«Признаю, что я изначально относился с большим предубеждением к новой картине мисс Томпсон. Отчасти из-за того, что, как я говорил раньше, ни одна женщина просто не может рисовать. Кроме того, я был уверен – то, из-за чего публика подняла такой шум, не заслуживает столь пристального внимания…

Но работа этой амазонки… Исключительно интересная, демонстрирующая богатые возможности автора… Мне остается лишь с запозданием преклонить колени…»

За некоторые из его высказываний Джона Рескина сегодня бы уничтожили в два счета. А тогда… Мисс Томпсон, конечно, польщена. Такие слова от человека, который не верил в то, что женщины могут рисовать!

Она могла. Вышла замуж, стала леди Батлер. Рожала детей. И остро реагировала на то, что казалось ей несправедливым.

Картины британских баталистов покупали, но они не были модными. В светских салонах обсуждали другую живопись. Прерафаэлитов, импрессионистов. Обидно, чертовски обидно! Для леди Батлер, во всяком случае. И свою лучшую, как считается, картину, она написала не на заказ и не к очередной выставке, а, что называется, по зову сердца.

Вот как все произошло. Однажды, совершенно случайно по словам самой леди Батлер, она зашла в небольшую частную галерею рядом с площадью Гросвенор. Там как раз висели работы тех, о ком говорили «с придыханием».

«…Я чувствовала, что раздражаюсь все сильнее и сильнее, бродя по этим залам… Наконец, я просто выскочила на улицу – мне захотелось воздуха! Взяла извозчика и отправилась в студию. Там отыскала семифутовый лист плотной коричневой бумаги и приколола его на какой-то старый холст. Кусок угля, кусок белого мела… Первый эскиз моих „Серых“…»

Потом она начала рисовать коней. Множество отдельных рисунков! С помощью мужа-офицера (их, кстати, познакомил Чарльз Диккенс) ей даже удалось попасть на маневры Scots Greys. Она видела, как всадники переходят с рыси на галоп. Она знала, что происходит после команды «Вперед!»…

«Шотландия навсегда!» появилась в 1881-м. Леди Батлер было тридцать пять лет. Она проживет долгую жизнь, ее сыновья повоюют в Первую мировую. Великой войне она тоже посвятит немало работ. Они не будут иметь успеха. Ни одна из ее картин не будет столь же успешной, как «Scotland forever!».

«Атака серых». «Я никогда не пыталась прославлять войну. Все, что меня интересовало, – это пафос события и героизм людей». Полагаю, мало что прославляет войну так, как «пафос события и героизм людей». Но леди Батлер сказала то, что сказала. И она нарисовала «Scotland forever!». Пример отчаянной храбрости. Бессмысленного по большому счету геройства. Событие, которое идеально подходит для Ватерлоо в качестве символа.

…Не зря герцог Веллингтон недолюбливал свою кавалерию. «Слишком много о себе думают». И это еще одна из мягких оценок. Атака тяжелой кавалерии (а в ее составе – «шотландских серых») помогла справиться с тяжелой ситуацией, а потом «парни на конях» увлеклись. Приказа идти на артиллерийские батареи французов у них не было, от своей пехоты они оторвались. Наполеон это увидел. Немедленно послал на поле боя своих кавалеристов. Обученных в разы лучше британских. Кончилось все печально…

В полку было чуть больше четырехсот человек, включая врачей и ветеринаров. В бою погибли сто семь, около ста получили ранения разной степени тяжести. Тяжелую кавалерию пришлось в буквальном смысле слова спасать…

Однако на картине леди Батлер самое начало атаки. Ах, как они понеслись вперед! Scotland Forever! Могучие всадники на серых конях. Scots Greys, «шотландские серые». Это было красиво, чертовски красиво.

Поразительно, но в военной истории Англии особо почитаемыми стали две атаки кавалерии. Тяжелой при Ватерлоо и легкой под Балаклавой в 1854-м.

По первому знаку на пушки в атаку

Уходит неистовый полк.

Альфред Теннисон написал стихи о легкой бригаде, леди Батлер посвятила картину атаке одного из полков тяжелой. Оба произведения – в одной весовой категории. Необыкновенно популярны! У англичан в особом почете героизм не победный, а вот такой. Страсть, способность к самопожертвованию ради… Да ничего не ради! «Кто с доблестью дружен, тем довод не нужен». Они останутся в памяти. Forever… Навсегда.

…Считается, что Сергей Бондарчук был настолько впечатлен картиной леди Батлер, что одну из главных батальных сцен в фильме «Ватерлоо» сделал буквально по «Scotland Forever!». «Атака серых» занимает почти пять минут экранного времени. И это лучшая кавалерийская атака в истории кино. Как на картине!

Которую нарисовала женщина, которая понимала войну. Художник. Баталист. Элизабет Томпсон. Леди Батлер.

Такой разный Восток Европы

Россия

Две страны, в которых отношение к Наполеону почти столь же пристрастное, как во Франции, находятся на Востоке Европы. Это Польша и Россия.

Для России Отечественная война 1812 года – одно из главных событий в ее истории. Веха! Наполеон, война и все, что с ней связано, – одна из центральных тем в русской культуре XIX века. В первую очередь, разумеется, в литературе.

Литература XIX столетия – это «наше все» в прямом смысле слова. Философия, борьба идей, острая реакция на происходящее и происшедшее – все там. Что же касается живописи…

Вплоть до последней трети XIX века она еще не обладала той общественной значимостью, какая была у литературы. Речь идет не столько об уровне развития, сколько об уровне восприятия. Кого могла сильно взволновать академическая батальная живопись первой половины и середины XIX века? Скажем, работы Мошкова или Виллевальде? Часто – красиво, особенно у Виллевальде, но действительно академично. Иными словами, в живописи не было актуальности, того, что вызывает живую реакцию.

Во второй половине XIX столетия ситуация начала меняться. И как раз в 1842 году родился художник, который станет самым известным русским баталистом. Популярным не только в России, но и в мире. Василий Васильевич Верещагин.

Показательно, что сам Верещагин баталистом себя не считал. Так и говорил: «Я не баталист, я – художник!»

Война 1812 года. Наполеон и Верещагин

«Я не задавался целью писать в строгом смысле „историю“ кратковременных завоеваний Великой армии в России. Имея надобность ознакомиться для моих картин с личностью и образом действия Наполеона в 1812-м, я выписал из свидетельств очевидцев и современников то, что показалось мне наиболее характерным…»

Свою «наполеоновскую серию» Верещагин начал создавать в 1887 году. Причем в Париже, что не просто любопытный штрих. Почему? Скоро поймем.

Художник выбирает метод исторической реконструкции давно минувших событий, позволявший ему квазиправдиво воссоздать сцены войны как символа подлинной победы и бесславного поражения.

«Цель у меня одна, – признавался он, – показать великий национальный дух русского народа. Было еще желание свести образ Наполеона с