где осыпалась гусеница. Один, второй, с пятого раза, видимо, поймал... попал. Шарик заискрился и полетел назад, сжигая нитку, на которой крепился. Бойли поймал его в коробку.

– Иди, пар!

Что ж, давай рассуждать логически, предложил я себе. Давай, эта хрень невидимая, возможно, бывает у дороги, да и на дороге. Может, это мы и ищем? Логично. Ага, вопрос в том, что... как её искать?

Стал водить копьём по дуге, шевелить траву, кусты, искать гусениц... В один момент, когда я шевелил совсем небольшой кустик, что-то так дёрнуло за копьё, сначала на себя, потом на меня. Только за счёт того, что дёрнуло на меня, я и удержался, но шибануло по рукам знатно, а ведь мог и улететь с дороги.

– Ахш-ахш-ахш, – подтвердило мои размышления нечто. Довольно неприятное «ахш». Как... как неприятно.

Больше в окружающие кусты я копьём не тыкал. Минут пять не тыкал. Уж больно куст хорош. Принял все необходимые меры – поза, стойка. Готов... шевелю кустик… Гусениц, к сожалению, не выпало. Ничего не выпало. Зато следующий меня чуть не сбил с ног. Голова заболела, закружилась, мышцы... ослабли. Оседая, я ускорил движение назад, на спину. Уф… полегчало. Состояние... пф... хреновое, но то, что падал я назад, помогло. Впереди на дороге находилась штуковина. Как её назвать?..

– Что ты видишь, пар? – появился Болли.

– Как будто воздух... плотнее, старший.

– Ощущение?

– Головная боль, упадок сил... старший.

– Это называется яма. Если в неё попадёт что-то мелкое, то будет как с гусеницей, а ты бы лишился сил... здоровья, жизни за пять-десять минут. Вокруг ямы обычно бывает поле боли – то, что ты почувствовал. Пары обычно чувствуют боль... поле боли, но не всегда. Теперь, когда ты понял, что такое поле боли, смотри – перед полем боли есть граница боли. Ощути её.

Я встал. Копьём тут не поможешь, выставил руку перед собой и ступил вперёд. Рука сначала... что-то ощутила, потом покалывание, потом удар в голову, вновь осел вниз – и назад.

Второй заход. Нет, границу не чувствовал, сначала пусто, потом каскадное нарастание ощущений… Боль, отскок назад. С пятого раза научился не падать на спину, а отскакивать.

Росло раздражение, злоба... разочарование. Поток показывал только яму как яму – провал в пространстве.

Болли молчал, смотрел на меня выжидающе. Он меня учит... Он не знает, что делать, что вряд ли. Слишком спокоен... ему по фигу.

Идти вперёд нельзя, назад нельзя, стоять бессмысленно. Так, а зачем границу чувствовать? Примерно знаю, где она. И что?

Я остановил руку там, где точно нет поля боли. Да, поле расширилось и остановилось на границе кожи и воздуха, словно поток ветра упруго воткнулся в ладонь, надавил... сильнее надавил. Я поставил вторую руку – физическое ощущение преграды. Поле боли расширяется, расширялось, но упёрлось в руки и не может дальше. Тогда давить стал я... по чуть-чуть... Поле стало уменьшаться, но чем больше давил, тем больше становилась плотность, как в камень толкаешь. Пришла шальная мысль, но рука соскользнула... провалилась внутрь, и поле встало на место, охватив всего меня, отшатнувшегося... Я осел, боль втекала в меня, проходила через меня, впитывалась в меня, как разряд тока, проходила и уходила в землю. Мышцы свело, я застыл. Потом боль кончилась.

Болли подошёл, закинул новый йо-йо в яму, и он засветился. Яма исчезла. Йо-йо оказался в шкатулке, а я – на земле. Руки трясло... нет, трясло всего меня... Меня увели в фургон, и я отрубился.

– Вставай, пар! – Меня трясли за плечо.

Я открыл глаза – лежу в фургоне. Привели шатающегося Андрея. Наталья спит.

– Твоя очередь, – говорил мне местный. Остальные даже... не отреагировали.

Состояние нормальное: во рту помойка, руки тянутся к опохмелу, тело... идёт. Сознание... отсутствует.

Что ещё сказать? Мы прошли половину. Болли нет. Айварс смотрит на меня уставшими глазами, кивает головой – иди.

Иду… Поток… Копьё... Десять шагов, полшага... Стоп. Чувствую границу. Сознание взрывается сиреной – стоп, назад, сюда нельзя, переживать прошлые ощущения... нет, нельзя.

Нельзя, а придётся. Видимо, таков способ перемещения. Пары убирают поле боли, яму убирают с помощью йо-йо. Да? Возможно. Может, и нет.

– Стоп, давай рассуждать логически.

– Давай. – О, диалог с самим собой... Круть.

– Пойдём, так сказать, путём здравого смысла. Пойдём вместе.

– Ага…

– С самого начала, ага, что я сделал не так?

– Шагнул в тот красный портал.

– Не... не так.

– А... Вообще пошёл в пирамиду, что ещё? То, что мусор в тот день выносил... мы вроде довольны.

– Да... довольны... Стоять. Рассуждаем?

– А то.

– В прошлый раз с этой ямой боли что было?

– Что?

– Не тупи.

– Хорошо, но я – это ты, сам не тупи.

– Кто вообще этот диалог запустил?

Стоять... стоять и разговаривать с самим собой... Ну с кем ещё здесь поговоришь? А, я понял. Правила выживания – ну, допустим, выживания – говорят, что, пока ты не получишь сколько-то шрамов, ты должен молчать. Но это со старшими, и если они с тобой говорят, то