Все прочие мысли тут же улетучились из её головы. Нет, значит, ей не показалось, будто последние пару дней Федот был менее подвижным и ел не так охотно, как раньше. А она-то подумала, что это из-за бессолнечной осенней погоды и приближающихся холодов.

– Вот дура! – зло ругнулась на себя Света. Надо было сразу, при первых же признаках чего-то подозрительного бегом бежать к врачу. Но нет ведь: она, трусиха, боялась даже допустить, что с едва-едва выздоровевшим малышом снова может быть что-то не так.

Вернув Федота обратно на диван, она бросилась к оставленному в прихожей телефону. 20:17. Клиника открыта до девяти… А сегодня, интересно, смена их доктора? Или там сейчас другой терапевт?

Света быстро нашла в списке контактов номер лечебницы.

– «ПроВет», добрый вечер! – прозвучало на том конце после нескольких гудков.

– Здравствуйте, подскажите, Юлия Борисовна сегодня работает?

– Да, работает…

– Спасибо, – перебила администратора Света и, сбросив вызов, принялась искать номер такси.

* * *

– Три сто восемьдесят, – озвучила ветеринар застывшие на экране весов цифры. – Кажется, похудел. Сколько в прошлый раз было?

– Три триста, – упавшим голосом напомнила Света. – Он вроде и есть меньше стал…

…Они с Федотом успели. Таксист оказался молодцом: быстро приехал и быстро довёз, тем более что особых пробок на дорогах в этот час уже не было. Не было и припозднившейся очереди в самой клинике: на отделанном синим кожзамом диванчике сидел один-единственный мужчина с закутанным в полотенце сфинксом. Да и эти двое, к счастью, провели на приёме минут пять-семь. Так что без десяти девять Света уже торопливо заносила Федота на очередной осмотр.

– Ест он меньше, потому что ему из-за нарывов жевать больно, – объяснила Юлия Борисовна. – А вообще, по всем симптомам это всё тот же кальцивироз, только в более тяжёлой форме. Не мыли его?

– Нет.

– Не мёрз?

– Нет.

– Контакта с другими кошками не было? В подъезд не выбегал?

– Нет, не было ничего такого…

– Хм, – врач сосредоточенно наморщила лоб. – Ну что же, тогда лечимся дальше.

Она ещё какое-то время постояла на месте, что-то обдумывая. Затем подошла к своему столу и села в кресло.

– Значит, так! – строго проговорила она, беря листок для назначений. – Сегодня и завтра уколем ему иммуностимулятор. Меня завтра не будет, направление покажете – Александр Дмитриевич всё сделает. Потом, через десять дней, ещё раз. Дальше. В человеческой аптеке ку́пите детский антибиотик. Разведёте в воде и будете давать по полтора кубика за час до еды один раз в день. Пять дней…

Внимательно слушавшая Света сняла Федота с весов и, как обычно, опустилась на стул перед письменным столом доктора.

– …Антибиотик перекрываем тем же порошком, который мы пили раньше. Дальше. В человеческой аптеке в рецептурном отделе возьмёте вот такие капли… Давать по две капли два раза в день. Дальше. В нашем магазине есть специальный спрей для полости рта – его нужно будет брызгать утром и вечером после еды. Всё понятно?

– Да…

– Никаких помывок, никаких гуляний, никаких сквозняков. В подъезд ни ногой! – погрозила пальцем Юлия Борисовна. – Приём лекарств – строго по расписанию, без пропусков! – Тут она пристально посмотрела на Свету своими мутноватыми, водянисто-серыми глазами и сдержанно добавила: – Не хочу вас пугать, но кот тяжело болен. Он может и не перенести эту болезнь.

Света ничего не ответила, лишь едва заметно кивнула головой. Её восприятие в тот же миг оглохло от непомерной чудовищности услышанного, а окружавшая её действительность внезапно сменилась какой-то другой – чуждой, мрачной, совершенно бессмысленной.

Помнится, тогда, на самом первом приёме, она разревелась, едва только заслышав, что Федот был не вполне здоров. Но то, по правде говоря, были слёзы сильного волнения и неопытности. Сейчас же плакать почему-то не хотелось – несмотря на то, что мир, потеряв опору, угрожающе накренился, готовый и вовсе перевернуться.

– Так, теперь давайте уколемся, – сказала ветеринар, решительно вставая.

Света откликнулась на эти слова не сразу. Неловко поднявшись, она подошла к кушетке, поставила на неё Федота и стала оцепенело наблюдать за врачом: как та достаёт ампулу, распаковывает шприц, наполняет его лекарством. На секунду Свете даже почудилось, что всё это происходило не наяву, а было каким-то навязчивым, чересчур затянувшимся ночным кошмаром…

– Вот молодец, даже не пикнул! – похвалила котёнка Юлия Борисовна, бросая использованный шприц в специальное ведро. Затем протянула Свете назначение и квиток на оплату: – Всё, жду вас в субботу. Но если ему станет хуже – пулей сюда!

Света взяла Федота на руки, забрала у доктора две небольшие бумажки и молча направилась к выходу из кабинета.

* * *

…Сон отпустил её очень легко, так, словно это был и не сон вовсе, а лишь краткая, неглубокая дрёма. Света открыла глаза, протянула руку и взяла лежавший на тумбочке телефон. 6:08. До будильника ещё почти целый час…

Она приподняла голову и увидела Федота, свернувшегося в изножье небольшим тёмным клубком. Некоторое время девушка не двигалась, вслушиваясь в его затруднённое дыхание. Затем высвободила из-под одеяла ноги и, осторожно переступая на четвереньках, приблизилась к нему и легла рядом.

– Миу… – тихонько мяукнул малыш, поворачиваясь на бок.

– Ты мой хороший, – прошептала Света и провела ладонью по его шёрстке.

Вчера вечером, сразу после приёма, она купила в магазине при клинике пробиотик и спрей. Потом завезла Федота домой и побежала за человеческими лекарствами. Причём за каплями ей пришлось добираться аж до площади Ленина – благо нужная ей аптека работала до десяти. И хотя вернулась она уже поздно, но зато была более-менее спокойна: теперь для предстоящего лечения у неё имелось всё необходимое.

Света поцеловала котёнка в лобик и встала с кровати. Сходила в туалет, наспех умылась, развела в кипячёной воде прописанное ветеринаром лекарство и, набрав в шприц полтора миллилитра получившейся смеси, вернулась в гостиную.

– Котя-котя! Я к тебе иду!

Включив торшер, она уселась на край постели и устроила сонного Федота у себя на сдвинутых ногах. Лежавший на спине с потешно торчащими вверх задними лапками, тот выглядел беспомощно и очень трогательно.

– Ну что, солнышко, – Света сочувственно посмотрела ему в глаза, – готов каку есть?

Она подозревала, что юный хищник вряд ли будет в восторге от клубничного вкуса детского антибиотика. Но выбора не было, и девушка, вздохнув, начала помаленьку вливать густую розоватую жидкость в маленькую пасть – сбоку, чуть дальше того места, где располагались острые клыки.

– Давай, зайка, давай…