жизни. Все это слишком лично для разговора с клиентом, но Дрейк больше не просто один из зрителей. Мы рассказали друг другу очень интимные секреты, которыми я обычно не делюсь с другими парнями.

– С кем это ты болтаешь? – услышав голос Гаррета, я вздрагиваю.

Он склоняется над моим плечом и заглядывает в телефон. Я быстро прижимаю его к груди, чтобы скрыть окно чата с Дрейком. Не представляю, как Гаррет отреагирует на этот разговор.

Согласна, я не знаю, кто мы – Гаррет и я – такие друг для друга, и, вероятно, мне следует сначала это выяснить. После похода он казался другим. Стал чуть меньше похож на того придурка, который вечно прикалывается надо мной, и больше – на мужчину, которому я… действительно нравлюсь. Это сбивает с толку.

Похоже, и его тоже. С тех пор он стал какой-то странный.

– Не твое дело! – огрызаюсь я и шлепаю Гаррета по спине, чтобы он убрался из моего пространства.

Он смеется и направляется к холодильнику, чтобы взять с верхней полки бутылку воды.

– Эта твоя новая приблуда? Твой видеочатик?

Я поворачиваюсь к нему.

– Моя новая приблуда? Мой видеочатик? Тебе не кажется, что это звучит высокомерно и оскорбительно? Ты ведь нарочно так говоришь, да?

– Конечно, – отвечает Гаррет, прежде чем сделать глоток. – Просто я обожаю ерошить твои перышки.

Он подмигивает мне и достает из кармана телефон. Я тут же отворачиваюсь, чтобы возобновить разговор с Дрейком.

Извини. Наверное, я зря тебе это сказала. Тебе неприятно слышать о том, что мы с ним делаем.

Все в порядке. Я знаю: ты никогда не будешь чувствовать себя рядом с ним так же, как со мной.

Я вновь кусаю губы, пытаясь скрыть улыбку, чтобы Гаррет вновь не начал меня дразнить.

Скажи мне, котенок. Он заставил тебя кончить?

Щеки заливает краска. Я оборачиваюсь и смотрю на Гаррета. Он с пустым выражением лица таращится в свой телефон, поэтому я быстро печатаю ответ.

Да. И ты из-за этого ревнуешь?

Нет. Я не ревную. Я уже говорил тебе. Я знаю, кому ты на самом деле принадлежишь.

Расскажи мне больше. Чем он заставил тебя кончить?

Ртом.

Боже, как бы я хотел попробовать тебя сам. Окажись я между твоими прекрасными ногами, я бы ни на миг не оторвался, чтобы глотнуть воздуха.

Я представляю его там, и в моем животе порхают бабочки. Но чем больше я пытаюсь представить себе Дрейка, тем настойчивее разум продолжает рисовать тот момент с Гарретом на кухне, его губы у меня между ног, смесь тепла и холода, сводящая с ума, когда он довел меня до оргазма.

Что бы я сделала, если бы Дрейк прямо сейчас вошел в эту дверь? Шагнула бы ему навстречу? Или пошла к Гаррету? Сделать выбор невозможно, так что даже к лучшему, что этого никогда не произойдет.

Я была бы только за.

Я хочу быть женщиной, которая прервет твое воздержание.

О, котенок. Поверь мне. Я бы тоже этого хотел.

Я плотно сжимаю губы. Следующие слова, которые я печатаю, дерзкие и безумные. Не могу поверить, что говорю это.

Это можно устроить.

Я знаю, в какой-то момент мне, вероятно, придется сказать ему, что я девственница, но что, если он отреагирует, как Гаррет? Что, если не захочет меня? Мне вновь становится немного стыдно из-за того, что я разговариваю с другим парнем в тот же самый день, когда я трахалась с Гарретом, но опять же… Гаррет никогда не будет верен мне, так почему я должна быть верна ему?

Ответ Дрейка разочаровывает.

Все не так просто.

Я предпочитаю не развивать тему. Если это по-настоящему сложно, я вряд ли хочу знать почему. С меня хватает собственных сложностей, с которыми нужно справиться. Раз уж речь зашла об этом, я оборачиваюсь и смотрю на Гаррета. Он все еще стоит на прежнем месте, пьет воду и просматривает свой телефон. Чувствуя на себе мой взгляд, Гаррет поднимает глаза, и наши взгляды на миг встречаются.

– Тебе это нравится? – внезапно спрашивает он.

Я застигнута врасплох. Мне почему-то кажется, что он застукал меня за разговором с Дрейком, но я знаю, что это не так.

– Что именно? – уточняю я, с прищуром глядя на него.

– Твоя работа, – отвечает Гаррет, кивая на мой телефон. – Делать то, что ты делаешь онлайн для мужиков? Тебе это нравится?

Для меня непривычно разговаривать с ним на такие темы. Гаррет всегда был последним, кому я честно бы рассказала о своей работе, но после всего, что было между нами на этой неделе, я уже не ощущаю прежней неловкости.

– Иногда.

– И ты никогда не встречалась ни с одним из этих мужчин в реальной жизни, верно?

– Конечно, нет, – отвечаю я не раздумывая. Как он узнал, что мы только что говорили об этом с Дрейком? – Но… какое тебе дело? Ты ревнуешь?

– Нет. Просто беспокоюсь о тебе.

Ответ настолько искренен, что на миг я не знаю, что сказать. А потом вспоминаю вчерашний разговор с Лорой, ее слова о том, как Гаррет всегда стремился защитить меня, а я об этом даже не догадывалась. При мысли, что я значу для Гаррета больше, чем когда-либо думала, я ощущаю теплоту в груди.

– Нет, клянусь. Я никогда не встречаюсь с клиентами. Я оберегаю себя.

– Хорошо. И это то, чем тебе нравится заниматься, верно? А не нечто такое, что ты вынуждена делать?

Я сглатываю вставший в горле ком. На этот вопрос у меня нет ответа. Стыд по поводу того, что я часть секс-индустрии, наверное, самая сложная часть моей работы. То, как общество заставляет меня скрывать это или стыдиться, как будто этот труд хуже, чем на заправке или в библиотеке. Работа есть работа. Заявить, что она мне не противна, – это больше, чем может сказать множество людей.

– Это тебя волнует? Знать, чем я занимаюсь?

Гаррет подходит, засовывает телефон в карман, упирается руками в столешницу по обе стороны от меня и наклоняется ближе. Мое сердце готово выпрыгнуть из груди.

– Когда-нибудь появится мужчина, которому не понравится то, чем ты занимаешься. Он захочет, чтобы ты принадлежала только ему, потому что думает, что ты не более чем тело, которое он может контролировать. И это будет потому, что он не уверен в себе. Настоящий мужчина знает, что по-настоящему обладать кем-то – привилегия, что у тебя есть не только тело,