— Не знаю по плечу ли будет твоему магу справиться с бедой. У нас в реке под мостом завелся водяной, чем-то обиженный. Он весь прошлый год мутил воду, устраивая водовороты, утаскивая купающихся сорванцов на дно. Двое утопли и теперь все боятся подходить к воде. Даже рыбаки опасаются заходить в воду и ставить сети, рыбачат лишь с берега. А скоро жара наступит, опять детишек потеряем, — сокрушенно покачал головой староста.

— Гриш, посмотришь завтра по утру, почему проказничает водяной? Может хочет чего? — Петька ожидал немного иных проблем. Думал снова будут жаловаться на налоги или отсутствию денег, плохому урожаю или нехватки инструментов. На худой конец людей могли заботить болезни и недомогания. Но вот, чтобы нечисть угрожала жизни детей, такого он даже не мог себе представить. Оставлять эту проблему тоже было нельзя, хотя, как справиться, он не знал, всецело переложив ответственность на друга. — Я с тобой вместе схожу, тоже посмотрю на этого ушлеп… то есть водяного. Сам ему всю воду намучу так, что не захочет здесь больше проказничать.

С утра три подростка, встав пораньше, отправились на реку. Сенька, хоть и не знал, как помочь в этой проблеме, все равно решил подстраховать ребят. Протекающая мимо река, огибая деревню, больше походила на тихую заводь, заросшую камышом и ряской. Вода, несмотря на начало лета, уже начинала пахнуть тиной.

— Это больше похоже на застоявшееся болото, чем на реку. Как же здесь купаются дети? — Гришка с беспокойством осматривал водные угодья. — Давайте лучше посмотрим с моста, чем продираться в стоячей воде сквозь камыши.

Ребята всматривались в водную гладь с парапета моста, словно там хотели кого-либо увидеть. Но их ожидания не оправдывались, водяной не показывался. Петр не выдержал и стал сильно топать по настилу, издавая сильные звуки. Друзья к нему присоединились. Неожиданно неподалеку вода начала закручиваться водоворотами, которые было видно невооруженным взглядом.

— Смотри, показался душегуб, страшный какой, — указал Петька туда, где появились буруны. Гришка усевшись на край моста и свесив ноги, тоже рассматривал кого-то. Сенька лишь крутил головой, но ничего не видел.

— Ну и какого лешего ты творишь? Зачем топишь людей? Чего хочешь добиться? — спокойно задал Гришка вопрос.

— Шумят сильно? Дети смеются, спокойной жизни тебе не дают? — переспрашивает он у водяного. — Так найди себе другое место не рядом с этой деревней.

— У тебя здесь уютная запруда? И ты никуда не хочешь уходить? Тебя и так все устраивает? — вот сейчас Гришка почесал в затылке и посмотрел на реку.

Действительно, в этом месте река словно прекращала свой бег в низине, разливаясь широко по сторонам. Это никак невозможно было исправить, если не перестроить пойму реки. Петька сильно злился на противного водяного, выкрикивал ему угрозы, но в бессилии в итоге опустил руки. На все уговоры водяной лишь фыркал, не желая сдавать своих позиций. По-хорошему с ним договориться не получалось.

— Ты его можешь как-то развоплотить или изгнать? — с надеждой посмотрел на Гришку.

— Нет, к сожалению, но могу, как приедем, поинтересоваться у Ягоды. Хотя таких сильных духов, как лесовик или водяной, уничтожить пока никому еще не удавалось, — Гришка тяжело вздохнул. Петька не хотел сдаваться и тоже задумался.

— Надо тогда его изгнать, — предложила Есения, — создать ему непотребные условия. Можно как-то устроить шум или баламутить воду, но только не жителями деревни.

— А это хорошая идея. Можно построить водяную мельницу, она будет создавать шум водопада, а заодно и пригодиться для помола муки, — придумал решение проблемы Петр. — Вот только схему устройства я не очень помню. Кажется, надо сверху подавать воду на колесо.

— Ну, это не проблема, доберемся до избы, сгоняем в прошлое и посмотрим, как там все устроено. А порог или перепад можно соорудить при помощи каменной запруды, — обрадовался Гришка. — У меня даже есть знакомый на примете, кто хотел стать столярным мастером, но судьба не сложилась поехать учиться, пусть здесь навыки развивает.

Сейчас Гришка подумал об Андрее, который смог бы все это дело организовать у себя в деревне, а уж потом и в соседних селах тоже. Еще и для ветряных мельниц было бы неплохо добыть схемы. А то мастеров по Руси, кто умеет их строить очень мало.

Найдя решение проблемы, подростки пообещали скорую несладкую жизнь водяному, погрозив кулаком. Решив не тянуть кота за хвост и прихватив с собой Андрея, быстро выехали в направлении старой избушки бабы Ягоды…

Глава 17

Оборотень

Только к вечеру Петр, Гришка, Есения и Андрей с отрядом добрались до избы Бабки Ягоды. Карету пришлось оставить у начала леса, распрячь лошадей и верхом добраться до знакомой опушки. Места едва хватило на лесной поляне, чтобы разместились гвардейцы, поставив палатки. Трое подростков по привычке остались в самом доме. Никого постороннего они в тесную избушку приглашать не собирались.

— Всё вроде на месте. Мыши муку с крупой не подъели, — Гришка проверил все свои запасы, которые ему надавали в дорогу односельчане из Воробьевки.

— Как у вас тут… миленько, — Есения осматривала тесную старую полуразвалившуюся лачугу, но не хотела обидеть Гришку, ведь это был его единственный дом.

— Вот и будь здесь, как дома. Так уж и быть отдадим тебе место на печи, — сделал широкий жест Петр. Он за неделю тоже привык к этой избушке, поэтому чувствовал здесь себя своим.

— Петь, принеси одеял что ли и воды из ручья, а я пока замешу тесто и разожгу печь, небось бабка Ягода оголодала без меня, — отдал распоряжение Гришка самому императору. Петр не был против, подхватив таз, отправился исполнять указание.

— Я могу помочь убраться здесь, — Есения увидела сор и пыль, скопившуюся за несколько дней. — Вот только тряпки не вижу, попрошу у бойцов.

Все споро принялись за дело. Через час аромат в доме наполнился сдобными пирогами. А гвардейцы развели костер на поляне и тоже готовили похлебку.

После того, как ребята поели, появилась бабка Ягода, которую видели лишь Гришка с Петькой.

— Давненько тебя не было, где пропадал внучок? — скрипящим голосом старуха поинтересовалась у Гришки.

— Вот в гости к Петру ходил, помог власть вернуть. Он же у нас теперь император, — вслух произнес Гришка, словно с кем-то разговаривал. Есения покосилась