у этих парней тройничок!

По столовой вновь разнесся хохот Малькова и его шестерок, и этот хохот совсем не понравился ни Арту, ни Косте. Артур ухмыльнулся, спрятав руки в карманы брюк, и едва слышно пробормотал:

– У нас тут клиника, вортако.

– А я о чем, – ответил Костя, – болтать без толку.

– Что вы шепчетесь, лесбухи?

– Дружка своего к туалету приучите, а то забрызгал тут все, как в первый раз!

– И лужу его подотрите, он слегка обделался, когда мы общались.

Даниил растерянно захлопал ресницами, а Ромал и Селиверстов посмотрели друг на друга. Как вести себя в подобных ситуациях? Драться в институте нельзя, а бездействовать можно? Что важнее: остаться в универе или остаться человеком?

Костя пожал плечами, Артур засучил рукава, дернул уголками губ и сказал:

– Придется научить вас манерам.

А потом ребята одновременно бросились вперед.

* * *

Кабинет заместителя ректора сиял чистотой. Документы были сложены в идеальные стопки, жалюзи были подняты, а маленькие фигурки медных слоников – расставлены по возрастанию прямо на столе, ближе к краю. На крутящемся кожаном стуле сидел строгий мужчина с треугольными бровями. Он постукивал пальцами по подбородку, рассматривая трех студентов, приглашенных на ковер после происшествия, и молчал. Костя хмыкнул. У него так и вертелось на языке: «Да бросьте, мы же не в детском саду», но потом, устав от размышлений и догадок, он решил сыграть по правилам. Если Рыкову Борису Андреевичу вдруг захотелось перевоплотиться в Макаренко[24] – пожалуйста. Пусть потешится. Как там говорил Антон Семенович? Вся суть наказания в его ожидании?

– Денис Мальков в медпункте, – наконец нарушил тишину заместитель ректора, с интересом разглядывая лица провинившихся. В черном выглаженном костюме он походил на секретного агента, которого со специальной миссией заслали в университет. – Что вы на это скажете?

Парни переглянулись, а потом Ромал легкомысленно ответил:

– Бывает.

– Бывает? – не понял Рыков.

– Ага.

– Вы отдаете себе отчет в том, что сделали?

– Мы? – удивился Селиверстов. – Вы считаете, это мы затеяли драку?

– Как я вижу, в медпункт не вы собираетесь.

– А кто виноват, что Мальков только языком болтать умеет?

– Это непозволительно, – прогремел заместитель ректора, и его брови сомкнулись на переносице в толстую неровную линию. Он сцепил в замок длинные пальцы, прищурился и сердитым голосом отчеканил: – Такого в нашем университете еще не было.

– Какого именно? – решил уточнить Костя. Честно говоря, ему надоело притворяться идиотом, хлопать ресницами и мотать на ус всякую чепуху. Играть по чужим правилам он все-таки не умел. – У вас ни разу не ставили на место морального урода? Или никогда еще не унижали одного из студентов на глазах десятка человек? Уточните, если несложно.

– Следите за выражениями.

– Я просто не понимаю сути претензии.

– Все вы понимаете.

– Я считаю ее необоснованной.

– Мы вступились за друга, – вмешался Артур и покосился на Костю: ему совершенно не хотелось ссориться еще и с заместителем ректора. Врагов у них и так уже достаточно. – Разве это противозаконно? Спросите у самого Малькова. Он заслужил.

– Считаете, вам решать, кто заслужил наказание, Попов?

– Они просто пытались мне помочь, – нерешительно проговорил Даня и сжал мокрые колени пальцами.

Колени немного тряслись, да и весь Даня тоже. Он до сих пор с трудом понимал, что случилось. Казалось, что кефир течет по ногам. Казалось, Мальков с дружками гогочут, будто животные. Волков не верил, что он ушел из столовой и сидел в кабинете ректора. Ему жутко хотелось домой, сменить одежду, лечь в постель. Ему давно уже не было так страшно.

– Денис Мальков обидел тебя? – смягчив голос, спросил Борис Андреевич и потянулся через стол к Волкову.

– Он говорил странные вещи.

– Какие именно?

– Ну… – Даня заерзал на стуле и посмотрел на друзей в поисках поддержки. – Я уже не помню. Не хочу вспоминать.

– Нужно вспомнить.

– Вы маме позвонили?

– Позвонил, – Рыков потер пальцами глаза и потом вдруг сказал: – Ира приедет через пару часов, заберет тебя на выходные.

«Ира?» – удивился Арт и искоса взглянул на Волкова. Ирина Волкова и заместитель ректора знают друг друга? Отличная новость. О-о-очень своевременная. Неужели Даниил не мог раньше признаться, что у него связи в ректорате? Тогда можно было в больницу не только Малькова отправить, но и всех его друзей.

– Даня, я должен знать, что случилось в столовой. Тебя оскорбляли?.. Били?

– Они почему-то смеялись над кефиром.

– Кефиром?

– Ага, – бросил Ромал, стиснув в пальцах подлокотники неудобного пластмассового кресла, – они разлили кефир ему на штаны, а потом орали на всю столовую о неожиданной преждевременной эякуляции.

– Константин, следите за…

– Я называю вещи своими именами. Вы хотите наказать меня за то, что я врезал тому парню по морде? Валяйте. Но, если он еще раз подойдет к Дане и скажет нечто подобное, я врежу ему опять. Вот и все.

– Добиваетесь отчисления?

Ромал вдруг взял и усмехнулся. Усмехнулся в такой неподходящий и напряженный момент, как будто в словах заместителя ректора не было ни грана смысла.

– Отчисления?

– Именно.

– Собираетесь погнать меня из универа за то, что я вступился за друга?

– Вы отправили человека в больницу.

– Этот человек сам отправил себя в больницу, – процедил Костя.

– Не играйте со мной в шарады, Ромал, – пригрозил Рыков и сощурил зеленые глаза. – Действовали вы, может, с благими намерениями, но в итоге переступили черту.

– Какой выход вы предлагаете? – вмешался Селиверстов и подался немного вперед, чтобы загородить недовольного и не на шутку рассерженного вортако. – Как заместитель ректора вы хотите исключить нас, понимаю. Но как человек… разве вы не догадываетесь, с какой стати мы нарвались на неприятности?

– Догадываюсь.

– Вот видите, мы не такие уж и плохие парни.

– Нельзя отвечать агрессией на агрессию. Вы не решаете проблему – вы раздуваете ее до немыслимых размеров. Нужно быть умнее, выше низостей и разбирательств. Да, порой стоит уйти тихо. Но «уйти тихо» не значит уйти поверженным.

– Мы не хотели, чтобы кто-то пострадал.

Ромал ухмыльнулся, услышав слова друга, но все-таки промолчал. Видимо, у Артура включилась функция великого уравнивателя, и он пытался сгладить конфликт.

– Из вас троих один учится на бюджете… – напомнил Рыков и посмотрел на каждого студента по очереди. Селиверстов весь даже выпрямился: так ему стало приятно. А Костя отвернулся: ему сейчас не хотелось об этом слышать. – Бюджетное место просто потерять, если тратить время не на учебу, а на потасовки.

– А нам-то внушают, что мозги главное.

– Умный человек не подставит себя, когда речь идет о его будущем.

Повисло напряженное молчание. Ромал смотрел в окно, Волков нервозно постукивал пятками, а Селиверстов потирал