в сковородку. — И перешла на заговорщический шепот, указывая рукой вдаль: — Там… где-то в недрах этого неизведанного дома находятся дети. Мне их еще найти нужно. Ты не знаешь, чем созывать, а я и подавно. Хожу вот, брожу не знаю, как след взять.

— Вон туда побежали, — указал ложкой Морган. — Довольные такие с игрушками, приятно посмотреть. Откормим, вообще загляденье будут. — И пригрозил той же ложкой: — А мы их откормим! Кстати, Лиза, это не кухня, а мечта повара! Все есть! Я в восторге мне здесь очень нравится. Посуды новой море! И продуктов полная кладовая, а к ужину и папа что-нибудь пришлет, раз обещал.

Слава богу, одной проблемой меньше! А то уже представила, как отправляюсь за кастрюлями и мясом на местный рынок.

— Ну, хоть один человек доволен, — пробурчала я и отправилась на поиски детей, не заботясь о сопровождении. Сами догонят, идут ведь как привязанные. — Гортензия видать пожрать любила. В первую очередь для себя блок питания обустроила по высшему классу.

За одной из дверей уловила небольшой шум и, взявшись за ручку, заглянула внутрь комнаты. Вот и обещанная игровая нашлась. Моему взору предстало просторное помещение, вдоль стен которого стояли шкафчики с полками. На некоторых были красиво расставлены игрушки, на некоторых лежали стопки бумаги и карандаши. Даже по расстановке и атмосфере становилось понятно — не пользовался этим добром никто. Для красоты вместо декора лежат. В дальнем углу стояло несколько низких столиков со стульчиками и пара маленьких диванчиков, а мои подопечные — все двадцать девять человек сидели кучкой по центру на свежевыкрашенном блестящем полу и тихо разбирали пакеты. Хотя скорей всего выкрашен он был давно, просто топтаться по нему не разрешалось, вот паркет и сохранился в первозданном состоянии.

Увидев входящих взрослых, дети вскочили и принялись выстраиваться в рядок. Ну конечно, начальница пришла надо все занятия бросить и строиться по ранжиру. Армия отдыхает.

— Играйте-играйте, — я махнула рукой и обратилась к самому знакомому мальчику: — Раен, ты не покажешь мне дом? А то я ничего здесь не знаю и не ориентируюсь.

— Конечно, госпожа Лиза, — с готовностью ответил мальчишка и вместе с ним закивали еще четверо тоже собираясь составить мне компанию.

Пришлось хвалить.

— Молодцы! Дети, на сегодняшний день самое дружное звено — звено Раена. Видите, не бросили своего звеньевого и вместо того чтобы играть вызвались показывать дом. Берите пример! Ведь звено это маленькая семья, где один за всех и все за одного. А приют это большая семья, где все помогают всем. Понятно? Ну, играйте… И кстати… услышите такой противный резкий звук "бздынь-здынь!" это значит, что пришло время полдника. Сразу идите в столовую, понятно?

Мышата закивали, удивленно вздернув бровки. Для них "полдник" новое слово в лексиконе, а "идите в столовую" редкая фраза. Нечасто видимо слышали хорошо, если пару раз в день кормили невкусным варевом.

В коридоре я огляделась по сторонам

— В том крыле что?

— Там комнаты для прислуги, — ответил мальчишка. А здесь игровая, комнаты, в которых мы живем… ну жили и… там не знаю, не пускали никогда.

Запретной дверью я заинтересовалась в первую очередь, а открыв, изумленно ахнула. В большом зале рядами стояли стулья, имелась сцена, а на ней как вишенка на торте возвышалось пианино.

— Настоящий актовый зал!

— Да-да, здесь можно праздники устраивать, — согласно кивнул Лоран и нервно пожевал губу, видимо связав слова "не пускали" и "праздники".

Не знаю, не знаю, но спектакли точно можно ставить! Только растормошить этих мышат, препода по музыке увлеченного профессией найти, и будет норм. Краем глаза заметила как мальчишки, раскрыв рты, заворожено смотрят на инструмент, и покачала головой. Плюхами не запугала, буду пряники раздавать мне ведь нужна дисциплина. Артем со Степкой за джойстик прекрасно пылесосили, например.

— Раен, поскольку твое звено проявило себя сегодня с лучшей стороны, я разрешаю вам в свободное время приходить сюда и играть на… играть с пианино. На нем вы еще не умеет, но просто потренькать, пожалуйста.

Чем не альтернатива джойстику? Дома у Светки я нарадоваться не могла на фортепиано и не понимала, как она может относиться к нему как обычной мебели.

— Правда? — глядя восторженными глазами, полными радости переспросил мальчишка, остальные позволили себе даже слегка попрыгать на месте.

— Правда, а пока показывай дальше. Внизу я уже поняла — игровая, зал, комнаты для прислуги, столовая, кухня. Там где вы спали это классы, наверное, просто их за ненадобностью в казармы превратили. Ничего, переоборудуем. Пошли наверх.

На втором этаже коридор тоже разветвлялся на две стороны. Сначала осмотрела детские комнаты и осталась довольна — по четыре кровати, застеленные клетчатыми покрывалами, стол, стулья с мягкой обивкой и шкаф. Коврики и занавески на окнах добавляли уюта. Не тесно и очень даже по-домашнему. В конце коридора обнаружились стерильные душевые — для мальчиков и для девочек. Дети здесь никогда не мылись, их раз в неделю водили в баню построенную на территории приюта. И брили видимо тоже каждую неделю. То есть в этом приюте есть все, но только ради проверок и начальства. Те ради кого это затевалось — дети — остались за кадром. Вырастут неграмотными балбесами, да и пускай! Главное денег побольше нахапать.

В другом крыле располагались комнаты для преподавателей, а по центру между коридорами как венец всему находился кабинет.

— "Директор королевского приюта госпожа Гортензия Шарк", — прочла вслух витиеватую надпись и с иронией в голосе обратилась к золоченой табличке: — Вот только ты тут и осталась от госпожи Шарк.

— Другую закажу, — пообещал хозяйственный Дархан.

Завхозом его еще, что ли припахать?

— Да брось. Без надписи непонятно что ли? — строя свои далеко идущие планы на спихивание обязанностей отмахнулась я.

— Так положено, Лиза, и теперь это твои владения, — подсказал Лоран и толкнул дверь.

Ну что сказать? Музей! Великолепная мебель из красного дерева, тяжелые бархатные шторы, подвешенные на вычурной гардине, люстра с множеством хрустальных висюлек, на полу шикарный длинноворсый ковер. И все перекликается в гамме трех спокойных цветов бордового, коричневого и темно-зеленого. После изъятия документов в помещении царил небольшой бардак, но все равно кабинет выглядел великолепно. Я распахнула еще одну дверь, решив, что она ведет в ванную, но оказалась в шикарной спальне. Здесь мебель была выполнена из белого дерева, а обивка с обоями радовали глаз всеми оттенками персика.

— Ну, надо же! У тетки есть вкус, — искренне удивилась, хлопнув себя руками по бокам. — Судя по ее украшениям на балу, я думала, что окажусь в каком-нибудь розовом ужасе заставленном золотыми статуэтками,