нами пойти, — вспомнил я. — Вот и самоорганизуйтесь. А мне некогда. Мне надо успеть смотаться к Фирсову, поговорить со Скёрстами, потом с нашими инфернами обсудить готовность к разломам, потом к князю… и всё это — передвижения туда, сюда… Кофе! Я ещё не пил кофе!

— Артём… — Ариэль вдруг улыбнулась. — А снаешь что?

— Что? — от её улыбки я даже немного выдохнул.

— Я их принцесса или нет? Я сама похофорю с ними и фсё фыясню. А ты спокойно встретишься с крафом и потом срасу к княсю. Посволь тепе помочь?

И тут я как сообразил! Ариэль ведь настоящая принцесса! В том смысле, что её готовили к этой роли. И она правда знает, что делать. И раз она сама хочет помочь… Ну как можно ей отказать?

— Погоди, а твоё платье? — вдруг вспомнил я.

— Аня помошет! — подмигнула Ариэль. — Ити, и ни о чём не беспокойся!

Я посмотрел на часы. На встречу с графом успеваю. Вот только кофе так и не выпил!

Ну да и хрен с ним! Что я, без него не обойдусь? В конце концов, тут ехать меньше часа, поди на месте у них и чай, и кофе будут. И даже яичницей накормят, достаточно намекнуть.

Метнувшись в свою комнату, я быстро переоделся ехать к Скёрстам, прихватил меч и вышел на улицу. Возле крыльца меня ждала уже моя машина, с заведённым двигателем. Но самое главное — в подстаканнике стояла большая термокружка.

А жизнь-то, кажется, налаживается! — подумал я, приоткрыв крышку и вдохнув аромат свежесваренного кофе.

Глава 12

Мягкая сила

На сей раз до усадьбы Скёрстов я добирался без особой спешки и без компании, — даже белкусов с собой не взял, — а потому у меня было предостаточно времени на подумать. Автомагистрали, по которым летишь в сплошном потоке, вообще располагают к размышлениям.

Допрос, стало быть…

Скёрсты — род не боевой. Сильных магов в нём нет и никогда не было. Их Патриарх, как и подобает патриарху, дар развивал, но всё равно слаб и противостоять дару Тёмной не сможет. Это абсолютно точно, тут и гадать нечего.

Так что с одной стороны всё просто.

С другой стороны, светить этой уберплюшкой на каждом углу, да притом так часто — тоже не вариант. Фирсов вон, и так уже призадумался на мой счёт.

Так что надо бы мне получше освоить вариант мягкого применения этого дара, как тогда, в Арапахо, во время беседы с новым жрецом. Кстати… надо будет набрать Габи, справиться насчёт её предвыборной кампании. А то, глядишь, воспитал государственного деятеля, и до сих пор об этом не знаю.

Так вот…

О чём я? О мягком варианте, при котором цель не понимает, что она цель. Казалось бы, что этот вариант дара Тёмной не такой палевный. Встретился человек с Артёмом Черновым, поговорил по душам, а потом понял что-то для себя, уяснил, и изменился. В случае Скёрста-старшего — начал добровольно выкладывать всю свою подноготную.

Палевно?

Да вроде бы нет. Никакой магии, и подозревать меня не в чем.

До тех пор, пока речь не идёт о замглавы Тайной Канцелярии, моём хорошем друге, как я надеюсь, который и без того уже что-то заподозрил и теперь следит за мной в упор. При этом очень уж хорошо меня зная. Следит, думает, анализирует, и забьёт настоящую тревогу, если поймёт, что я ещё и так могу…

Почему?

Да потому что прямое волевое воздействие через рявканье на людей, после которого они застывают и послушно вытягивают руки вверх — это одно. А дар убеждения у человека, который каждый день общается с монаршими детьми, так ещё и с Императором нет-нет, да и видится — это вообще другое.

Это опасно.

Это, блин, тревога, уровень пунцовый.

Во всяком случае, на его месте я бы принял меры. Одно лишь то, что в окружении самодержца российского появился человек, который умеет прочищать мозги и внушать другим свою волю, я бы расценил как призыв к действию. Нужно что-то делать пока не поздно.

Как минимум, о таком необходимо доложить Императору. Или он уже доложил? Слова — это слова, а по сути для Фирсова нет ничего важней, чем защищать интересы Империи, это я уже понял. И ложь баронскому внуку — самое безобидное из того, что он делал по долгу службы.

Дилемма, Бездна её подери.

Если всё вскроется, то в лучшем случае для начала попросят отойти подальше от Его Величества и Ани с Володей. Дальше, в доказательство верности припашут юзать дар Тёмной во благо Империи — а зная суку, да и меня, это явно ничем хорошим не закончится. И наконец, все мои планы на будущее тут же пойдут по известному маршруту.

И что делать?

Как действовать-то?

Хмм… если хочешь что-то спрятать понадёжнее, прячь на самом видном месте!

— Чернов.

Стоило мне припарковаться рядом с усадьбой Скёрстов и выйти из машины, как Фирсов материализовался рядом. Я даже астральным зрением ещё разок по нему пробежался, уточнил, не тенеходец ли граф часом?

— Василий Фёдорович, — я пожал ему руку и оглянулся. — Вы хотели посмотреть на мой дар в действии?

— Именно за этим я тебя и позвал, — кивнул граф.

— Ну что ж, смотрите, — я сделал глубокий вдох и спустил дар Тёмной с цепи. — С кем вы поделились своими наблюдениями о моих способностях?

Глаза Фирсова расширились. Он сейчас явственно ощутил, как его воля словно растворяется под напором чужой силы.

— Ни с кем, — выдавил он. — Я… я хотел сначала увидеть всё в действии, а потом уже докладывать Императору.

Я кивнул и ослабил воздействие, но не убирая его совсем. Оставил «на полшишечки».

Что ж, Фирсов не первый, кто столкнулся с превосходящей мощью. И не первый, кому пришла в голову благая мысль, что он должен как-то попытаться это контролировать.

Идея контроля вообще, возможно, определяющая в психологии разумных. Ты в безопасности настолько, насколько можешь контролировать ситуацию. Родители пытаются контролировать детей, жёны — мужей, начальники — подчинённых. Снизойди боги на грешную землю, и первое, что попробуют люди сделать — это установить над ними контроль.

Потому что не иметь контроля — страшно.

— Как ощущения, Василий Фёдорович?

— Впечатляюще, — выдохнул Фирсов. — И пугающе. Я чувствовал, что не могу сопротивляться, но при этом полностью