– «Грамматические формы языка Н. Ю. Уэльса», – прочел он. – Вы только поглядите! Ты, похоже, взялся изучать местный язык. Ага, тут еще и «Словарь Н. Ю. Уэльса»! Позволишь?..

Он уже приготовился открыть одну из записных книжек, и лишь безукоризненное воспитание заставило его машинально спросить разрешения. Рук проклинал себя за то, что не спрятал их подальше. Решив, что в отсутствие Гардинера и Силка в гости к нему наведываться некому, он забыл о предосторожностях. Но теперь вдруг понял: ему и в голову не приходило, что заметки попадутся кому-нибудь на глаза. Он и сообразить не успел, что следует сказать: «Не надо, Силк, не открывай».

– Вряд ли тебе это покажется занятным… – выдавил он. – Знаешь, мои изыскания пока еще в самой зачаточной… А на Роуз-хилл приходили местные? Ты их видел?

На мгновенье ему показалось, что уловка сработала.

– Ах, да! Совсем забыл рассказать, – Силк отвлекся и положил записную книжку, но руки с нее не убрал. – При мне там сожгли дотла одну хижину – к счастью, пустую. А потом напали на одного поселенца, пока он рыхлил землю – представляешь, копье воткнулось в землю прямо промеж его ног! Но волею судеб в него не попали.

Силк рассеянно поглаживал большим пальцем краешек записной книжки в том месте, где синий тканевый переплет уже протерся.

– Чую, грядет неладное, но что же делать, если они нападают из засады? Губернатор планирует послать на Роуз-хилл еще десяток человек и небольшую пушку. Место это как нельзя лучше подходит для расположения редута. И дюжины человек хватит, чтобы отразить налет туземцев, сколько бы их ни было.

Рук надеялся его отвлечь, но такого он не ожидал. Он не видел ничего, кроме мелких драм, что разворачивались в его хижине. А между тем в большом мире каторжного поселения Его Величества, судя по всему, назревали совсем другие события, и не знать о них было опасно.

Во время своего рассказа Силк снова взял в руки записную книжку, видимо, сочтя, что ему позволено-таки ее открыть.

– Ах, да – это и у меня есть, если помнишь. Вот, видишь? Будьери – я записал это несколько иначе, но слово, очевидно, то же самое. И вот еще, посмотри: биал, что значит «нет», хотя я посчитал, что другое написание скорее поможет избежать ошибок в произношении. Да ты только глянь, сколько тут страниц! Право слово, Рук, да ты трудился в поте лица!

Рук потянулся было за книжкой, но Силк ее не отдал и продолжал листать.

– Нет, Рук, не надо скромничать, ведь это немалое достижение. Пора тебе перестать зарывать свой талант в землю, друг мой!

Он откинулся на спинку стула и закрыл книжку, заложив ее пальцем, но так и не отдал. Рук поймал себя на мысли, что досада при виде того, как Силк читает его записи, – это напоминание обо всех прочих особенностях его нрава, которые пришлось преодолеть. Пора ему признать, что право хранить секреты – это роскошь, которой жизнь его лишила. Если уж отведенное ему время наедине с туземцами подошло к концу, пожалуй, следует принять это с достоинством.

– Ты ведь знаешь, – продолжал Силк, – что я надеялся включить в свою книгу главу о языке, не так ли?

Видимо, услышав в собственном голосе чересчур откровенный упрек, он нервно усмехнулся.

– Могу я узнать, что ты собираешься делать со своими «Грамматическими формами»? Публиковать?

Силк слишком спешил.

– Публиковать? Это?

– Почему нет? Тогда твои старания увидит больше людей, так ведь?

Все-таки они с Силком очень разные, подумал Рук. Силк и представить себе не мог лучшего применения словам, нежели поиск широкого читателя. Зачем трудиться, если не ради того, чтобы твое произведение издали? Он и сам до недавних пор смотрел на вещи схожим образом. И еще недавно охотно ухватился бы за мысль о том, что его труды обретут многочисленных читателей.

Решив изучать местный язык, он продумал лишь первый шаг: стал записывать новые слова. Теперь же он увидел, как сильно отдалился от того мира, что некогда делил с Силком. Казалось, Тагаран увела его прочь по совершенно иному пути.

– Может, это и пробудит некоторое любопытство. Среди ученых. Скажем, тех, кто собирает сведения о языках далеких племен. Но чтобы опубликовать… Не думаю… То есть сомневаюсь… Я полагаю, вряд ли найдется много… читателей.

Силку явно полегчало, словно он поднял тяжелую ношу на вершину холма и теперь мог позволить силе тяготения сделать свое дело.

– Ты совершенно прав, Рук, – поддакнул он. – Вынужден с тобой согласиться. Вряд ли это многим покажется любопытным. Я же в свою очередь опечален тем, что так мало знаю о здешнем наречии – отчасти по причине моего отъезда в Роуз-хилл. Я, так сказать, размышляю вслух, ты ведь понимаешь.

Он осекся, но Рук подозревал, что его нерешительность могла быть обыкновенным притворством.

– Слушай, Рук, – вновь заговорил Силк, будто эта мысль только что пришла ему в голову, – а почему бы нам не объединить усилия – нам с тобой? Ты мог бы включить свой словарь и грамматические формы – на правах соавтора, разумеется – в мой путевой дневник в качестве приложения…

Не дожидаясь ответа, он поспешил продолжить.

– Само собой, тебе достанется часть того вознаграждения, что обещал мне мистер Дебрет – это мы уладим. Получишь долю от общей суммы pro rata[27].

Он помедлил. В голове у Рука крутилось лишь одно слово: «нет!», но он ничего не ответил. Силк быстро заговорил снова.

– Под этим я, конечно, имею в виду, что если твой вклад, выраженный в количестве страниц, составит шестнадцатую долю от объема книги, тогда тебе достанется одна шестнадцатая от общей прибыли… Что скажешь, друг мой?

– Да, я и сам знаю, что значит pro rata, Силк, благодарю.

– Да брось, Рук! – шутливый тон Силка звучал несколько натужно. Неужто ты вздумал со мной торговаться? Поверь, мы придем к соглашению, которое тебя устроит. Обделенным ты не окажешься, будь уверен.

Тут внутри у Рука что-то вспыхнуло, точно щепка, в миг охваченная белым пламенем.

– Дело не в доле, Силк! Я не пытаюсь выторговать у тебя пару лишних фунтов, шиллингов или пенсов!

Те записи отражали лучшие дни его жизни. Быть может, ему и придется поделиться ими, но уж точно не с целью наживы.

Облокотившись на стол, Силк внимательно вглядывался в его лицо. Прямо как в тот день, когда пытался выведать у него насчет Гардинера, он учуял, что Рук