удерживать побережье, да и войска эти не были достаточно мобильными, чтобы быстро перебрасывать их в опасные места. Намерение держать оборону Нью-Йорка выглядело чистым безумием, но таков был приказ конгресса. Потому что Бруклинские высоты возвышались над всем городом. Вашингтон отправил часть своих людей на Лонг-Айленд, что было опасно, поскольку связь у американцев зависела от водного транспорта, в то время как море было в распоряжении врага. Двадцать второго августа ночью Хау послал на Лонг-Айленд половину своей армии, чтобы взять Бруклин с тыла. Атака началась на рассвете, успех был полный, американцы потеряли две тысячи человек. Им удалось отступить, но положение Вашингтона на Манхэттене было немногим лучше. Как ему было помешать высадке англичан на севере острова? Тем временем жители Нью-Йорка умоляли его не бросать их. К счастью, братья Хау, все больше тяготевшие к миру, отправили в Филадельфию одного из пленных, генерала Салливана, чтобы тот прозондировал настроения в конгрессе, что дало нью-йоркской армии какое-то время на передышку.

4. Конгресс и сам желал мира, но не доверял англичанам и требовал, чтобы те сначала признали независимость Соединенных Штатов. Хау не был уполномочен решать этот вопрос, и переговоры на том и закончились. Ничего не оставалось, как воевать дальше. Английский флот высадил войска на восточном берегу Манхэттена, примерно там, где сейчас находится Тридцать четвертая улица. Хау мог бы в тот же день отрезать части американской армии путь к отступлению, но он остановился, чтобы отобедать у миссис Мюррей в Мюррей-Хилле. Тем временем четырем тысячам американцев под командованием Израэля Патнэма удалось ускользнуть. Тогда Вашингтон разместил бóльшую часть своей армии на правом берегу реки Гудзон и благодаря серии удачных маневров уклонился от атак Хау, который, пытаясь изменить положение американцев при помощи десанта, каждый раз обнаруживал, что те продвинулись еще севернее. В конце концов Хау отказался от своих намерений, вернулся на Манхэттен и пошел штурмом на форт Вашингтон, где захватил три тысячи человек пленными, пушки и боеприпасы. Форт Ли был эвакуирован вовремя, и остатки американской армии отступили через Нью-Джерси.

Адмирал Ричард Хау, командующий флотом его величества в Северной Америке. Гравюра. 1780

Томас Дэвис (участник событий). Нападение британских и гессенских частей на форт Вашингтон в ноябре 1776 года

5. Остатки американской армии… Они были невелики. Многие из тех, кто дошел до конца, поддались на пропаганду лоялистов из Нью-Джерси, уверявших, что война проиграна, и решили вернуться домой. Тогда-то Томас Пейн и написал прекрасные пылкие фразы, которым суждено было стать знаменитыми: «Настали времена испытаний для человеческой души. Солдаты летней поры и патриоты солнечных дней дезертируют в этот переломный момент, отказавшись от служения отчизне. Но тот, кто выстоит сегодня, заслужит всеобщую любовь». Ли, оставленный Вашингтоном с семью тысячами человек севернее, на Гудзоне, и теперь получивший приказ соединиться с главными частями, не спешил выступать и не без удовольствия смотрел, как Вашингтон, которого он считал слабым и неумелым военачальником, борется с трудностями. А у Вашингтона вскоре осталось каких-то четыре тысячи человек. Переправившись через реку Делавэр, он укрылся в Пенсильвании, преследуемый по пятам армией Хау. Если бы Вашингтон не отвел все корабли на западное побережье, Хау смог бы в несколько дней захватить Филадельфию. Конгресс уже покидал город, направляясь в Балтимор. Но то была лишь отложенная партия. Хау полагал, что завладеет столицей, когда захочет, после чего война сразу закончится. Торопиться было некуда, и, поскольку приближалось Рождество, он отправился в Нью-Йорк, где собирался провести праздники, оставив свой главный штаб в Трентоне под охраной немецких наемников. Вашингтон, получив от своих шпионов сведения о действиях Хау, задумал дерзкий план. Он знал, что Рождество для немцев — большой праздник и что в этот день и река, и город будут плохо охраняться. Кроме того, накануне выпал снег, по Делавэру шел лед. Никто ничего не заподозрил бы. В день Рождества Вашингтон переправился через Делавэр и захватил Трентон. Затем, когда лорда Корнуоллиса послали выгнать его оттуда, Вашингтон, вместо того чтобы бежать обратно за Делавэр, дал врагу подойти ближе и дерзко встал поперек подъездных путей англичан в Принстоне. Обескураженный Корнуоллис, опасаясь быть отрезанным от своих, поспешил отступить. Благодаря тактической ловкости Вашингтон одержал свою первую победу. Этот ополченский полковник оказался все же неплохим командующим.

Сентябрь 1776 года: британо-гессенские войска под командованием генерала Хау маршируют через Нью-Йорк. Гравюра Франца Ксавье Хабермана. 1776

Томас Гейнсборо. Портрет генерала Чарльза Корнуоллиса. 1783

6. Но все эти военные действия не были еще настоящей войной. Планы Лондона оставались неизменными. Сэр Джон Бергойн прибудет с армией из Канады; сэр Уильям Хау с другой армией поднимется вверх по Гудзону; они встретятся в Олбани, и война будет выиграна. Военный министр лорд Джордж Джермен в своем лондонском кабинете в Уайтхолле утвердил инструкции для канадской армии, а копию послал Хау. Он забыл только о двух вещах: во-первых, приказать Хау выступить навстречу Бергойну; во-вторых, что невозможно с расстояния в пять тысяч миль предусмотреть все трудности операции, связанной с тяжелым переходом по девственным лесам и непроходимой местности. Правда, о первой он с опозданием, но все же вспомнил и продиктовал письмо Хау. Но это было перед отъездом на уик-энд. Лорд Джордж Джермен отбыл на отдых, не подписав инструкций; его секретарь, человек крайне аккуратный, убрал их в ящик, где они и были найдены двадцать лет спустя. Таким образом, армия Бергойна вышла из Канады в Олбани навстречу другой армии, которая в Олбани и не собиралась.

7. Ибо Хау, так и не получивший указаний лорда Джорджа, решил брать Филадельфию. Что было стратегической ошибкой, естественной для европейца, для которого столица — это сердце государства. Но у Америки было тринадцать сердец. Всю весну 1777 года Хау колебался. Он плохо знал состояние сил Вашингтона. Отваживаясь на поход в Нью-Джерси, он рисковал оказаться в ситуации Корнуоллиса в Принстоне. Он тщетно пытался выманить Вашингтона на открытую местность, но только напрасно потерял бо́льшую часть 1777 года. Наконец в июле он тайно отплыл вместе со своей армией, оставив в Нью-Йорке Клинтона. Куда же он направлялся? Вашингтон опасался, как бы он не поплыл отвоевывать обратно Бостон, который был в ту пору очень плохо защищен. В конце концов, после пятинедельного ожидания, он узнал, что Хау высадился в Чесапикском заливе. Таким образом, английский генерал снова угрожал Филадельфии, только на этот раз он отправился туда морем. Вашингтона эти новости очень обрадовали. Он как раз послал против Бергойна генерала Гейтса с небольшой армией. Теперь, когда Хау был далеко, этот маневр не представлял сложности. «Пусть вся