Шрифт:
Закладка:
В коридоре послышались тихие шаги. Леона резко открыла глаза. Как невовремя. Шаги приближались к комнате. Стараясь не издать ни звука, Леона подобрала ноги и поднялась. Огляделась, разыскивая тайный выход из комнаты. Шаги неизвестных слышались почти рядом с дверью. Леона поморщилась. А вдруг они, кто бы это ни был, решат зайти в комнату? Не хотела бы она предстать перед кем-то в таком виде. Нырнуть в тайный ход Леона уже не успевала, а шаги между тем остановились под дверью. Судорожно оглядевшись, девушка скользнула за длинную, до пола штору, надеясь, что её не обнаружат. Тут же выругала себя за глупость — стоит лишь кому-то подойти к окну, и она раскрыта. Хорошая же сплетня будет дворцу на ближайшую неделю! Но менять что-то было поздно — дверь тихо отворилась, и в комнату вошли. Прячущаяся за тяжелой тканью Леона мысленно взвыла от досады.
Кто-то из вошедших неспеша прошёлся по комнате, ничего не произнося. Леона затаилась, прислушиваясь. Кто они и что им здесь понадобилось?
- Зачем мы сюда зашли? — словно подслушав её мысли, спросили у дверей. Леона прикрыла глаза. Голос был ей знаком. Дворянин из совета. Им, конечно, разрешалось ходить по дворцу но всё же происходящее настораживало. Второй — теперь Леона поняла, что в комнате находились двое мужчин — остановился и тихо ответил:
- По коридорам вечно слуги ходят, надоело. Нам всё равно скоро уходить. Совета не созывают, наша помощь не нужна. — Мужчина усмехнулся. Его Леона тоже помнила. Порядочные члены собрания, присягу ей приносили оба без колебаний. — Постоим тут немного. Не хочется идти.
У дверей вздохнули, и дворянин прошёл в комнату.
- Волнуешься?
Второй мужчина помолчал, а когда заговорил снова, голос звучал хрипловато.
- Волнуюсь. В столице восстание, а воины разосланы по другим городам. — Он тяжело вздохнул. — Что-то теперь будет?
Дворянин слабо поцокал языком. В его тоне послышались успокаивающие нотки.
- Но ведь у нас не было выбора. Что делать, если убийца короля набрал такую силу и его готовы поддерживать даже простые люди? Не понимаю, о чём они думают. Предпочесть преступника истинной правительнице? Безумие.
Хрипловатый голос зашёлся тихим смехом. В его словах слышалась неподдельная горечь.
- Я понимаю, что ими движет. Госпожа Леона ещё молода и неопытна. Она смелая, достойная девушка, но хватит ли этого чтобы защитить страну? Её отец продержался не слишком долго. И если захватчик так силён, что свёл в могилу самого Гильема Великого, как его остановит эта девчушка? Честно говоря, — мужчина замолчал, как будто страшась рвущихся наружу слов, — я не верю, что мы выиграем эту войну.
Из голоса дворянина мигом исчезло всякое спокойствие. Он заговорил взволнованно и быстро, кажется, стараясь своей речью перебить всё сказанное собеседником.
- О чём ты говоришь? Побойся рока, ты же давал присягу! Как можешь ты теперь не верить королеве? Да, Её Величество молода, но она умна и смела. И если ей не хватает опыта, она всегда может прибегнуть к нашей помощи, на то мы и нужны. Мы должны защищать её, поддерживать, а не впадать в уныние. Всё обойдется, и колдуна мы отвадим, и будет в нашей стране всё спокойно и мирно. — Дворянин так торопливо и с таким жаром произнёс последние слова, что становилось понятно — он и сам не верит в счастливый исход.
В ответ послышался невеселый смешок.
- Может быть ты и прав. — Голос зазвучал ближе к окну, словно мужчина всё-таки решил выглянуть на улицу. Остановившись в шаге от спрятавшейся девушки, мужчина немного помолчал, а потом сухо заметил: — Будем надеяться, что ей повезёт больше, чем отцу. Идём.
Шаги обоих послышались снова, тихо ударила о косяк дверь. Ещё некоторое время из коридора доносился удаляющийся стук каблуков, а потом наступила тишина. Занавеска колыхнулась, и из-за неё вышла Леона. Лицо королевы Румии было искажено до неузнаваемости, а в глазах едва заметным блеском застыли непролитые слёзы. Натянув снова на голову капюшон плаща, девушка беззвучно подошла к секретной двери и, открыв её, исчезла в переплетении ходов.
Напряжение и тревога охватывали постепенно весь дворец. Не было слышно разговоров, и если в коридорах и звучали голоса, то были они беспокойными, приглушёнными, как у постели умирающего. Все с нетерпением ждали новостей — от стражников ли, от знакомых, от простых горожан. А новостей всё не было, и на улицах столицы продолжались беспорядки.
Хорвандский принц Рудольф стоял в выделенной ему комнате и с мрачной задумчивостью разглядывал виднеющуюся в окне улицу. Его волшебник замер у плеча господина и настойчиво вещал, не замолкая ни на миг:
- Мой принц, надо уезжать. Здесь Вы подвергаетесь опасности. Если восстание дойдёт до дворца, что будет с Вами? Ваш брат велел мне беречь Вас, так прошу, не рискуйте.
Рудольф мотнул головой, продолжая рассматривать темнеющий город. Голос молодого наследника казался отлитым из металла.
- Я не привык бросать людей в беде и бежать. Если Леоне потребуется моя помощь, я останусь.
Хорвандский волшебник загадочно сверкнул глазами. Так-то оно так, но он знал, что господин не лишён здравомыслия. Рисковать попусту он никогда не любил, и даже сейчас маг чувствовал, что принц раздумывает. Значит его можно было уговорить, и волшебник возобновил попытку.
- Чем Вы поможете ей, господин? Вы чужестранец, и Вам не доверят ничего серьезного. Чародеи и полководцы здесь свои, Вас же ждёт родная страна, в которой Вы нужнее и можете принести пользу. Прошу, Ваше Высочество, уезжайте. Вы очень рискуете.
Принц снова качнул головой, и лицо его сделалось решительней. Маг досадливо охнул, поняв, что будет дальше.
- Нет и точка, — резко ответил юноша и отошёл от окна. Волшебник потерянно посмотрел на принца. — В Хорванде брат справится и
