тобой ясно. Слышал звон, да не знаешь где он. Ладно, давай ври дальше.

Баюн надулся:

— И ничего я не вру. За что купил, за то и продаю. Говорят, что здесь обитают души мертвых. Они пытаются забрать тех, кто их на тот свет отправил.

Ну, души, это фигня какая-то. Они же бесплотные. Будут летать туда-сюда. Главное, психику устойчивую иметь. А в нашей команде вроде бы истеричек нет.

— О чем перешептываетесь, Яга, — подозрительно спросил Добрыня.

— Да так, окрестности обсуждаем, — пожав плечами, ответила я.

— Это Туманная пустошь, Яга, — напряженно сказал Добрыня.

Вот дела! Выходит, никакая это не тайная информация. Все всё знают. Одна я не в курсе.

— Беречь тебя будем с Добрыней, — суровым тоном пообещал Илья. — Ты столько душ сгубила, что захотят они с тобой поквитаться.

Я сгубила? Да я максимум покупателей обманывала на распродажах. Вот уж не думаю, что кто-то из них от этого умер.

Как бы богатырей выручать не пришлось. Эти, как я поняла, убивают все, что движется.

— Давай, Яга, по старой схеме. Ты пойдешь между нами, чтобы не пришибли тебя ненароком. А то ты нам еще нужна. Все-таки ты нас худо-бедно, но провела в Мертвые земли.

Ну, спасибо за честность.

Двинулись в путь осторожно. Добрыня сразу меч обнажил и держал его наготове. Странный какой. Разве можно душу мечом рубить? Если начистоту, меня больше не души беспокоили, а чавкающая масса под ногами. Наступишь не туда — и засосет тебя трясина по самые уши.

Потому я старалась внимательно смотреть, куда Добрыня ступает.

Все-таки хорошо, что я им нужна, а то бы пустили первой, считай, в расход.

Шли мы так довольно долго. Я уже расслабилась, бдительность потеряла. Как вдруг сбоку что-то булькнуло. Подумала, что это болотный пузырь, но всё же обернулась в ту сторону, откуда звук раздался.

Из грязевой жижи тянулась вверх человеческая рука. Рядом с ней проклюнулась вторая…третья. И вскоре всё видимое пространство заполнил живой лес из рук.

— Баюн, — просипела я пропавшим от испуга голосом, — что это?

— Началось, — мрачно ответил кот и задрожал мелкой дрожью. — Души это загубленные.

— Какие-то они слишком… — свою мысль я не договорила, потому что из топи стали появляться и другие части тела. Некоторые «души» успели вытащить голову, другие вылезли по грудь. Эти товарищи больше были похожи на живых мертвецов, только свеженьких, не разложившихся или просто отлично сохранившихся.

— Ты гляди, одни знакомцы, — проворчал Илья. — Кочубей, Алтын, Наргиз.

Я посмотрела в ту сторону, откуда вылезали люди явно бандитской наружности.

— О, Идолище Поганое! — как-то особо радостно воскликнул Илья, тыча пальцем в очень толстого мужика в басурманской одежде.

— Добрыня, а почему твоих никого нет? — удивилась я.

— Потому что змееборец я. Гадов ползучих да драконов убиваю. А с людьми предпочитаю договариваться да на путь праведный наставлять.

— Дипломат, значит, — проворчала я. — Как жертва твоей дипломатии, замечу, что постоянная угроза убийством такой себе метод.

— Так ты и не людь, Яга. Ты случай особый. Мне интересно, когда твои жертвы на нас попрут? Что-то сидят пока спокойно, затихарились. Али ждут чего?

— Со своими разберитесь сначала, — проворчала я.

Однако меня порадовал факт, что жертвы моей предшественницы не спешили материализоваться. Иначе здесь выстроилась бы очередь из богатырей и простого люда, если судить по числу черепов на моем частоколе. Возможно, мертвяков заставляет пробуждаться не тело человека, их погубившего, а его душа или сознание.

Плохо то, что эти полузомби нападали на всех, особо не разбираясь. Казалось бы, раз Илья вас угробил — вот и мстите ему. Нечего других донимать. Но они явно руководствовались другими принципами.

Илья и Добрыня уже рубились с нежитью вовсю, а я только уворачивалась от особенно оборзевших монстров. Я так и не поняла, почему их называли душами. Они были вполне себе материальными, как и их оружие. Сабли, палаши, копья. Какой-то басурманин в выцветшем халате схватился за мою ногу. Благо Баюн среагировал молниеносно: вцепился ему в чубатую голову. Кое-как отбились от лиходея.

Илья испытывал восторг от схватки. Его меч со свистом рассекал воздух и поражал врагов. Но было одно но… Живые мертвецы, получая серьезные ранения, падали и снова вставали. Боли они не чувствовали и повторно умирать не собирались.

Я снова поймала себя на мысли, что, если выражаться современным языком, нашими противниками были зомби. Только они не были вялыми и тупыми как в фильмах. С ориентацией в пространстве и скоростью реакции у них было всё отлично. Причем навыки обращения с оружием они не растеряли. Практически все были искусными воинами.

Вот теперь мы все умрем!

Они сильные. Быстрые. Те же самые богатыри, только с Темной стороны. А у нас даже дробовика нет. Сейчас бы постреляла — бах, бах! В голову!

Точно! Меня озарила догадка.

— Головы, головы им рубите! — заверещала я. — Иначе не умрут они!

Добрыня услышал меня и размахнулся булавой, раскроив череп противнику. Я ожидала, что зомби, лишившись содержимого черепной коробки, упокоится. Но нет. Он остался на ногах. Правда, нападать перестал. Побрел куда-то, спотыкаясь и бесцельно размахивая палашом.

Добрыня взглянул на меня с укоризной. Я развела руками:

— Все равно неплохо. Пусть гуляет по пустоши, лишь бы к нам не лез.

— Илюша, головы им сноси! — крикнул Добрыня.

Теперь дело пошло веселее. На усекновение головы одного живого трупа времени уходило гораздо меньше, чем на полноценный бой с ним. Головы трещали как капустные кочаны, весело отскакивали и прыгали по кочкам. Обезглавленные зомби медленно шатались по болоту, сталкивались друг с другом и обменивались вялыми ударами.

Однако их пока еще вполне себе целые товарищи продолжали лезть из болотной жижи как грибы после дождя.

— Ох, Илья, много же ты лиходеев за свою жизнь положил, — горестно вздохнула я. Их же тут орда целая. Прут на нас как тараканы. — Надо было бы тебе дипломатии у Добрыни учиться. Ну, или хотя бы не добивать своих врагов. С одной стороны, вроде как акт гуманизма, а с другой — без рук, без ног они много не навоюют.

— Акт гуманизма, говоришь? — не отвлекаясь от своего противника, проговорил Добрыня. — А мне по душе твоя идея, Яга.

— Ага, вот выберемся из этой передряги, и начнешь ее в жизнь воплощать, — пробормотала я.

Моя уверенность, что богатыри одолеют это полчище, таяла, как воск от огня. Лица богатырей покрыла испарина, волосы их взмокли от пота. Было видно, что неравный бой вымотал моих спутников.

Тем временем на горизонте замаячило натуральное страшилище. Мамочки, да он в два раза выше Ильи!