Если не считать того, что мы по-прежнему почти каждый час болтаем как Дрейк и Мия, а не как Гаррет и Мия, и она все время намекает на то, что нам неплохо бы встретиться лично. Это яма, которую я вырыл для себя и в которую не хочу угодить прямо сейчас. Потому что я до сих пор не могу забыть вкус ее губ, и стоит ей узнать, что я Дрейк и что все это время ей лгал, как я потеряю ее дважды.

– Все сложно, – бормочу я, потирая лоб. – Она занимается вебкамом. Я случайно увидел ее в Интернете и, возможно, стал заходить к ней под вымышленным именем и даже пару раз наблюдал за ней. Следующее, что я знаю – между нами было все, кроме секса.

– И ты рассказал ей про свой поддельный аккаунт? – спрашивает Эмерсон с надеждой в глазах.

Я отвечаю ему одним словом:

– Ха.

Он разочарованно вздыхает, и это убивает меня. Эмерсон Грант – последний человек, которого мне хотелось бы разочаровать.

– Гаррет, – говорит он, словно отчитывая меня.

– Вот почему у нас не было секса. Я не хочу чувствовать себя полным дерьмом из-за того, что уже сделал. Лишить ее девственности было бы перебором.

Эмерсон бросает на меня суровый взгляд.

– Мне не нравится, когда ты так говоришь.

– Как?

– Называешь себя дерьмом, хотя ты не оно.

Согласитесь, это было… неожиданно. Я должен извиниться за это? Как будто Эмерсон Грант знает, каково это – чувствовать себя куском дерьма. Даже когда он трахал бывшую девушку своего сына, он, вероятно, не корил себя, чувствуя худшим отцом в мире.

Ладно, вроде как чувствовал, но это был единичный случай. Я очень сомневаюсь, что мой идеальный лучший друг вообще знает, что такое низкая самооценка.

Нам явно нужно сменить тему.

– Как там дела в клубе?

Его лицо искажает болезненная гримаса, и у меня екает сердце.

– В целом цифры стабильны. Но в последнее время зал был тускловат.

Черт.

– Это как? Почему?

– На прошлой неделе у нас было заполнено сразу три комнаты, но в зале было всего четыре зрителя.

Черт возьми, я так и знал. Вновь застонав, я закрываю лицо руками. Я должен был понимать, что по возвращении меня ждут горы работы. Мне не следовало никуда уезжать.

– Мне кажется, мы должны тщательнее отбирать тех, кому сдаем комнаты, – добавляет Эмерсон.

Мозг мгновенно переключается в режим креативности. Это исправимо. Все не так безнадежно.

– Я верну часть постоянных клиентов. Мы можем собрать там хорошую компанию. Им это нравится.

Взгляд скользит к Хантеру. Тот принимает оскорбленный вид, как будто я специально прошу его принять участие в групповухе.

– Почему ты смотришь на меня?

– Поговори с Дрейком, – говорю я. – Он это сделает. Плата за номер, разумеется, не взимается.

Этот чертов дьявол, Дрейк, легок на помине. Он входит в комнату.

– О чем поговорить с Дрейком? – спрашивает он, и лукавая улыбка расплывается по его смазливой физиономии.

– Господи, – стонет Эмерсон.

Дрейк не владелец клуба, но он возглавляет строительную бригаду, ответственную за его строительство, а это значит, что у него есть бесплатное пожизненное членство, которое Дрейк использует по полной программе. И он слишком часто появляется на наших собраниях, что не очень нравится Эмерсону. Не то чтобы наш шеф не любил Дрейка, но ясно, что его легкомысленность и беспечность, когда дело касается клуба и жизни в целом, всегда раздражали моего друга. Не говоря уже о том, что Дрейк флиртует направо и налево, и если Эмерсон вдруг перехватит его взгляд в сторону Шарлотты, парню это может дорого обойтись.

Вспомнишь солнце, вот и лучик: в комнату вместе с Мэгги входит Шарлотта, подружка-секретарь Эмерсона. Они занимают последние два места за столом, и Дрейк вопросительно смотрит на меня, ожидая услышать, с какой стати я назвал его имя.

– Дрейк, если бы мы выделили тебе комнату в коридоре вуайеристов, как думаешь, ты мог бы собрать небольшую группу посетителей и устроить шоу?

Мое предложение привлекает всеобщий интерес. Разговоры внезапно стихают. Все, затаив дыхание, ждут, что он ответит. Глаза Дрейка загораются от предвкушения.

– Круто. Я согласен.

Дрейк говорит это так небрежно, словно это не он во время деловой встречи в будний день только что принял приглашение публично трахнуть группу людей.

Я смотрю на Хантера. Тот, стиснув зубы, шумно раздувает ноздри. Не знай я его лучше, сказал бы, что он в шоке от этой идеи.

Мне его жаль, потому что лично я в полном восторге. Это будет здорово для вуайеристского зала.

– Видишь? – с видом победителя говорю я, глядя на босса, сидящего во главе стола.

Но он, похоже, не слишком впечатлен.

– Нам нужны не только группы и постоянные клиенты. Нам нужны профессионалы.

Я хмурю брови.

– Например, порнозвезды?

Эмерсон впервые заговорил о найме профессиональных исполнителей для клуба. Мы никогда не ставили своей целью развлечение. Для нас на первом месте всегда были люди и их опыт.

– Да. Или… девушки-вебкамщицы?

От его слов в моих жилах стынет кровь.

– Только не это! – восклицаю я и тычу в него пальцем. – Я знаю, о чем вы думаете, и категорично заявляю – нет.

Однако Эмерсон неумолим.

– Мы действительно могли бы использовать ее опыт, Гаррет. Она могла бы помочь нам с залом.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

– Нет. Моя сводная сестра думает, что я управляю обычным ночным клубом. Она не переступит порог КРИ. Никогда.

Эмерсон шумно вздыхает.

– Ладно, я понял. Но это не все.

Вот оно что!

– Что?

– В последнее время уменьшилось число особо важных персон, – говорит он, и мое сердце снова замирает.

– Четырнадцать вышли, двенадцать новых вступили, – уточняет Мэгги.

Чувствуя на себе взгляды всех присутствующих, я пытаюсь переварить новую информацию. Это моя территория. Делать людей счастливыми, работать так, чтобы им хотелось приходить сюда еще и еще – в прямом и переносном смысле. Но, очевидно, я терплю неудачу.

– Только без паники, – говорит Эмерсон, заметив мое кислое настроение. – Нам позарез нужны новые, заманчивые идеи, чтобы увеличить посещаемость. Сексом они могут заниматься и дома, мы же должны дать им повод делать это здесь.

Но тут вмешивается Хантер:

– У меня на следующий квартал запланированы демонстрации БДСМ. Выставка шибари и мастер-класс по эротической порке.

– Отлично, – Эмерсон кивает. – Люди хотят попробовать. Они просто не знают как. Что-то еще?

– Нам нужно мероприятие. Большое мероприятие, – говорю я, зная, что это самый