25. Все это я написал тебе, возлюбленный, потому, что в нашем поколении есть такие, кто предпочли быть монахами, сынами Завета и целомудренными. И мы ведем битву с нашим противником, а этот противник сражается против нас, дабы мы вернулись в то состояние, от которого мы отошли по собственной воле[1142]. Но есть среди нас такие, кто уступают и получают раны, и, будучи виновными, представляют себя невиновными, хотя мы и знаем об их прегрешениях. Те, кто, придерживаясь такого мнения, не хотят приблизиться к покаянию, умирают по причине своего[ложного] стыда второй смертью[1143] и не вспоминают об Испытующем совесть[1144].

А еще есть такие, кто готов исповедать свое прегрешение, но к покаянию не допускают их. О домоправитель Христов, допусти к покаянию своего друга и помни, что Господь твой не отвергает кающихся. Плевелы всеяны в поле, и Сеятель не позволяет своим рабам очистить пшеницу от плевел до времени жатвы[1145]. Сеть брошена в море, а рыбы не отбираются, пока не подняты наверх[1146]. Рабы получили деньги от своего Господина (357), Который осудит ничтожного раба[1147]. Пшеница и солома смешаны вместе, а Хозяин гумна разделит и очистит [их][1148]. Многие званы на пир, но лишенного [брачной] одежды, Хозяин выведет во тьму[1149]. Мудрые и глупые [жены] стоят вместе, но Хозяин брачного чертога знает, кого ввести[1150].

26. О пастыри, ученики Господа нашего, пасите стадо и управляйте им справедливо. Укрепляйте немощных, поддерживайте слабых, перевязывайте сокрушенных, лечите хромых и наблюдайте[1151] за тучными, [угождая] Господину стада[1152]. Не уподобьтесь пастырю негодному и глупому, который не смог по своей глупости упасти стада. Его рука иссохла, а глаз — ослеп[1153] за то, что он сказал: Умирающая — пусть умирает, и гибнущая — пусть гибнет, а остающиеся пусть едят плоть одна другой[1154]. И когда придет Господин пастырей, то Он возложит вину на пастыря негодного и глупого, который не позаботился должным образом о своих друзьях. А тот, кто пасет стадо и управляет им справедливо, наречется рабом добрым и пригодным[1155], который привел стадо Пастырю целым.

О дозорные, пристально наблюдайте и предостерегайте весь народ от меча, чтобы он не пришел и не похитил душу, ибо если будет взята душа во грехах, то кровь ее будет взыскана с рук ваших. Если же после (360) предостережения будет взята душа, хотя бы она и была во грехах, вы не будете виновны[1156]. О стадо тучное, не раньте немощных, чтобы, когда придет Великий Судья, не возложил Он на вас вину на суде.

27. Прими это наставление, возлюбленный мой, которое приближает кающихся и предостерегает праведных. Век сей есть [век] милости, и пока он не закончится, в нем будет покаяние. Близко время окончания милости, когда воцарится правосудие, и тогда уже не будет покаяния. Но пока еще бездействует правосудие, ибо сильна в своем могуществе милость. Когда же приблизится начало правосудия, то не сможет милость принять кающихся, ибо со смертью ей полагается предел, после чего уже не будет покаяния.

Читай, возлюбленный, учись, познавай и разумей, ибо каждый человек в большей или в меньшей степени нуждается в этом. Многие бегут на ристалище, но лишь победитель получит венец[1157]. И каждый получит свою награду по своему труду[1158].

Г.М. Кессель

Учение о духовной жизни Афраата Персидского Мудреца по «Тахвите о сынах Завета»

I. Введение

«Тахвиту о сынах Завета» Афраат посвящает учению о духовной жизни: её обоснованию, характеру, практикам и цели. Трактовку же её отдельных сторон: веры, любви, поста, молитвы, покаяния, смирения, девства и помощи бедным — можно найти в других тахвитах.

Для правильного понимания учения Афраата о духовной жизни необходимо помнить, что монашества в традиционном смысле этого слова — удаление от мира в монастырь (общежительный тип монашества) или в пустыню (отшельнический тип) — во времена Афраата в сироязычных землях не было. Но аскетическая жизнь, тем не менее, существовала, правда, в несколько отличных от египетского монашества формах.

Люди, посвящавшие себя Богу, не удалялись из мира, но продолжали жить в городах в мужских и женских общинах. Аскеты находились на службе у Церкви и поэтому выполняли различные обязанности: катехизация оглашенных, обучение верных, устроение богослужения и др. Также именно из аскетов выбирался епископ, который становился их главой. «Тахвита о сынах Завета» замечательна тем, что она является одним из самых важных источников, свидетельствующих о раннесирийской аскетической традиции и позволяющих увидеть основные аскетические практики того времени, а также то, как они осмыслялись и обосновывались.

Необходимо отметить, что выстраиваемое нами учение Афраата есть не что иное, как реконструкция, в ходе которой мы будем опираться на оригинальный текст и на доступную нам исследовательскую литературу (в тексте самой «Тахвиты» это учение содержится имплицитно и не представлено в виде системы).

Прежде чем приступить к рассмотрению интересующей нас темы — учению о духовной жизни, — следует выяснить, к кому была обращена «Тахвита о сынах Завета»: ко всей христианской общине или нет. Это даст необходимую для адекватного понимания учения Афраата перспективу.

II. Проблема адресата[1160]

Шестую тахвиту Афраат посвящает «сынам Завета»: «...читай то, что я написал тебе, ты сам и братья — сыны Завета...»[1161].

Для понимания того, кем были «сыны Завета» во времена Афраата, необходимо определить значение слова qyāmā[1162] — «завет» (соответствует еврейскому слову bǝrîṯ и греческому διαθήκη), входящего в словосочетания bnay qyāmā[1163] — «сыны Завета» и bnāt qyāmā[1164] — «дочери Завета». По мысли выдающегося сиролога Себастиана Брока, понятие qyāmā — «завет» составляет «отличительную особенность раннесирийского христианства. Судя по всему, первоначально слово qyāmā обозначало всю крещёную общину, каждый член которой принимал определённые аскетические обеты (в особенности обет целомудрия) при крещении»[1165]. Принимая это во внимание, поставленный выше вопрос об адресате может быть переформулирован с уточнением: составляли ли «сыны Завета» всю христианскую общину во времена Афраата?

В тексте «Тахвиты о сынах Завета» прямого ответа найти нельзя. Но на основе других тахвит, а также других сирийских литературных памятников, в которых нашёл своё отражение данный институт (весьма распространённый в сироязычном регионе), сирологами было предложено несколько решений данного вопроса.

Ф.К. Беркитт в своей книге 1904 года «Early Eastern Christianity» утверждал, что ««сыны Завета» были просто крещёными мирянами, паствой, хотя из их рядов и избирались пастыри — или клир»[1166]. Так же в этой работе он пишет: «...христианская