишь… – Он свернул за угол и хлопнул в ладоши. – Ага, мне казалось, что тут была станция.

Он начал спускаться по ступенькам в метро. Мы потрусили за ним, и в нос мне немедленно ударили знакомые ароматы сырости, мочи и крыс. Людей на станции было немного, если не считать бездомных, которые были здесь, ну… дома? Я оглянулся на Элизабет, но